Евгений Ходаницкий - Альмарион. Первый шаг
— Амия, вот скажи, чего ты со мной возишься? Неужели это доставляет тебе удовольствие? А раньше так вообще… — Я покрутил руками вокруг своего лица и скорчил рожу, давая понять, что раньше был ни разу не красавец. Спросил я спонтанно, из чистого любопытства. Ведь «знакомы» мы уже более трех лет, а отношения странные, не то дружба, не то родственные узы, не то пара на стадии ухаживания и легкого флирта.
— С тобой интересно. — После небольшой паузы коротко ответила девушка, не прекращая работать иглой и не поднимая глаз. — И раньше было интересно, когда ты был… другим. И сейчас, когда ты стал нормальным.
— Как же ты ко мне относишься, что чувствуешь? — Решил я расставить все точки над «i».
Я, если честно, ожидал, что она смутится, покраснеет или что-то в этом роде, но, на мое удивление, она задумалась над моим вопросом. Похоже, девушка раньше просто не заостряла на этом внимания. Сначала забота о раненном, затем ухаживание за калекой, потом интересное ей общение с нестандартно мыслящим человеком, выбивающимся из общей массы. А вот как она относится ко мне, просто не задумывалась. Я уже пожалел что спросил. Не дай боги надумает себе кучу всего лишнего, а ведь я в этих краях надолго не задержусь. Знал бы, что ее отношение ко мне такое инертное, даже и не подумал бы спрашивать.
— По-разному. — Наконец пришла к какому-то решению Амия, и ее щеки украсил румянец. Вот и думай теперь, что там у нее в голове творится. — Ой! — Вдруг встрепенулась она. — Я же совсем забыла! Госпожа Эйра просила передать, что сегодня, когда сумерки сгущаться начнут, быть на поляне у Тихой Заводи. Это там где большой комель возле старой ивы.
— Ага. — Кивнул я. — Я, кажется, знаю, где это. А зачем, она не говорила?
— Неа. — Смешно помотала головой Амия. — Сказала только, что вы на этот счет уже договорились.
Похоже, Эйра не привыкла откладывать свои дела в долгий ящик. Значит на той поляне она планирует провести этот свой ритуал. При мысли о нем я зябко передернул плечами. Вроде бы и не должно быть ничего такого страшного, а тревога одолевает. Я вышел во двор и глянул на светило. До сумерек еще часа три, не больше. Ужин Анхор оставил на моей совести. Надо что-то изобразить по-быстрому да идти на встречу с целительницей.
* * *К назначенному времени Амия пошла в Тихую Заводь вместе со мной. Эйра ей никаких условий и запретов на этот счет не сообщила — значит, была не против ее присутствия. До Заводи мы добрались быстро, короткой дорогой— сначала в низину через овраг, а потом по берегу Велы минут десять. Бережок с нашей стороны в том месте ровный, песчаный, идти всего ничего, потом, между здоровым, поросшим мхом, комелем и той самой старой ивой, небольшой пологий подъем на метр и мы там, где нас уже ждут.
Целительница явно не теряла времени зря. На поляне ровной и лысой как колено, была вычерчена трехметровая звезда с большим количеством лучей и на конце каждого из них короткая неровная толстая свеча. Воск красноватый с зелеными прожилками — значит чего-то там было намешано. Эйра сидела на земле у самого края нарисованной печати, скрестив ноги, и держала правую руку вытянутой ладонью вниз. Губы ее медленно шевелились, словно она с трудом вспоминала подзабытое за годы стихотворение. Мне показалось, что от ее руки вниз извилистой живой струйкой стекает мерцающий поток света, но рассмотреть не успел. Эйра уже завершила свое камлание и, сжав ладонь в кулак, оперлась о землю и тяжело поднялась на ноги. Вид у нее был неважный. Когда я подошел ближе, стало ясно видно, как ее лицо прорезало несколько свежих морщин, под глазами набухли мешки, а сами глаза потускнели. Да и гордая осанка куда-то подевалась, Эйра теперь сутулилась и тяжело дышала.
— Госпожа Эйра, вы в порядке? Может быть Вам чем-то нужно помочь? — Заволновалась Амия.
— Девочка моя, под деревом моя сумка с лекарствами. Будь так добра, смешай настой лазурника и отвар пяти трав, один к четырем, для меня. И принеси молодому человеку пузырек с синей полоской. Он в кармашке должен быть, если я правильно помню. — Устало улыбнулась магесса.
— Вам так плохо из-за ритуала? — Поинтересовался я.
