Вячеслав Ковалев - Хадават
– Перчатка, – бросила Татьяна.
– Что?
– Это была перчатка, – повторила она. – Ваш этот… Всевид подарил ему перчатку – знаете, такая, как у рыцарей раньше, железная, а я велела Сашке отнести ее обратно.
– Почему?
– Да так. – Татьяна немного помолчала. – Не привыкли мы к подаркам. – Она снова замолчала, глядя в стол.
– Хорошо, – кивнул Никита, – так вот. Ваш сын вошел, через несколько минут оттуда выскочил человек, растрепанный и встревоженный, он даже упал за порогом, споткнувшись, и убежал. Еще через некоторое время, примерно через десять минут, он вернулся, но не один. С ним было еще несколько мужчин, трое или четверо. Едва они вошли, раздался тот самый взрыв. Все погибли. Полиция нашла несколько обгорелых мужских трупов. Детского среди них не было.
– Вы так много знаете…
– Это моя работа. Хотя здесь нет ничего сложного, просто нашлись свидетели, вот и все. Я продолжу. До взрыва люди слышали какой-то шум, но значения этому не придали. Никаких выстрелов, криков о помощи, ничего такого не было. После взрыва кто-то вызвал полицию. Я побывал на месте преступления, внутри. Обгорелые стеллажи, стены, остатки мебели. Те, кого там нашли, довольно сильно обгорели, но судмедэксперты сказали, что умерли они еще раньше. Определить точно причину смерти не удалось. Эксперты просто разводят руками. Впрочем, такое в нашей медицине бывает, несмотря на все современное оборудование и прочее. Но что самое интересное – ни тела хозяина, ни тела мальчика не нашли. Вообще ничего. Взрыв был странным. Бахнуло прилично, но пожара не возникло. Пламя угасло само собой практически сразу. Специалисты молчат. Там было чему гореть. Но это детали. Главное, что ни Всевида Олеговича, ни мальчика, а у меня есть все основания полагать, что это ваш сын, там не оказалось. Значит, либо они ушли, либо их увели. Если бы они ушли, то наверняка бы вернулись домой, это уж точно. Но их до сих пор нет. Остается одно: их кто-то забрал с собой. Кто-то из нападавших. Кто? И как? Ведь все, кто вошли в магазин, погибли. Это точно. Есть правда еще черный ход. В переулок. Но с той стороны глухие заборы и стены, так что никто ничего не видел. Я начал свое собственное расследование. И у нас есть возможность привлечь силы более серьезные, чем местные следователи, уж поверьте мне.
– А что нужно от меня? – тихо спросила Татьяна.
– Во-первых, я хочу, чтобы вы были в курсе. Считайте это простым человеческим состраданием и правилами моей работы. Все заинтересованные стороны должны получать информацию. И уж, конечно, мать имеет право знать, что с ее сыном. А потом, нам нужна некоторая помощь. Своего клиента, Всевида Олеговича, я знаю очень хорошо, а вот ваш сын мне совершенно неизвестен. К тому же мы нашли кое-что. Взгляните, эти вещи вам знакомы? – Никита достал из своего портфеля телефон и какие-то тряпки. – Узнаете?
– Конечно. Это телефон Саши, я сама ему покупала на день рождения, а это… – Она потеребила тряпье, – ах да. В эту ткань был завернут подарок.
– Какой подарок? – Никита оживился.
– Да перчатка, я же вам говорила: было открытие магазина, и по этому случаю, как сказал Саша, ее ему подарил Всевид Олегович, хотя сын называл его просто по имени.
– Да, да, у Всевида есть такая привычка – дарить подарки, особенно детям. – Никита улыбнулся. – Он очень своеобразный человек, Татьяна Анатольевна. – Кстати, расскажите мне поподробней, как выглядела перчатка? – попросил он.
– Перчатка? Ну-у такая, серебристая, из какого-то металла, длинная, Сашке, наверное, по локоть будет. Господи! – Она закрыла лицо руками. – Если бы я не заставила его отнести эту дурацкую перчатку… – Она снова разрыдалась.
– Не надо, Татьяна Анатольевна, не стоит себя мучить. Вы не виноваты. Обстоятельства. – Он тронул ее за руку, и Татьяна, вдруг уткнувшись в его плечо, разрыдалась еще сильнее. Он позволил ей выплакаться, поглаживая ее по голове, как ребенка. Через пару минут она взяла себя в руки.
– Извините, ради бога. Рас-соп-пливилась как дура! – Она достала платок. – Я уж-же у-успокои-ил-лась.
– Вам надо было поплакать. Ваше состояние понятно. Но, уверяю вас, мы найдем его, все будет хорошо.
И ей вдруг очень захотелось поверить этому человеку. Может, потому, что он был первым, кто рассказал ей подробности и поговорил с ней по-человечески; может, потому, что она, как большинство людей, не доверяла полиции; может, потому, что она просто устала, может, просто… просто… Просто поверила. И все.
– Скажите, а на перчатке были какие-нибудь надписи или рисунки?
