Обатуров Сергей - Прогрессор поневоле (СИ)
Приказав принести носилки для раненых, я начал заращивать крупные повреждения печени и почек. Кровь постепенно остановилась, и теперь жизни наемника ничего не угрожало. Перешел к барону. Тот потерял сознание. Осмотрел его и обнаружил, что ему крупно повезло. Болт прошел рядом с сердцем, и, сломав два ребра, вылетел через спину. Однако сломанные ребра повредили сердечную мышцу, и мне следовало поторопиться с его лечением. Я успел зарастить порезы сердечной мышцы и начал закрывать кровоточащие сосуды, когда прибежала Ликура. Быстро оценила раны пострадавших и, кивнув мне головой, в знак того, что одобряет принятое мной решение, взялась за лечение барона. Я попробовал ее остановить, указав на то, что ей еще нельзя применять магию, но та лишь рукой махнула. Все самое страшное уже позади. Ребенок родился, теперь можно и магичить. К вечеру оба были еще живы, а, следовательно, угроза смерти обоих, миновала.
Если барон воспринял лечение как должное, то командир наемников недоумевал. Как можно лечить врага. Ликура, нисколько не смущаясь, сообщила ему, что это ей попался такой непутевый ученик, то лошадей лечит, то разных командиров. Когда командир наемников узнал, что моим прошлым пациентом был Вантилий, то проникся ко мне уважением. Оказалось, что им довелось повоевать вместе, и у него было очень высокое мнение о нашем главном диверсанте. Тем временем лагерь противника гудел как пчелиный улей. Что там происходило, было неизвестно, но то, что завтра может начаться штурм замка, было весьма вероятно. Кто-то брал власть в свои руки. Командир наемников, оказалось, что его звали Квинтол, предположил, что воду мутит секретарь герцога. Видать тому захотелось власти. Квинтол попросил меня, что если завтра начнется штурм замка, то не стрелять в его людей, а как только те поднимутся на стены замка, он их быстро вразумит, на чьей стороне следует воевать. Мы сделали вид, что поверили Квинтолу, но, резервный отряд лучников решили спрятать в нише стены, на расстоянии прямого полета стрелы. Доверяй, но проверяй. Ликура мой почин поддержала, хотя и сообщила мне, что Квинтол не врет, но у отряда теперь будет новый командир, и не известно, как он поведет себя в этой ситуации.
1.6. Глава 6.
* * *
Утром захватчики двинулись на штурм. Впереди катили осадную башню, которая выглядела несуразно. Видимо на то, чтобы ее нарастить, пошли комплектующие от оставшихся двух башен. Мне было не понятно, как они смогут подкатить ее к стенам, если еще есть ров с водой. Но разбираться в замыслах противника не было резона. Сейчас ими руководил человек, поставивший на кон все. И он будет добиваться невозможного от своих подчиненных.
Я спокойно поднялся к моему стационарному арбалету. Мне не нужно было ничего нести, все было сложено заранее, и горшки с маслом, и фитили, и различные болты. Сейчас меня интересовал вариант с поджогом башни. Нужно это проделать на середине пути, чтобы и назад было далеко бегать, и к нашему рву, не близко. Хотя вряд ли кто-нибудь побежит сюда, под наши стрелы. Башня катилась, угрожающе раскачиваясь. Может, и стрелять не придется, сама свалится, но нет, опять выровнявшись, она неторопливо съедала метр за метром. Укрепив горшочек с маслом на болте, прицелился и выстрелил в верхнюю часть башни. Было видно, как черепок разлетелся, значит, масло пролилось на доски. Произвел еще несколько таких выстрелов. Промахнуться было невозможно, уж больно большая цель приближалась к нам. Посчитав, что масла пролилось достаточно, я зарядил очередной болт, снабдив его масляным горшочком и фитилем. Подождав, когда фитиль разгорится, я произвел выстрел в нижнюю треть башни. Опять увидел, как горшочек разлетается на мелкие черепки и пламя, нехотя разгораясь, стало лизать доски башни. Сейчас, по меркам нападающих, у них сгорит целое состояние. Это у нас, доски стали доступны любому, а у их они, почти на вес золота. Пожар на башне тем временем разгорался. К небу стали подниматься клубы черного дыма. Видимо доски еще чем-то пропитывали. Может, чтобы не горели? Но сейчас горит само масло, выжигая все на досках и заставляя сами доски начать тлеть. Минут через десять башня горела уже по-настоящему. Сверху начали падать горевшие участки обшивки и люди, как тараканы бросились от башни врассыпную. Я, отложив на время обстрел, спустился к барону и Квинтолу. Те разглядывали подступы к замку в разрез между зубцами стены.
- Ну, как думаете, пойдут на приступ или вернуться в лагерь?
- Я бы вернулся. - Заявил Квинтел. - Без осадной башни здесь делать нечего.
