Наталия Московских - Вихрь (СИ)
Максиму тоже не терпелось вернуться домой. Там хотя бы не было этого чужого навязчивого взгляда, смотрящего словно отовсюду.
Чтобы поскорее избавиться от этого наблюдения, юноша решил срезать дорогу через тот самый пустырь, в котором много лет назад заработал уродливый шрам на лопатке.
«Второй раз за день уже там появлюсь», - нервно усмехнулся Максим про себя, - «ох, не к добру это».
Однако от своего решения он не отступился, а лишь припустился к пустырю быстрее. При этом его почему-то не покидало ощущение, что о втором визите в это злосчастное место он непременно пожалеет.
***
Нейтральная зона преимущественно состояла из высотных жилых кварталов, промышленных районов и выжженных пустошей, однако пустырь, в который Эмиль привел спасенного путешественника, находился в небольшом перелеске. На небе сгущались бордовые сумерки, под густыми темно-красными кронами деревьев видимость ухудшалась еще сильнее, и Мартину становилось все труднее следовать за своим проводником, который, похоже, ориентировался в темноте, как дикая кошка.
Силуэт Эмиля мелькал на расстоянии нескольких шагов, но был едва различим в резко сгустившемся мраке. От идеи смотреть себе под ноги Мартин отказался сразу: беглец-одиночка двигался слишком быстро, и, приходилось концентрироваться только на его фигуре, чтобы не потерять проводника из виду.
Мартин не понимал, почему Морган продолжает бежать, ведь погони не было. Однако мужчина не решился задавать своему спасителю этот вопрос: логично было предположить, что беглец-одиночка лучше знает, когда следует остановиться.
Лоб Мартина блестел от пота, дыхание сбивалось, на бегу поврежденное левое плечо болезненно пульсировало, но мужчина продолжал следовать за Эмилем, не переставая мысленно благодарить его за оказанную помощь. В это тяжелое для всего мира время каждый привык бороться лишь за собственное выживание, ни на чью поддержку рассчитывать не приходилось. Поэтому сегодня Мартин должен был умереть на станции при налете бандитов – он отчетливо понимал это. Сам факт, что его спас беглец-одиночка, был удивителен, а то, что это был именно Эмиль Морган, известный в обеих зонах как опаснейший преступник и головорез, совершенно шло вразрез с общей картиной мира.
Мартин, не переставая, спрашивал себя, почему Эмиль сделал это. Зачем беглецу-одиночке с такой репутацией спасать совершенно чужого человека и помогать ему сбежать от бандитов? Почему Морган не бросил незнакомца на станции? Мартин невольно предположил, что репутация Эмиля сильно расходится с правдой. Возможно, беглецу приписали чужие преступления, а на деле он вовсе не таков, каким его представляют власти безопасной зоны? Или беглец и сам заприметил незнакомца на станции как средство наживы? Но Мартин не представлял себе, что Моргану может быть от него нужно, ведь красть у него было решительно нечего. Эта мысль казалась лишенной всякого смысла.
Задумавшись на несколько секунд, Мартин не заметил торчащую из земли корягу и запнулся об нее мыском ботинка. Вскрикнув, мужчина упал ничком, больно стукнувшись коленями о землю. В поврежденное плечо словно вогнали спицу, и Мартин тяжело застонал, свернувшись на земле. Он принялся укачивать левую руку, стремясь приглушить боль, но каждое прикосновение, было мучительным – похоже, плечевая кость была сломана. Одна лишь мысль о переломе ввергала Мартина в ужас, и ему с трудом удавалось сдерживать крик.
Эмиль оказался подле своего подопечного в одно мгновение, передвигаясь совершенно бесшумно.
- Мартин? – в голосе беглеца, казалось, промелькнуло легкое беспокойство.
- Моя рука… кажется, перелом…
Морган бегло взглянул на левое плечо мужчины, прикоснулся, заставив Мартина болезненно застонать, и недовольно поджал губы.
- Похоже на то, - кивнул беглец, - ладно, вставай. Попробуем двигаться медленнее. Найдем укрытие, и я осмотрю твою руку.
Только представив, что сейчас снова придется бежать, Мартин прерывисто вздохнул и качнул головой. Он трезво оценивал свои силы и понимал, что их больше не осталось. Он не сумеет продолжать путь.
- Надо было вам оставить меня… там, на станции! Я только задерживаю вас.
Эмиль хмуро поглядел на обратную дорогу, словно изучая, достаточно ли безопасно укрыться здесь.