– Я не помню, хотя… да, вот здесь, по тыльной стороне, – она показала на руке, – был какой-то рисунок или иероглифы, я точно не рассмотрела.
– Расскажите мне о вашем сыне, – попросил он.
– Что рассказать?
– Все: какой характер, чем увлекается, что любит, есть ли какие-нибудь болезни.
– А зачем это вам? – удивилась Татьяна.
– Понимаете, я должен знать о человеке, которого ищу, как можно больше. Привычки, склонности. Я должен понимать, на что он способен.
– Да, да, конечно, я расскажу, если это поможет.
– Конечно, поможет. – Никита улыбнулся.
Татьяна стала рассказывать. Он слушал внимательно, иногда задавал вопросы, делал какие-то пометки. Рассказывая о Сашке, она немного успокоилась.
– Большое спасибо, Татьяна Анатольевна, у меня к вам есть просьба: если вдруг ваш сын объявится, или позвонит, или еще что – например, какие-нибудь люди выйдут на вас, – сразу сообщите мне. Моя визитка у вас есть.
Татьяна еще раз взглянула на нее. Стильная. На черном полупрозрачном пластике, золотыми буквами – «Князьев Никита Владимирович, адвокат». Телефоны, электронный адрес и голова какого-то зверя – не то змея, не то еще кого.
– Это родовой змей, я тоже из дворян, как оказалось. Мода, знаете ли, клиентам нравится, – быстро проговорил он. – Давайте я вас отвезу домой.
– Ну что вы, не надо, я на маршрутке доеду.
– Татьяна Анатольевна, обижаете, я джентльмен, а мы с вами как-никак партнеры. – Он усадил ее в машину, и через двадцать минут они были около ее подъезда. – Так не забудьте о моей просьбе; если что, сразу звоните, даже ночью, и постарайтесь успокоиться.
Татьяна кивнула. Поднялась к себе. В квартире было пусто и неуютно. Она набрала ванну, пустила пены, долго лежала, глядя в потолок, пока вода не начала остывать. Выбралась и еще долго сидела на диване, по привычке поджав под себя ноги.
– Сашка, Сашка, с тобой ведь ничего не может случиться, правда?
Татьяна не заметила, как заснула. Ей приснился сын. Он стоял на вершине какого-то холма, поросшего травой и редкими сиреневыми цветками. «На бессмертники похожи», – подумала она.
– Мама, ты не волнуйся, со мной все хорошо! – затараторил он. – Не переживай, я скоро вернусь, просто сейчас не могу. – Он протянул в ее сторону руку, она дернулась навстречу, хотела обнять его, прижать к себе, взъерошить ему волосы.
– Как же ты меня напугал, а я уже думала – ты пропал, ну разве так можно, почему не позвонил? – мягко укоряла она его.
– Я телефон потерял, ты только не сердись на меня, хорошо, мам?!
– Ну что ты, дурачок, бог с ним, мы тебе новый купим.
Вдруг подул ветер, Сашка закачался и стал таять.
– Я скоро верну-усь! – прокричал он издалека, а ветер уже рвал его образ, словно тот был выткан из тумана.
– Са-а-аша! – закричала она, хотела броситься вперед, но не смогла. Что-то держало ее, мягко, но крепко.
Татьяна проснулась, резко сев на диване. Оказалось, она даже не расстелила постель, заснула прямо здесь, в одежде. Это был всего лишь сон. Она вдруг улыбнулась, вспоминая его. Непонятно почему, но у нее вдруг родилась уверенность, что все хорошо, и Сашка действительно скоро вернется, и с ним ничего-ничего не случится.
Глава 7
Никита проводил ее глазами, завел машину и поехал. «Все получилось», – подумал он. Достал телефон, набрал номер.
– Все в порядке, как я предполагал. Контакт установлен. Да, думаю, что получится. Хорошо. Да. Не думаю – уверен. Еще пара встреч, и она наша. Слушаюсь. Будет исполнено. – Он отключился, посмотрел на трубку, с некоторой злостью откинул ее в сторону. – Тебе бы только приказы раздавать, вот взял бы сам и попробовал, старый хрыч!
Мартин, его непосредственный начальник, ему никогда не нравился – зануда, каких еще поискать.
Час пик уже прошел, поэтому он без труда добрался до офиса в одном из тех особняков, которые во множестве появились за последние годы по всему городу. Некоторые правда так и не достроены. Хозяева размахнулись не на шутку, потом что-то не срослось, и теперь эти двух-трехэтажные монстры-коробки уныло смотрели мертвыми провалами окон на окружающих. Особняк, к которому он подъехал, был не такой. Аккуратное здание в полтора этажа, песочная плитка на стенах и бордовая черепица на крыше. Неброский заборчик, увитый плющом. Скромная табличка при входе. Хотя здание, казавшееся с виду не очень уж и большим, на самом деле было не таким уж и маленьким. Ворота бесшумно открылись, он въехал, почти не сбавляя скорости, они так же бесшумно закрылись. Его встретил Борис, привратник.
