Анна Туманова - Женское счастье (СИ)
Посмотрев на изумленную Фиби, Тремел подмигнул ей и приказал молчать об увиденном. Та испуганно кивнула — связываться с магами было себе дороже.
Глава 7
В столичном доме герцога все было готово к приезду молодой хозяйки. Лизу провели в отведенные ей покои, а на вопрос, где Его Светлость, ответили, что милорд будет очень поздно и велел его не ждать.
Уже под утро Лиза сквозь сон услышала, как тихо отворилась дверь ее спальни и кто‑то прошел к кровати, но сон все‑таки окончательно сморил уставшую девушку и она не почувствовала, как герцог склонился над ней и невесомо погладил выбившуюся из косы прядь волос, а потом развернулся и тихо вышел.
Утром Лизу окружили портнихи. Ей подготовили огромное количество платьев на весь сезон и теперь она терпела бесконечные примерки. Больше всего волнений вызывало платье для сегодняшнего бала. Правила для молодоженов были предельно просты — на первый общий выход пары в свет единственно возможными были: белое платье для леди и темно — синий наряд для лорда. Но, в случае герцогской четы Аш — Шасси, возникала проблема. В Актании на протяжении последней сотни лет не было разводов и никто не мог вспомнить какие ограничения налагаются на пару, в которой один из супругов пребывал в таком пикантном положении — женился вторично при живой первой жене. Белый цвет для платья новой супруги, по общему мнению, был неуместен. Портнихи спорили, горничные суматошно перебирали ворохи одежды, принося то одно, то другое, а Лиза, уяснив суть проблемы, молча прошлась вдоль ряда платьев и остановилась почти в самом конце
— Вот это, — она указала на льдисто — голубой наряд, расшитый кериллами и мелкими звездочками риллия.
Выбор был удачен, это мгновенно поняли все присутствующие: платье не белое, но в ближайшем к нему цветовом тоне, россыпи камней компенсировали аскетичность цвета и, самое главное, оно идеально подходило герцогине…
Время неумолимо приближалось к вечеру, а герцога все не было. Наконец, во дворе послышался шум колес, хлопнула дверца кареты и лорд Аш — Шасси стремительно вошел в дом.
— Передай герцогине, что я жду ее через полчаса, — отрывисто бросил он дворецкому и прошел в свои покои.
Горничные заканчивали вплетать в прическу миледи цветы мальвии, когда в дверь постучал дворецкий. Передав леди Алиссии слова лорда Рэмиона, он так и остался стоять столбом, разглядывая хозяйку.
— Что‑то еще, Ратан? — герцогиня вопросительно посмотрела на застывшего мажордома.
— Простите, Ваша Светлость, больше ничего, — мужчина смущенно покраснел и быстренько ретировался из комнаты под смешки горничных.
— Ай, да Ратан, ай, да старый греховодник! — смеялась толстая портниха — Чего удумал, как на хозяйку‑то смотрел, чуть слюна не капала!
Девушки вокруг Лизы громко прыснули. Одна из горничных очень точно скопировала выражение лица дворецкого и все рассмеялись еще громче.
Стукнувшая дверь и возникший на пороге герцог разом оборвали веселье. Лорд Рэмион сурово посмотрел на враз притихших горничных и обратился к супруге:
— Миледи, если вы готовы, нам стоит поторопиться, король не терпит опозданий.
С этими словами он подал руку жене и повел ее вниз, к ожидающей их во дворе карете.
Дворец встретил супружескую пару яркими огнями, звуками музыки и гулом толпы придворных. Многие, не скрываясь, разглядывали герцога и его спутницу и по еле слышным шепоткам Лиза поняла, что лорд Аш — Шасси не часто посещал подобные мероприятия с дамами, и теперь все с интересом разглядывали его избранницу. Внутренне приказав себе не паниковать, — что она, в прошлой жизни на подобных тусовках не бывала? Разница только в одежде и титулах, а так, везде свои мальки и акулы, — Лиза вздернула подбородок, гордо распрямила спину и легко оперлась на руку мужа. Герцог раскланивался со знакомыми, представлял их своей супруге и так, непринужденно общаясь, продвигался по зале. Вдруг, шум стал стихать, музыканты, как один, внезапно смолкли и церимониймейстер провозгласил:
— Его Величество Нилам Ар — Вадасси, король Актании!
Придворные склонились в поклонах. Лиза незаметно подняла голову и увидела в проеме дверей бальной залы высокого плотного мужчину в довольно простой одежде. Его внимательный взгляд обежал присутствующих и остановился на герцогине Нортской. Лиза еще глубже присела в реверансе, безмолвно благодаря мышечную память тела, позволившую безукоризненно выполнить все предписания этикета.
