Чужой (СИ) - Кощиенко Андрей Геннадьевич
Вновь идёт видеозапись с места события. Сначала показывают четырёх худеньких участниц фан-клуба «Red Alert», выглядящими жалкими сиротками, затем на экране появляется ярко-красный Ferrari c ЧжуВоном за рулём.
— Откуда он её взял? — изумлённо, сама у себя спрашивает МуРан, — Это же машина его брата!
«… И нужно сказать — да какие поклонники! Молод, красив, к тому же, младший наследник крупнейшей корпорации в стране».
На экране показывают фото ЧжуВона.
— Вот паршивец! — возмущённо комментирует картинку бабушка.
«… В итоге из тюрьмы Агдан уехала на дорогущем спорт-каре своего бывшего жениха, младшего наследника корпорации »Seagroup'. Позже парочка была замечена в момент, когда лакомилась мороженым…
Зрителям предоставляется «фото-факт», на котором ЮнМи, присевшая на крыло ярко-красной машины с мороженым в руке и улыбающийся рядом с нею ЧжуВон. По довольным выражениям лиц молодых людей создаётся впечатление, будто в их жизни всё прекрасно.
«Хочется узнать, — продолжая зарабатывать себе зарплату, задаётся вопросом ведущая, — в чём же секрет столь длительных отношений у ЮнЧжу? Будем надеяться, что это не тождество характеров и одинаковое наплевательское отношение к окружающим. Единственное, способное как-то скрасить ощущение катастрофы произошедшего, — это надежда на то, что девушка сдержит своё обещание. Сменит гражданство, уедет из страны и не будет больше работать ни с одним корейцем. И нам никогда не придётся испытывать чувство стыда, видя её на экранах своих телевизоров!»
— Ух! — произносит МуРан откидываясь назад. — Ух! Действительно, катастрофа! Только послушайте, сколько глупостей наболтала своим языком! ДонВук будет в ярости.
(кафе на неизвестной улице, из дверей которого с раздосадованным видом только что вышла ЮнМи)
— Националисты чёртовы! — зло бурчу я себе под нос, решив, что меня уже не услышат, и можно дать волю чувствам. — Ну и сидите дальше со своим КЕМА в обнимку!
Предложение дать автограф окончилось неожиданно. Справившись с удивлением, девушка извинилась, сказала, что «на минуточку» и убежала к стойке, где, периодически поглядывая на меня, начала активно шептаться с баристой. Я думал, она кинулась за листком бумаги и ручкой и рассказывает подружке об уникальной возможности получить автограф от знаменитости, агитируя пойти за ним вместе. Однако действительность оказалось совсем иной, чем представлялась мне раньше. Девушки действительно подошли к моему столику вдвоём, но та, которая пострашней, бариста, вежливо поблагодарив за предложение, сказала, что автограф человека, который отказался от своей нации не представляет ценности для любого хангук сарам. А мне следует быть верной своему слову, данному в присутствии многочисленных свидетелей. И не иметь с корейцами никаких дел, если обещал. После чего парочка, развернувшись ко мне спиной, гордо удалилась. Кофе я выпил, но уже без всякого удовольствия. Похоже бариста видела моё интервью данное на ступенях «Анян». Официантка, та вроде не в курсе новостей была. Она красивая, наверное, есть чем девке после работы заняться! А эта, уродина, небось сублимирует своё эго вечерами в чатиках, хейтя знаменитостей. Но как же быстро она настроила симпатяшку против меня!
— Всё настроение испортили, патриотки долбаные… — бурчу я, осознавая, что на улице снова дождь, и я опять буду мокнуть.
Неожиданно в голове вновь появляются слова, начавшие уже было, но куда-то после этого, — «завалившиеся». Однако теперь они вернулись вместе с музыкой, и я знаю, что внутри меня звучит «Пикник»[36].
Огнями реклам, Неоновых ламп Бьет город мне в спину, торопит меня. А я не спешу,Я этим дышу И то, что моё, ему не отнять.
