Мир Элайлиона (СИ) - Саражаков Давид

Подойдя и подобрав бутылку левой рукой, а правой — нож, я корчусь от боли и бросаю взгляд на руки. Глубокие следы челюстей скатии, а на правой ещё и порезы ножом, которые травмировали меня даже больше…

Я возвращаюсь к Анаэль.

— Сейчас буду промывать твою рану. Возможно, будет больно.

У Анаэль от такого заявления ушки прижимаются к голове, а всё тело поплотнее льнёт к земле. Напряжёнными руками ламия схватила травинки рядом, а я уже снял крышку и подложил левую дрожащею ладонь под её туловище.

— Готова?

Анаэль кивнула. Я начал потихоньку лить. Кровь смешивается с водой.

Змейка плотно стиснула зубы и закрыла глаза, а змеиная часть дёрнулась, но крик не раздался. По мере того, как жидкость проникает вглубь тканей, я чувствую, как напряжение в её теле начинает ослабевать.

Из-за дрожащих рук выливаю больше, чем собирался.

Промыв рану, тут же оттянул штаны в центре бедра и ножом проткнул их. После, корчась от боли, начал разрывать. Сначала горизонтально, потом вертикально по шву.

Нет, такой «бинт» для неё будет большеват. Ножом я делаю его меньше и сталкиваюсь с дилеммой: нужно ли промыть ткань? Она ведь в таком случае будет пропускать микробы, верно? Или это бред⁈ Не получится ли так, что я зря промывал рану если не сделаю этого?

Зачем я промывал рану от грязи, если после закрою её грязными бинтами⁈

Я смотрю на бутылку… и на ткань. Если присмотреться, то не такая уж и грязная… Если начну ещё и промывать ткань, то воды на себя не хватит… А если у Анаэль будет заражение, то это будут моя вина… А если заражение будет у меня, она, вероятно, погибнет в этом лесу… С большой осторожностью и сомнениями в сердце начинаю перевязывать рану Анаэль так, чтобы причинить ей как можно меньше боли.

— МММ!!! — мычит она. Эта процедура для неё куда больнее, нежели вода.

Наконец, после того как я кое-как закрепил «бинт», Анаэль с отдышкой открыла глаза.

— Молодец, — сказал я и вымученно улыбнулся.

Моё сердце отчего-то замирает, когда вижу, как Анаэль поднимает на меня слезливый, но благодарный взгляд, а дыхание её становится более ровным.

Облегчение охватывает меня.

— Спасибо… — прошептала змейка.

А теперь нужно позаботиться о себе!

* * *

Девочка-дух нашла свою подругу, правда, только ночью, но не только её.

Между деревьев, рядом с костром лежит в корзине её подруга, а рядом сидит некий разумный. Напротив них двоих лежит тело скатии. У её подруги перевязан хвост, но лицо светится теплотой и добротой, при взгляде на большого разумного рядом с ней.

Разумный же… Похож на такого же, как и она, духа, но какой-то очень высокий. Духи такими не бывают… Его лицо освещено мягким красноватым светом костра, а глаза устремлены в пляшущие пламя. Его кожа смугловата и местами покрыта засохшей кровью, которую он оттирает ногтями, а глаза — карие. Когда-то белая одежда теперь испачкана кровью с грязью, так ещё и рваная. Он выглядит уставшим и измотанным. Руки перевязаны предположительно той же тканью, в которую он одет, вероятно, чтобы защитить их от ран и порезов, как это делают разумные типа аргилэ и ламий, проживающие в этом лесу, или ещё многие другие расы за пределами леса.

… Наверное, стоит просто выйти к ним?

* * *

Я неподвижно сижу, опираясь локтями о колени, слушая звуки леса и вглядываясь в огонь.

Ночь давно сгустилась вокруг, и звёзды выглядывают из темных уголков по большей части закрытого от нашего взора неба. Окружающие деревья выглядят огромными и могучими, их стволы покрыты цветами, на которые иногда присаживаются местные «бабочки» (лувы). Костёр, источник света и тепла в этой ночи, бросает длинные тени. Огонь потрескивает и пляшет, создавая множество искр, рождающиеся и затухающие в ночной тишине.

Мой первый день в фэнтези мире оказался не очень, но кто говорил, что будет легко?

