Сеульская шестерка (СИ) - Кас Оксана
Большая часть лейблов в США принадлежат крупным корпорациям, их три: Universal, Sony и Warner. В каждой группе может быть несколько сотен лейблов. Даже внутри одной корпорации есть крупные игроки с давней историей вроде Columbia Records, а есть небольшие дочерние лейблы, которые нередко частично принадлежат лейблу побольше. Это образует что-то вроде пирамиды, когда большой конгломерат спрашивает с больших лейблов, а те — со своих дочерних предприятий.
Яркий пример «дочки» — личный лейбл Бейонсе. Певица открыла его, чтобы иметь все права на собственные песни. Запись музыки происходит на ее личной студии, все наемные работники оплачиваются отдельно. Но Бейонсе платит процент роялти Columbia Records за то, что они занимаются ее продвижением и распространением альбомов.
Это частный случай, чаще маленькие лейблы принадлежат не артистам, а продюсерам. Например, Тимати мог бы открыть такой, если бы не предпочел остаться ведущим специалистом в большой компании. Это его выбор, который обусловлен тем, что он легко подстраивается под требования артистов — ему нравится делать стилистически разные альбомы. Но для некоторых продюсеров важнее показать собственное… так сказать — творчество. Отразить личный стиль в музыке другого исполнителя. И тогда они организуют собственные лейблы.
Нил Коллинз в конце нулевых был безумно популярным и успешным продюсером. Именно тогда он открыл свой лейбл под крылом Universal Music. Для Тимати он всегда был соперником. Причем не в том же качестве, как, например, PDS для Pop Heroes. Нет, там все хуже: у них разные методы работы, плюс характер у Нила Коллинза не самый приятный, он очень гордился своим успехом, а особенно — известностью. У Тимати достижений не меньше, но для людей извне индустрии он — просто имя в списке создателей треков, тогда как Нила знали слушатели его музыки.
В начале десятых Нил несколько снизил уровень своей публичности и ушел в тень. Его лейбл NC Records был верным бойцом большой корпорации и, кроме выпуска успешной музыки, занимался еще и… не совсем этичными делами. Это иногда называют «контрактами удержания», «платой за забвение» и «договорами о неконкуренции». Суть этого феномена в том, что лейбл, к которому приходит кто-то молодой, голосистый и неизвестный, заключают с этим талантом контракт альбомов так на пять, которые могут либо вообще никогда не выйти, либо выйдет только один альбом. Это делается для того, чтобы потенциальная звездочка не ушла к конкурентам. NC Records, пользуясь ореолом славы Нила Коллинза, успешно приманивал к себе юных вокалистов. В том числе — Молли Мо.
Девушка пела в церковном хоре, занималась танцами, мечтала стать новой Мадонной. Демо с кавером прислала Нилу сама, предложению подписать контракт была очень рада. Вообще, у Молли привлекательная, но нестандартная внешность — круглое личико с пухлыми губками и носом-кнопкой делали ее похожей на детскую куклу. Ту, которую сажают на горшок и кормят кашкой. Маленького роста, склонная к полноте, она не походила на голливудскую диву… В свои семнадцать Молли была больше похожа на ребенка, но именно в таком виде она понравилась Нилу Коллинзу. Что уже многое говорит о его предпочтениях.
Он взялся записывать с ней альбом лично, что является большой честью для новичков индустрии. Вот только во время записи он регулярно приставал к девушке. Та отказывала, просила так больше не делать. Важно уточнить, что она — семнадцатилетняя девчонка из провинциального городка, приехавшая в Лос-Анджелес к дальней родне. Она мечтала стать звездой и боялась устраивать скандал — ведь тогда бы ее могли отправить домой и с карьерой певицы было бы покончено.
Не получив желаемого напрямую, Нил начал поить ее в студии алкоголем, говоря, что так она споет лучше… после насиловал девушку, когда та не могла сопротивляться. Она пыталась жаловаться, но, во-первых, нерешительно, во-вторых, Нил умно подстраивал все так, чтобы ей особо и не верили. Проще говоря, все вокруг считали, что Молли любит выпить и выдумывает всякую ерунду. Сыграло еще то, что Молли не рискнула рассказать маме и обратиться в полицию. Она мечтала стать певицей, семья была против, ее бы мигом забрали, если бы родители узнали о подобном отношении продюсера.