— Из-за подготовки к нему. Сам ритуал силы не тянет, но чтобы напитать печать Силой приходится выкладываться полностью. А Силы у меня, как я уже тебе говорила, не так уж и много. Но не переживай, скоро я буду в порядке. — Пояснила Эйра и посмотрела в сторону Ивы. Там, сидя под занавесью из ветвей, Амия сосредоточенно переливала какие-то жидкости в глиняную чашу. Через мгновение девушка подхватила сосуд со смешанным снадобьем и маленькую двухцветную бутылочку и скорым шагом направилась к нам.
Когда Эйра сунула пузырек мне в руки и сказала «пей», меня начали одолевать сомнения. Точнее, они начали появляться у меня после того как я отколупнул восковую пробку и понюхал жидкость. Запах был тошнотворный.
— На вкус тоже неприятно, но терпимо. Тут такое дело, почему-то, чем сильнее состав по своему действию, тем гаже вкус. — Успокоила меня магесса и залпом проглотила содержимое своей чашки.
— А для чего это нужно? — Попробовал поинтересоваться я.
— Пей скорее! — Просто приказала Эйра, с трудом выдавив слова сквозь стиснутые зубы. По ней было видно, что ее зелье было тоже не слишком вкусным.
— Пью! — Решился я, раз уж сам подписался на это дело и одним махом отправил содержимое сосуда в рот, сразу глотая, чтобы не успеть почувствовать его вкус. Пару раз передернуло и пришлось подавить серию рвотных позывов, но я справился.
Состояние Эйры улучшалось прямо на глазах. Она потянулась, расправляя плечи, и потерла ладонями разглаживающуюся кожу на лице.
— Иди в центр и просто там стой. Я все сделаю сама. Только на линии не наступай, а то все испортишь! — Махнула рукой, поторапливая меня целительница.
Сказано — сделано! Линии слабо фосфоресцировали, четко прорисовываясь на земле, и я без какого-либо труда достиг центра ритуального рисунка, где замер в ожидании.
* * *Сто раз Эйра прокляла тот день, когда поддалась на уговоры своих коллег и взяла на себя обузу, сожравшую почти все ее силы. Подготовка к «Ритуалу Познания» далась ей неожиданно тяжело, она уж и не чаяла, что справится. Эйра, ощущая как медленно возвращаются силы, наблюдала как Крис уверенно переступает через линии рисунка и останавливается в центре. Сначала этот парень просто был ее очередным пациентом, а затем он заинтересовал ее своей необычностью. Теперь же, спустя два года, он добавил еще несколько загадок к уже имеющимся и она, прикоснувшись к ним, уже не могла спать спокойно. Ей нужны были ответы. «Многие знания, многие горести», любил поговаривать ее бывший возлюбленный, и он был прав, но она ничего не могла с собой поделать. Всю свою жизнь она искала ответы. Так уж вышло, что это и стало ее жизнью.
Фигура Криса расслабилась, похоже что зелье начало действовать. Сначала его мышцы, а затем и воля ненадолго перестанут ему подчиняться. Это было необходимо для того, чтобы глубоко внедряющиеся контуры плетения не вызвали мышечных судорог и спокойно прошли сквозь его сознание, не встречая сопротивления, которое обычно бывает если человек напряжен и сосредоточен.
Когда она начала общаться с исцелившимся Крисом, у нее возникло обоснованное подозрение, что память вернулась к нему. Слишком сильно изменилось его поведение и манера речи, а то, как он вел себя за столом, говорило о том, что, как минимум, манеры для него не пустой звук, хотя в процессе обучения этому аспекту время уделялось чисто символически. Ну где, скажите, в этих глухих местах демонстрировать правила хорошего тона? Даже она уже довольно давно пренебрегала многими нюансами поведения, должного для ее официального статуса, а тут паренек, просто задумавшись, демонстрирует аккуратный прием пищи, ложку держит правильно, не сербает и, главное, делает все это спокойно, будто всю жизнь только так и поступал, хотя раньше ел как обычно принято в этих местах деревенскими жителями. Не по-свински, конечно, но изящества в поведении за столом раньше точно не показывал. Да еще и это диагностическое заклинание, будь оно неладно, на нем никак работать не хотело. Это могло говорить либо о том, что он или действительно не относится к основному перечню рас, на который рассчитаны возможности плетения, либо является измененным. Последний вариант мог бы объяснить и уникальную живучесть и потерю памяти. Говоря Крису о том, что он может не являться человеком, она скорее проверяла его, вдруг это так, и он выдаст себя поведением. Однако паренек искренне считает себя чистокровным человеком, уж ее кольцо-артефакт всегда без сбоев позволяло отличить правду от лжи. Но, опять же, с Крисом все не так как с другими, так что полной уверенности у нее не было. А уж то, что его аура, сколько она его знала, была постоянно на последней стадии полного распада, как обычно бывает у мертвых, вообще ни в какие рамки не укладывалось. И ведь этот факт никак на его существовании не отражался, что самое удивительное!
