Максим Глухманюк - Бездна Спаситель
Примерно через час дождь закончился, снова стало припекать солнце. Пространство заволокла дымка. Воздух в этих местах был каким-то деревенским. От него хотелось есть и спать. И братья решили сделать привал, чтобы перекусить.
Подыскав подходящее для привала место, братья развалились на траве, достали мясо и стали есть. Алексей пополнил запасы воды в ручье. Не смотря на то, что всюду валялись добротные кучки навоза, вода в ручье была абсолютно чистой, прямо как из деревенского колодца.
Жуя кусок мяса, Антон заметил в траве какие-то яркие пятна.
– Смотри, ягоды!
Он покопался в густой мокрой траве, набрав пригоршню земляники. В нос ударил душистый сладкий запах.
– Думаешь, их можно есть? – спросил Антон у брата.
– По-моему, это обычная земляника, – Алексей взял самую крупную ягоду и кинул в рот.
Прожевал ее с абсолютно серьезным лицом и проглотил.
Внезапно, он закричал, захрипел и рухнул на траву, дергаясь в конвульсиях. Изо рта у него брызнула пена.
Алексей обмяк и затих.
Антон сидел с непроницаемым лицом и смотрел на убитого ягодой брата еще несколько секунд.
– Пожалуй, это обычная земляника, – пожал плечами младший, закинув всю горсть в рот.
Старший сел на траву и тоже стал набирать в ладонь ягод.
– Из меня всегда был плохой актер, – сказал он с сожалением.
– Угу, – кивнул младший, закусывая мясом. – Ты должен мне ягоду.
Братья наелись земляники и мяса до икоты.
– Хорошо тут, – сказал Алексей.
– Угу. Даже лучше, чем в деревне у бабули, – поддержал Антон.
– Мясо бегает табунами, кругом ручьи с чистой водой, куча ягод, чистый воздух, – продолжил старший, убирая недоеденное мясо в самодельную сумку.
– Только огонь развести не из чего, как и построить дом.
И братья продолжили свой путь, время от времени сверяясь с картой на устройстве. Потом убирали устройство в карман, и оно автоматически выключалось через определенное время. Это немного нервировало – каждый раз приходилось заново его включать, выбирать язык и открывать карту.
Теперь шли по ручью. Ноги по колено были в теплой воде. Плоское дно ручья устилал кристально чистый желтый песок, который обволакивал уставшие после соляной пустыни ступни, исцелял их.
Антон рассказывал брату о своей программе, которую он разрабатывает уже довольно давно. Рассказывал о деталях и идеях, которые воплощал в коде.
– Понимаешь, эта программа может перевернуть представление о справке и помощи. Пока ничего подобного не создали. По крайней мере, я не слышал ни о чем подобном. «помощник» будет…
И, вдруг, его передернуло.
– «Помощник»… – вновь пробормотал он.
– Что? – не понял Алексей. Казалось, он совершенно не слушал брата.
– «Помощник». Так я назвал свою программу, – сказал Антон. – И эти устройства, которые нам выдала будка, называются так же.
– Хм-м-м… – протянул Алексей. – Да просто совпадение.
Но Антон уже погрузился в раздумья и молчал.
Все это было странно. Он только сейчас заметил разительное сходство создаваемого «помощника» с устройствами, которые им выдала красная телефонная будка.
Был во всем происходящем какой-то ускользающий, но, несомненно, весьма глубокий смысл. Погрузившись в себя, Антон потерял счет времени.
– Антон, – Алексей пихнул брата, чтобы тот остановился и пришел в себя.
– А? – младший остановился.
– Слушай, – сказал Алексей.
Антон замер, вслушиваясь во… что-то.
Возвращение из самого себя в реальность всегда было неприятным, как погружение в прорубь с ледяной водой.
Что-то вокруг было не так.
– Я ничего не слышу, – тихо сказал Антон.
– Вот именно! Я заметил это несколько минут назад.
Антон, прищурившись, посмотрел на брата.
– Оглядись вокруг, – продолжил Алексей. – Куда подевались все животные?
И действительно, вокруг стояла могильная тишина. Ни одного животного не было видно и слышно. Пропали кузнечики. Пропал даже ветер.
Антон и Алексей стояли, оглядываясь. Оба брата думали об одном и том же, но не решались произнести свои мысли вслух.
Вдалеке послышался собачий лай.
– Нет… – в ужасе сказал Антон, – только не это!
– Это он, – холодно добавил Алексей. – Надо бежать, быстрее.
И парни побежали в противоположную от собачьего лая сторону.
«Гончий» со своими неживыми волкодавами приближался. Его пока не было видно из-за холмов. Но это пока.