Король, в сопровождении охраны, двинулся вдоль ряда придворных, изредка роняя пару слов тем, кто привлек его внимание. Дойдя до герцога Нортского, он остановился и шутливо пожурил мужчину:
— Рион, почему же ты прятал от нас такую жемчужину? — и, повернувшись к герцогине, приподнял ее подбородок — Посмотрите на меня, дитя.
Лиза подняла на него глаза и король улыбнулся.
— Очаровательна! Герцог, я желаю видеть вашу супругу на протяжении всего сезона, не вздумайте пропустить хоть один бал. Надеюсь, вам здесь понравится, моя дорогая, — он ущипнул Алиссию за щечку и проследовал дальше.
Вскоре снова зазвучали музыка, смех, разговоры, людское море заволновалось и на середину бального зала стали стекаться пары. Зазвучали первые звуки реверданса и танцующие заскользили по паркету.
— Миледи, — герцог протянул жене руку.
Алиссия вложила в нее свою ладонь и супруги легко закружились в такт музыке.
Танцевать Лиза любила, а Рэмион оказался великолепным партнером.
«Странно, — подумала девушка — насколько тяжело найти с ним общий язык в обычной жизни, настолько легко я чувствую его в танце.» Они, действительно, понимали друг друга без слов. Вот мужчина наступает, как бы преследуя свою партнершу, а та легко уклоняется и, дав ему на мгновение поверить в легкую победу, ловко обходит его; и вот уже женщина дразнит, делая шаг навстречу мужчине, и тут же уходя в сторону… Этот безмолвный диалог захватил обоих и, когда танец закончился, оба испытали сожаление.
Герцог поклонился жене и подвел ее к столикам с прохладительными напитками.
— Рион, ты позволишь? — к ним подошел Тремел и поклонился Алиссии, приглашая ее на танец.
Бросив короткий взгляд на мужа, Лиза приняла руку Ганта.
Их танец был более спокойным, наполненным тихой грустью и нежностью со стороны Ганта и дружеским расположением со стороны Алиссии. Тремел бережно касался партнерши, в нем не было властного напора герцога, он, скорее, отдавал, чем брал. Лиза испытывала рядом с Гантом умиротворение — такой не предаст, защитит, с ним надежно и тепло. Когда после танца он вел ее к мужу, они столкнулись с другой парой.
— Лорд Тремел, какой неожиданный сюрприз, вы — и на балу! — худощавая блондинка манерно растягивала слова, а ее кавалер не знал куда спрятать глаза, стараясь стать как можно незаметнее.
— Жизнь полна сюрпризов, леди Синтия, — Тремел поклонился и повел Лизу прочь.
— Так — так, Гант, похоже вы от меня опять что‑то скрыли? — Герцогиня лукаво улыбнулась, — Лорд? И чего еще я о вас не знаю?
— Полно, миледи, вы знаете главное — моя жизнь принадлежит вам. А все эти условности… — Тремел пренебрежительно махнул рукой.
— Что же, лорд Тремел, берегитесь, вы пробудили мое любопытство, я все равно не отступлюсь, пока вы не расскажете подробности той жизни, которая, как вы уверяете, принадлежит мне, — рассмеялась Лиза, а потом, вмиг посерьезнев, тихо спросила:
— Гант, а есть хоть малейшая возможность узнать, как там Данион?
— Пока нет, но я постараюсь что‑нибудь придумать.
— Спасибо, — тихо прошептала Лиза и они подошли к герцогу.
Бал был в разгаре и у Алиссии не было отбоя от кавалеров. Она танцевала, улыбалась, выслушивала комплименты, а мыслями была в далеком горном замке, в маленькой комнате, где спал одинокий малыш. Ее Данька…
Наконец, раут стал подходить к концу, король покинул придворных и герцог подошел к жене, чтобы отвезти ее домой. Это был странный вечер. Рэмион не мог отвести глаз от Алиссии. С первого момента, когда зашел в ее будуар перед балом и до последнего танца, который она подарила пожилому советнику. Он смотрел на жену — как она улыбается, как разговаривает, как не замечает вьющихся вокруг мужчин… Только однажды он увидел в глазах Алиссии неподдельное чувство — она танцевала с Тремелом. Горькое недовольство заворочалось в душе: сам оттолкнул от себя жену своим показным равнодушием, холодностью и нарочитой бесчувственностью. Он понимал, что Гант дал Алиссии то, в чем она нуждалась — поддержку и помощь, в то время как сам он отстранился от своих обязательств. А теперь перед Рэмионом встал вопрос — оставить все как есть, или попробовать вернуть себе возможность счастья. И герцог внезапно понял, что не простит себе, если отступится, если уступит место рядом со своей женой другому.