После первого альбома Молли поехала в небольшой тур, начались концерты и выступления, ей казалось, что все закончилось. Но после с девушкой не хотели работать. Несмотря на то, что она добилась популярности, Нил не хотел давать ей песни для второго альбома, потому что наигрался. Девушку игнорировали следующие несколько лет. Она ходила в студию, просила либо дать ей песни, либо расторгнуть контракт, чтобы уйти в другой лейбл… но все без толку. Пока, около года назад, Нил опять не заметил Молли. С возрастом она не особо изменилась, выглядела все так же неестественно юно. Мужчина решил повторить прошлый опыт, позвал записывать второй альбом. Только теперь, несмотря на детскую внешность, девушка стала старше и на прошлые уловки не попадалась. Была попытка изнасилования и скандал. Вполне ожидаемо, что Нил после этого заявил, что больше Молли песен не получит.
Но лейбл — это не только его основатель, но еще и много людей, которые начали работу с Молли с момента, как пошли первые разговоры о втором альбоме. Большую часть ее появлений на публике отменили, но некоторые не удалось. Так Молли поехала выступать на фестиваль, где столкнулась с Леди Гагой. Общительная дама на тот момент была клиенткой папы, а еще, как понял Дан, она любит поддерживать молодежь. Это тоже не удивительно для именитых исполнителей: чем-то схоже со стариковским желанием раздавать советы направо и налево. Но так сложилось, что для расстроенной Молли Леди Гага стала жилеткой для слез. Всего несколько вопросов — и девушка вывалила всю свою историю целиком. И Леди Гага решила поддержать талантливую девчонку. Дан не знал, почему — женская солидарность, может, негативный опыт из собственной жизни, там и не понять. Но именно Леди Гага оплачивает работу папы.
Целей две. Первая — расторгнуть контракт Молли Мо с NC Records, чтобы девушка смогла перейти в другой лейбл и начать выпускать музыку, пока про нее окончательно не забыли. Вторая — хотя бы попытаться наказать Нила Коллинза. Но тут все понимают, что это может быть невыполнимой задачей. Молли не заявляла об изнасилованиях, нет свидетелей и доказательств, а презумпция невиновности подразумевает, что Молли должна доказать вину своего обидчика, иначе он считается невиновным. Одного заявления мало, нужно хоть что-то еще.
Джиён, скорее всего, эту историю узнал от тети Нари, потому что официально дело еще не начато. Точнее — пока что запущен лишь процесс расторжения контракта, историю с изнасилованием Дан узнал уже от папы, с просьбой пока не афишировать ничего.
Дан хорошо помнил, какой резонанс приобретают подобные дела. И — главное — сколько по времени они длятся. Так что у этой истории не скоро будет развязка. Но действительно забавно, что папа в США занимается делом, которое немного похоже на ситуацию с Папкой. Нил Коллинз ведь, по сути, пользовался своим положением, а Молли оказалась в той же ситуации, что и люди в Папке: мечты о сцене и славе сковывали ее, заставляя молчать о том, что нельзя назвать нормой отношений продюсера и артиста.
[*Тут дикая смесь реальных историй и вымысла, большая часть имен придуманы. Но вот Леди Гага действительно помогала одной девушке в похожей ситуации.*]
Дорога в бабушкину деревню была нервной из-за трафика, но тогда они ехали не в самый пик — большинство людей покинули город в воскресенье утром, а они только после обеда. Но возвращаться в Сеул было особенно мучительно, потому что дороги забиты: всем завтра на работу. К тому же, туда они ехали в предвкушении праздника, а обратно возвращались после трех дней обжорства, поэтому все были вялыми и размышляли о том, что эти набранные килограммы теперь нужно скинуть. Для Дана и парней это было проблемой исключительно потому, что им через несколько дней выступать на Грэмми и нужно выглядеть идеально. Миён же и так худенькой не была и в агентстве являлась одной из немногих, чей вес упирался в верхнюю границу нормы для айдола. Сейчас она строила планы на вечер: сначала на беговую дорожку, потом спать, иначе в субботу ей придется выслушать лекцию о здоровом питании. Даже при том, насколько этичны и терпеливы педагоги в Person, корейские стандарты требуют строгости, поэтому слишком «тяжелых» стажеров упоминают перед всем коллективом, называя вес и уточняя, сколько нужно скинуть. Тех, кто слишком худой, тоже так озвучивают, но это традиционно не вызывает такого приступа стыда.