- Я бы тоже, вернулся. - Высказал свое мнение барон. - Но там сейчас командует этот недоносок, который и чести то не имеет. Так что, видимо, нужно ждать штурма.
- Твои с какой стороны пойдут? Спросил я Квинтола.
- До вчерашнего дня наша цель была, западная часть стены, все пространство от реки и до ближайшего изгиба стены.
- Все понятно, значит метров двести. Ты бы попозже сходил на этот участок стены, может со своими, парой слов перебросился бы. Если согласятся не воевать с нами, то и в замок пропустим, может даже в дружину, к барону наймем. В общем, тебе решать.
Я повернулся и направился на свой боевой пост. Когда поднялся к своему арбалету, то увидел, как зарвавшийся секретарь носится перед своим войском выстраивая его. В глубине строя показались лестницы. Ну, теперь все понятно, сейчас перебегут пространство до рва, уложат лестницы на края рва и будут перебираться на эту сторону. Потом приставят лестницы к стене и полезут на нее. В теории звучит красиво, но вот на практике, потеряют процентов тридцать живой силы. Этого не может не знать командование армией. Здесь может быть только одно объяснение, они знают, что нас в замке мало. То есть они готовы идти на размен, один к двум.
У нас же тактика боя строилась на том, что все нападающие прорвались к стенам. Мы учились отбиваться от превосходящих сил противника. Нас можно было взять, только если враг подтащит к стенам осадную башню или пробьет тараном подъемный мост и ворота. Я приблизительно оценивал наши потери, при штурме такого количества врагов, как десять процентов. Долго учил своих воинов не высовываться из-за зубцов. Зубцы сделал большие, за ними пряталось четыре воина. Получалось, что на каждый разрыв между зубцами ставилось четыре человека. Двое с копьями, двое с мечами и топорами на длинных ручках. Ну, что-то я опять размечтался. Дал команду поливать глину у стен. К тому времени как первые счастливчики переправятся на этот берег рва, здесь будет сплошное месиво из скользкой глины. В стане врага протрубили трубы, и людская лавина понеслась к замку. Вот первые ряды пробежали отметку прицельных выстрелов и по ним открыли огонь мои лучники. При такой атаке раненых не бывает. Свои же затопчут. Так что каждый упавший, это труп.
До рва добежало процентов шестьдесят атакующих, это если учитывать Квинтоловских наемников, не потерявших ни одного человека. Мы им и глину не поливали. По словам Квинтола их было человек двести. Мне не видно, как Квинтоловские ребята перебираются через ров. Наверное, удивляются, что в них не стреляют. Группой лучников, которые контролируют Квинтола, руководит Ликура. У нее не забалуешь. Если почувствует даже легкую фальшь, то все, отдаст приказ на уничтожение. Квинтол наверное что-то такое чувствует, но на стену пошел, так что может и сладится все. Нам двести опытных воинов не помешают. Я методично расстреливал нападающих. Старался выбирать командиров и таких воинов, которые впадают в неконтролируемую ярость. Таких, пускают первыми. Они пробивают бреши в обороне противника, а дальше все решают слаженные действия второго эшелона. Здесь собраны наиболее опытные бойцы. Они не паникуют, держат строй. В общем, это самая опасная составляющая вражеского войска. Здесь таких, не наблюдалось. Делалось все из-под палки.
Мои болты пробивали по три четыре человека. Защита у атакующих слабая, а болты то сделаны качественно, на совесть. Несколько раз в поле зрения попадал секретарь герцога, но каждый раз что-нибудь не давало его убрать. Хотя, если его убрать, то войско побежит назад. Но вот все не выходило. Мои лучники тоже его на примете держали, но для луков было далековато. Ничего, скоро он пойдет вон на тот бугорок, чтобы перекусить. А тот бугорок я давно приглядел, и пристрелял его качественно. Если не будет ветра, так можно семидесятипроцентную вероятность успеха дать. Бугорок был такой, что так и просился под ноги главнокомандующего. Для него у меня отдельно были установлены три небольших арбалета четко пристреленных к разным участкам этого бугорка.
Тем временем первые счастливчики перебрались через ров и попытались пробиться к стене, в мертвую зону. Но ноги разъезжались в грязи, тело тянуло обратно в ров. Да еще и со стены, в таких, делали только один выстрел, нечего стрелы зря тратить. Только в двух местах атакующим удалось приставить лестницы к стене. Из восьми лестниц, до самого верха стены достали только три. Одну из них сбили выдвижными толкателями, а на двух оставшихся наши воины не впускали никого на стену. Топоры на длинных ручках и копья сдерживали наступающих, а их все больше и больше скапливалось на лестницах. Наконец, одна из них не выдержала и переломилась где-то посредине. С нее как горох посыпались захватчики. Часть улетела в ров, там, в тяжелых доспехах, не поплаваешь, часть рухнула на глину, учитывая высоту, всем выжившим обеспечены переломы, сотрясение мозга, отбитые внутренности и вывихи.