- Не говори глупости. Нужно всего лишь уйти чуть дальше, - качнул головой он, наклонившись и попытавшись поднять своего подопечного на ноги. Боль снова прострелила левое плечо, и Мартин громко застонал.
- Нет, - пытаясь перевести дух, отозвался он, - нет, дальше я не смогу. Уходите без меня, Эмиль. Я постараюсь позаботиться о себе сам.
Беглец невесело усмехнулся.
- Мы оба знаем, что ты не сможешь. Ты умрешь здесь.
Слова Эмиля по-настоящему задели Мартина хотя бы потому, что запросто могли воплотиться в жизнь. Со сломанной рукой он не сумеет дать отпор даже одному человеку, что говорить о группе бандитов! Страх смерти провел по спине Мартина ледяной рукой, заставив его содрогнуться. Мужчина шумно втянул воздух и попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой и обреченной.
- Может, и так. Но обузой для вас я быть больше не намерен. Вы и без того сделали для меня много.
Несколько секунд Морган изучающе смотрел на лежащего на земле мужчину. В его глазах читалось нечто среднее между ликованием и разочарованием, если подобная смесь вообще возможна. Затем беглец-одиночка по-птичьи склонил голову, на лице заиграла кривая ухмылка.
- Знаешь, я все пытаюсь понять, почему Вихрь выбирает таких, как ты, - бесцветно произнес он, обращаясь словно в пустоту, - и не могу.
Мартин задержал дыхание. Его сердце забилось чаще в тревожном предвкушении чего-то недоброго.
- О чем вы?..
Черные глаза Эмиля больше ничего не выражали, в их глубине застыла зияющая пустота, словно беглец-одиночка смотрел на мир мертвым взглядом.
- Ты сам выбрал свою судьбу. А мог бы прожить чуть дольше.
Все произошло в мгновение ока. Движение Моргана были столь точны, быстры и выверены, что Мартин не успел даже осознать, что происходит. Он видел лишь мелькнувшее в темноте лезвие, и тут же ощутил резкий укол в груди. Боль, вопреки его ожиданиям, не разлилась по телу, а поутихла на короткое мгновение, стоило лезвию проникнуть глубже.
Мартин застыл, с удивлением и недоверием глядя на правую руку Моргана, сжимающую рукоять ножа – единственную часть оружия, все еще остающуюся на поверхности. В груди нарастало давление. Осознание произошедшего приходило медленно, но с каждой секундой все сильнее накатывала боль. Тело Мартина задрожало, из груди вырвался сдавленный неясный звук. Мужчина попытался вдохнуть, но, казалось, в легкие вливают раскаленный жидкий металл. Мартин закашлялся, на губах выступила кровь.
Эмиль тяжело дышал, смотря в глаза своей жертве.
- Прости, - покачав головой, произнес он, - но я не мог иначе. У тебя есть то, что мне нужно, и я не могу забрать это, сохранив тебе жизнь. Скажу одно: там, на платформе, тебя могли убивать медленнее, а я сделал это быстро.
С этими словами беглец-одиночка резко дернул рукоять ножа и вырвал оружие из груди Мартина. Кровь потоком хлынула на ладони убийцы, и он приложил руки к ране, будто пытался зажать ее. Рот Мартина раскрылся в немом крике. Он с ужасом осознал, что не может издать даже стон. Его руки потянулись к ране, но наткнулись на ладони Эмиля. Все они были залиты кровью, вид которой испугал Мартина меньше, чем ее количество.
Так много крови… разве может быть столько крови?..
Глаза Мартина расширились. Казалось, холодная смерть уже обнимает его и ждет лишь, когда и он распахнет ей свои объятия.
Мартин смотрел на Моргана, пытаясь понять, за что беглец так поступил с ним. Если он хотел его смерти, то зачем спас? Что же такое ему могло быть нужно, раз это можно отнять, только забрав жизнь?
- За… что… - с булькающим звуком произнес умирающий, вновь зайдясь в кровавым кашлем.
Эмиль неожиданно заботливо положил омытую кровью руку на щеку своей жертвы и заговорил мягким убаюкивающим голосом:
- Не разговаривай, Мартин. Успокойся и постарайся расслабиться. Скоро все закончится, и тебе больше не придется испытывать ужасы этого мира. В какой-то степени я даже делаю тебе одолжение. Не сопротивляйся смерти. Отпусти свой потенциал.
Мартин совершенно не понял последние слова Эмиля. Они звучали будто издалека. Вокруг убийцы словно начал роиться призрачный свет, и, похоже, Морган чувствовал это. Он прикрыл глаза, вбирая в себя это сияние.