… Богиня говорила. Говорила, что жизнь в этом мире — «чудо и мечта». И я действительно понадеялся на это. Возможно, это была лишь уловка, чтобы я уж точно решился. Хотя можно было обойтись и без этого — я б всё равно согласился. Конечно, если бы это не был мир какой-нибудь абсолютной пустоши без деревьев и воды. А может я просто неверно трактовал её слова?

Кстати! За всё время пребывания в этом мире на меня не село ни одно кровососущее животное! Это однозначно огромный плюс!

— Анаэль, как думаешь, не опасно ли мне сейчас ложится спать?

Ламия выглянула из корзины на меня.

— Почему бы и нет?

— Одна скатия сбежала. Вдруг она вернётся, чтобы добить нас? А если ещё и не одна?

Я задумывался над тем, чтобы убрать куда-нибудь труп скатии, что сейчас лежит напротив меня за костром, но просто не смог его поднять — руки начало разрывать от боли из-за тяжести. А ведь до этого я как-то смог её повалить… Хотя, если бы не раны, я бы её точно поднял.

— … Я могу следить за всем вокруг вместо тебя… — предложила Анаэль.

Я взглянул на змейку.

— Я же вижу, что тебе хочется спать не меньше меня.

— … Будем спать по очереди?

— А ты не заснёшь?

— Ламии могут очень долго не спать… — сказала она и зевнула, — Уаа~, — не прикрывая рот.

Я зевнул вслед за ней, прикрывая рот рукой, и ответил:

— Охотно верю.

Но тут же былая сонливость ламии пропала, и она резко поворачивается куда-то вбок, слева от меня. Её язык снова начал облизывать воздух, а глаза расширились.

Испугавшись её реакции, мой сон также быстро улетучился, и я схватил нож. Рука отозвалась болью, из-за чего я поморщился.

— Только не снова…

Во всю силу сжимать не получается.

— Что там? — шёпотом спросил я.

— … Не знаю. Слишком темно, сложно разглядеть.

А я слышал, что у змей есть орган, способный улавливать тепловое излучение, позволяющий им видеть мир даже в абсолютной темноте… Ну, не стоит забывать, что она ламия, а не змея.

Взяв с земли фрукт, а их осталось только два, я начал прицеливаться. Когда напали скатии, я так и не успел им воспользоваться, хоть идея просто бросить его в темноту с наводками Анаэль и появлялась.

— Бросать? — спросил я у Анаэль. В темноте лучше довериться ей.

— … Нет.

Анаэль щурится, лижет воздух, но всем остальным телом не шевелит. Она продолжила:

— Что-то очень знакомое…

Когда стало слышно шелест листьев кустов и неторопливые шаги, я понял, что это, вероятно, кто-то разумный. Не станет хищник так в открытую показывать себя.

Я немного расслабляюсь и поворачиваюсь к Анаэль… Которая внезапно просто просияла: глаза расширились от удивления и ярко загорелись, а улыбка стала очаровательной, несмотря на пережитую недавно опасность.

— Лин⁈ — внезапно закричала Анаэль, — Это ты⁈

— Тише! — сказал я шёпотом, сдерживая крик.

— Ой… Прости.

В свет костра начала заходить босая девочка, на вид лет четырнадцати. Бледная кожа. Она одета в белое платье из лёгкой ткани. На чёрных волосах венок из завядших цветов, а на шее — бусы из каких-то орехов и уже начавших портиться ягод. Лицо девочки, худое, с острым подбородком, красиво, а зелёные глаза кажутся тёплыми.

Судя по всему, она человек? Ребёнок? Но как ребёнок мог оказаться один в этом лесу? Ещё и с Анаэль знакома.

— Лин! — обрадовалась Анаэль, но уже значительно тише. Кончик её змеиной части сильно задрожал, и она даже начала пытаться ползти в сторону девочки, но тут же остановилась от боли. К сожалению, из-за раны она теперь не может передвигаться самостоятельно.

— Анаэль, я же говорил не двигать низом… — вздохнул я.

У девочки, которую, очевидно, зовут Лин, при виде травмированной Анаэль расширились глаза. Она явно поражена и напугана, а рот прикрыла руками. Её зелёные глаза горят от напряжения. Девочка тут же собирается броситься к Анаэль, но резко останавливается, уперев взгляд в меня. Лин переминается с ноги на ногу, но не решается подойти. И после выдаёт: