Юрий Иванович - Амазонки Янтарного мира
Светозаров погрузился в раздумья, а барон переключил внимание на разумного кальмара:
– Наша история полна легенд о ваших соплеменниках. Чуть ли не в каждом замке, а уж тем более во дворце имелся свой дух камня, оберегающий строение, помогающий его обитателям. Их приглашали к себе на жительство и владельцы небольших домов, если им позволяли средства…
– Почему для этого нужны были средства? – удивился Прусвет. – Мы готовы жить просто за благоприятное к нам отношение и незатейливую пищу.
– По преданиям, климат нашего мира как-то вредил духам камня, и те без должного лечения, весьма дорогостоящего, кстати, быстро умирали.
Разумный кальмар развернулся головой к Торговцу и пробормотал:
– Вечно ты меня куда-то втянешь! То в Болотном мире до кашля довел, то сюда обещаниями приключений заманил… – И, не собираясь слушать оправданий или встречных обвинений типа «сам нарывался!», задал барону вопрос: – И в конце концов все мои соплеменники вымерли?
– Ну да. Хотя случилось это не от болезней. Нашу планету пронизали лучи разорвавшейся звезды, и духи камня погибли в течение одного часа. Это была настолько большая трагедия для людей, что две тысячи лет после этого они в этот день устраивали поминальные пиры по своим защитникам и помощникам. Потом это было признано нецелесообразным – омрачать чьи-то дни рождения в эту дату, и тризну на одном из Советов отменили.
– Да-а… Печальная история… А кто доставил моих соплеменников в ваш мир?
– Считается, что духи камня жили здесь всегда, с появления человека. Да они и сами никогда не утверждали, что они из иного мира, и даже о Шелестящем Песке ничего не ведали.
– А сколько лет этому замку?
– Чуть ли не две тысячи…
– Ого! – оживился Прусвет. – Значит, и здесь наверняка кто-то из наших проживал?
– Несомненно! – кивнул Хранитель. – Раньше здесь хранились древние реликвии, это подтверждающие.
– А можно мне все здесь осмотреть? – попросил разумный кальмар. – В замке должны быть места, где имеются следы моих соплеменников и куда могу добраться только я.
– Пожалуйста! Мне самому жутко интересно, отыщется что-то таинственное или нет. – Поглядев вслед просочившемуся в камень духу, Эммануэль восторженно воскликнул: – Живая легенда! Немыслимо! Никогда и не мечтал, что мне с ним случится встретиться и пообщаться!
– Конечно, такое создание, как Прусвет, – это настоящее чудо, – сказал Торговец. – На обломках его погибшего мира еще много разумных кальмаров осталось. Все обещаю за ними прыгнуть, а потом расселить в более комфортных местах. Но времени вечно не хватает…
От услышанного хранитель даже со стула вскочил:
– Так духов камня много?! И ты их можешь доставить к нам?
– Ну… почему к вам? Куда они захотят, туда и доставлю…
– К нам! Только к нам!
– Не от меня зависит, – покачал головой Дмитрий. – Да и многие иные миры уже ждут не дождутся подобных помощников…
– Но наш мир отблагодарит за доставку щедрее всех! – аж подпрыгивал на месте барон. – И я, с моей должностью, а также как один из главных консультантов Высшего Совета, имею право хоть сейчас вести переговоры с тобой и обещать любую затребованную плату.
– Постой, постой, не горячись, – остановил коллегу по целительству Торговец. – Какие могут быть торги и договоренности, если мы сами здесь оказались как в ловушке? Пока мне даже предположить трудно, как мы будем выбираться из этого мира.
– Я помогу! Мы все поможем! Не сомневайся! Если у тебя какие-то трения с Трибуном Решающим, мы всем миром будем за тебя заступаться и ходатайствовать. А он, при всей его экстравагантности и нетерпении, всегда к Совету прислушивался и выполнял все его просьбы. Особенно обоснованные и глобальные.
«Ага! О наших трениях он по моему поведению догадался, – подумал гость. – Но почему такая настойчивость по поводу разумных кальмаров? Ведь я уже сказал, что это не только от меня зависит… Повторить, что ли? Или все-таки выторговать за свою будущую услугу хоть какие-то дивиденды? Если у них тут все так помешаны на легендарных духах камня, то, может, они под своего Протектора копнут? Хотя с данным вопросом следует быть осторожным. Не пойму, как они тут живут, но, если судить по словам этого человека, так у них рай, а не жизнь. А это, зная о грехах и подлостях всемирного узурпатора, как-то в голове не укладывается…»
Поэтому вслух дал этакое обтекаемое обещание:
– Если вы мне поможете во всех моих начинаниях, то я обязательно постараюсь перебросить сюда как минимум сотню, а то и две соплеменников моего друга Прусвета. Но повторюсь: они будут переселены сюда только в том случае, если им здесь понравится. А для этого надо в первую очередь заинтересовать и задобрить самого Прусвета. Если он будет впечатлен вашим гостеприимством и одобрит ваш образ жизни…
– О-о! Конечно, одобрит! – воскликнул барон Маарси. – И, конечно, будет впечатлен! Романтичнее и многограннее нашего мира, по утверждениям Высшего Протектора и по свидетельствам избранных счастливчиков, нет больше нигде!
Светозаров вскинул брови в удивлении, хотя по всем цветам ауры собеседника сомневаться в его правдивости не приходилось:
– О каких счастливчиках идет речь? И как они могут сравнивать?
Хранитель опять уселся на стул и стал рассказывать:
– Почти каждый раз в конце своего визита Крафа забирает три-пять человек из числа лучших учащихся столичных университетов, и те возвращаются через неделю-полторы. Но порой и полгода отсутствуют. В иных мирах они проводят время в путешествиях, посещают удивительные места и знакомятся с самой экзотичной архитектурой. Парней там ублажают очаровательные красавицы, а наши девушки имеют право выбирать себе в любовники любого понравившегося мужчину…
– Да-а?! – не удержал изумления гость. – И часто девушки возвращаются беременными?
– Частенько! – нисколько не смутился, а даже похвастался рассказчик. – И потом у них рождаются очень красивые, сильные и умственно развитые дети.
– Хм! И в самом деле, счастливицы, – пробормотал Торговец.
Он знал, что Крафа умеет не только подчинить человека своей власти и заставить творить все, что угодно, но и вводить ему в сознание вымышленные или чужие воспоминания. Так что и переспрашивать не стоило: наверняка отбирались девушки самые красивые и наиболее поддающиеся гипнозу. О последствиях, а точнее, о родившихся здесь потом детях и их отцовстве, тоже не трудно было додумать, имея представление о коварстве и злом гении Гегемона.
Но заявить об этом прямо сейчас, раскрывая зашоренные легендами глаза представителя местной знати, было бы явной ошибкой. Не поверит, не поймет, да и не захочет слушать. А вот первые сомнения заронить стоило:
– И на кого эти дети похожи? Наверняка девушки выбирают одних и тех же красавцев?
– Нет, дети все разные, и цвет волос разный.
«О-о! Да он девушек еще и своим ничем не гнушающимся соратникам отдает», – догадался Торговец.
– А что впоследствии происходит с теми счастливчиками?
– Ну, во-первых, все они по возвращении получают от Высшего Протектора грант, называемый «За успехи в науке и врачевании». Эти деньги хранятся в кассе Совета, и их расходование скрупулезно контролируется. Грант большой, можно безбедно прожить в столице лет десять. Ну и, во-вторых: любой из побывавших в иных мирах счастливчиков быстрее своих сверстников проходит карьерную лестницу. А девушек тут же стараются сосватать самые видные, самые богатые женихи. Они до конца жизни остаются окружены почетом и несколько завистливой восторженностью.
Тут из стены появился Прусвет:
– Угадайте, что я отыскал! Это находится гораздо ниже самых глубоких, заброшенных подвалов! Ну?! Кто попробует?
– Новый сюртук для меня? – наивно захлопал глазами его друг, направляясь к печи, на которой лежало его облачение.
– Мелко плаваешь, дружище! – заявил кальмар и повернулся к хранителю: – Теперь твоя версия!
Тот от предвкушения знакомства с тайной даже облизнулся:
– Эту крепость за века изучили до последнего камешка. Вряд ли удастся отыскать здесь даже завалящую монетку древних. И все-таки… это сокровища?
– Ну молодец! Угадал… почти! А нашел я то, чему не меньше четырех тысяч лет! Ну, может, меньше, если учитывать, что наши соплеменники здесь вымерли три с половиной тысячелетия назад.
– Неужели ты отыскал древние книги своей цивилизации? – спросил Дмитрий. Он знал по рассказам друга, что письменность у них своя сохранилась, но никаких библиотек после гибели мира Шелестящего Песка не осталось. Вся древняя история писалась заново, со слов тех, кто хоть что-то запомнил из событий своей далекой молодости.