Минуту ещё, мой ветер не стих…
Делаю мысленно короткую паузу и, изменив слова, заканчиваю не так, как в оригинале:
Не нравится мне, в Королевстве Кривых. Минуту ещё, мой ветер не стих, Странно здесь всё, в Королевстве Кривых…
Итишкин кот! Словно на заказ написано! Про меня и Корею… «Королевство кривых»… Лучше не скажешь! Но, можно. Например, для большей экспрессии, сделать окончание каждого припева разным, используя близкие «смыслы».
Холодно здесь, в Королевстве чужих… пусто здесь мне… в Королевстве иных…
О! Так лучше! Интересно, если это записать и выложить в сеть для ознакомления, зарево от горящих пуканов хангук сарам, с Юпитера будет заметно, или нет? Уверен, что да! А если использовать слово — «тупых», то и с Плутона, пожалуй, будет видна на Земле внезапная световая аномалия! Действительно, что ли, — оставить о себе яркую память?
(вечер того же дня. Квартира семьи Пак)
— Чего опять наговорила? — вместо приветствия агрессивно восклицает СунОк, открыв дверь и увидев на пороге младшую сестру.
— Ты о чём? — заходя в квартиру и наклоняясь за кошкой спрашивает та.
— Журналистам, возле «Анян»!
— Тоже новости посмотрела? — понимающе отзывается ЮнМи и, проходя мимо сестры в комнату, советует: — Не бери в голову.
— Что значит — «не бери в голову»?
— Это всего лишь проявление уважения, исполненное по заветам предков Чосон. Выразила благодарность всем, кого вспомнила…
— Ты и вправду не станешь работать в Хангук? — помедлив, спрашивает онни, идя следом за младшей.
— Я чужая здесь для всех, — уверенно говорит ЮнМи. — Всякая моя попытка принести пользу, заканчивается одинаково. Феерическим взрывом ненависти ко мне со стороны нации.
— Как же ты тогда будешь зарабатывать?
— Ты знаешь ответ, онни. Зачем говорить об этом по пятому разу?
ЮнМи открывает дверцу в маленькую кладовку, в которой лежит KingKorg вместе с компьютером. Несколько секунд рассматривает упакованную в ящики аппаратуру, затем поворачивает голову и оценивающе оглядывает жилое пространство.
— А ЧжуВон? — не отстаёт от неё СунОк.
— Что с ним? — отстранённо, думая о чём-то о своём, интересуется ЮнМи.
— Он же тоже — кореец?
ЮнМи несколько секунд размышляет над вопросом.
— Ну и что? — меланхолично спрашивает она.
— Значит, ты не можешь с ним встречаться!
— Почему, — «не могу»? Он из моих старых знакомых.
— Всё равно, все подумают, что ты не сдержала своего слова!
— Плевать я хотела, кто там о чём подумает! Моя жизнь, мои правила! Лучше скажи, — не сможешь некоторое время пожить на кухне?
— Зачем? — слегка обалдевает от вопроса онни.
— Поставлю синтезатор и комп в комнате. Мне тут песня в голову вскочила, хочу её «зафиксировать», а не на чем. Место, которое можно занять, — ты на нём постель на ночь расстилаешь. Поспишь пока под столом?
— А… грых!
СунОк открывает рот, но вместо связанного ответа издаёт лишь нечленораздельный выдох. Поглаживая прижатую к груди кошку, ЮнМи с интересом смотрит на собеседницу.
— Почему я? — вернув контроль над языком и связками, возмущается онни. — Тебе захотелось песню писать, значит ты и спи!
ЮнМи плотнее прижимает к себе Мульчу и, наклоняя голову, заглядывает ей в глаза.
— Так и думала, — говорит она, обращаясь к кошке. — Никто ничем не хочет жертвовать, когда это касается лично его. Все хотят только получать. Как сказал поэт: «При счастье дружатся все с нами; при горе нет таких друзей!»
— Я найду, где жить, и съеду в ближайшее время, — подняв голову и смотря уже на сестру, холодно сообщает ЮнМи. — Не хочу никого напрягать своим присутствием.
— А? — смотря на заявительницу округлившимися от удивления глазами, издаёт звук СунОк.
(поздний вечер длинного дня. Пользуясь тем, что ЮнМи спит, мама и СунОк тихо шепчутся за кухонным столом, близко наклоняя головы друг к другу)