Парни взбирались в поросшие высокой густой травой холмы настолько быстро, насколько позволяли ноги, обдирая их о колючки, обжигая о крапиву. После двух-трех забегов в холм, парни, окончательно выдохнувшись, решили бежать по вершине.
Лай приближался. «Гончий» нагонял своих жертв. Спасительного леса или глубокой реки нигде не было – до самого горизонта тянулась зеленая долина, которую изрезали холмы и ручьи. Лишь на горизонте между небом и землей тянулась темная полоска – горы или лес, вероятно.
– Мы не сможем от него уйти на такой местности, – запыхавшись, бросил Антон.
– Не сможем, согласился Алексей, – но надо пытаться.
Это был марш-бросок. Спрятаться было негде.
Ноги начинали каменеть от усталости. Лай звучал уже совсем близко. Воздух наполнился трупным зловонием.
И вот первые собаки забрались на холм.
Одна, две, три…
– Вон там, смотри, – пихнул брата Алексей, – три уже на холме.
До собак было около двух сотен метров. Они неистово пробивались через высокую густую траву, нагоняя свою добычу.
– Где же остальные? – спросил Антон, оглядываясь на бегу. – Ведь их было тринадцать.
Вскоре опасения Антона подтвердились – оставшиеся собаки взяли беглецов в кольцо. Три собаки вбегали в холм с видимой братьям стороны. Четыре собаки бежали по вершине холма парням на встречу. Еще три, должно быть, взбирались на холм с противоположного склона, уже был слышен их лай.
Братья остановились, жадно глотая воздух.
– Нам не вырваться… – констатировал Антон с ужасом в голосе. – Не вырваться!
– Пожалуй, – поддержал Алексей, крутясь из стороны в сторону, встречая глазами то одну группу приближающихся волкодавов, то другую. – Что там писали про «гончего» в «помощнике»?
Антон от ужаса не услышал заданный ему вопрос.
Алексей пихнул брата тупым концом копья в ногу, чтобы тот оторвал свое внимание от приближающейся смерти.
– А? – лицо Антона было белым от ужаса.
– Что было написано про «гончего» и его собак? Ну же, думай! У нас осталось мало времени!
Антон закрыл глаза. Вернее, сжал их со всей силы, пытаясь освободить свой разум от вязкого ледяного ужаса, который мешал думать и вспоминать.
Частично ему это удалось.
– Он бессмертен. Собаки бессмертны. Но… Они впадут в ступор, если нанести им серьезные ранения. Да, точно!
– Значит, есть шанс, что завтра мы не вылезем из тринадцати кишок собак-нежити, – сказал Алексей.
– Вполне возможно, что мы вылезем всего из пяти. Всего из пяти! Или из трех! – у Антона была истерика.
Старший сжал в правой руке кухонный нож лезвием вниз. Левой рукой он перехватил длинное копье ровно посередине, чтобы отбиваться им, выигрывая моменты для нанесения противникам сокрушительного удара ножом.
Младший сжимал в руках копье с такой решительностью, словно он «Дарт Мол» из «Звездных Войн».
– Спина к спине! – скомандовал Алексей. – Не размахивай копьем, как мухобойкой. Делай выпады острием.
Самбист больше переживал не из-за того, что брат не сможет дать отпор. Конечно, Антон был до смерти напуган. Но он все еще себя контролировал. Алексей беспокоился лишь о том, как бы младший случайно не заколол его в пылу битвы в спину.
Ненароком.
Собаки, тем временем, были уже совсем близко. Их хозяин, по всей видимости, не рассчитал, и первая партия гончих значительно опережала остальных. Равномерное сжатие кольца окружения не оставило бы парням практически никаких шансов. Но теперь шанс отбиться был весьма неплохой.
Зловоние в воздухе стояло такое, словно где-то рядом находился недельный труп.
Труп кита.
Удушье проникало прямо в горло, туго заполняло его, перемешивало внутренности, словно скользкая холодная лапа.
– Пахнет смертью, – сказал Антон, хриплым и дрожащим от страха голосом.
Ему вспомнился персонаж из какой-то сетевой компьютерной игры, который говорил так же. Из какой конкретно – он не помнил. Было не подходящее время, чтобы вспоминать игровых персонажей.
Алексей как танк приготовился встретить первую партию волкодавов.
Собаки, из-за разницы в размерах, бежали с разной скоростью. Они хоть и были нежитью, но после погони по высокой густой траве – устали больше, чем живые люди, ведь людям трава была до пояса, а не до шеи.
Первая псина, самая крупная, напоролась на выпад копья чудовищной силы. Копье пронзило шею нежити и вошло глубоко в тушу, увязнув где-то в кишках. Рычание собаки оборвалось мгновенно. Туша обмякла. Алексея обрызгало кровью. Мерзкой, зловонной, совершенно холодной кровью нежити.
