Анастасия Парфёнова - Посланник
Это всегда больно — потерять ученика. Потерять ученика так...
Сначала изменился ритм дыхания. Затем тело в коконе беспокойно зашевелилось, и тут же эластичные стенки опали, давая пациентке возможность свободно двигаться. Олег встал, ментальными прикосновениями успокаивая сбитую с толку девушку, помог ей лечь поудобнее и заодно накрыл тонкой простыней. В стандартный набор действий в медблоке это не входило, но если так ей будет спокойнее... Вновь опустился на свой высокий стул у изголовья.
— Natalie?
«Я... Учитель? Где?»
Он протянул руку, ловя её ищущую ладонь, чуть сжал. И тут же отпустил, когда почувствовал, что к девушке возвращается её обычное неприятие физических контактов.
— Не пытайся говорить вслух, Natalie. Пока что рано. И не пытайся открыть глаза. Как ты себя чувствуешь?
«Я не чувствую...» Она попыталась поднести руку к лицу, но Олег мягко отвёл пальцы в сторону.
— Это анестезия. Ты и не должна ничего ощущать. Медблок разработал очень хорошие обезболивающие, специально для твоего организма.
«Где?..»
— Мы сейчас в одном из медицинских центров восьмого блока фиолетового уровня. Сашка нашёл общий язык с местными компьютерами, так что засечь нас не должны. Но на всякий случай он дежурит в сети — мы можем ощущать себя в сравнительной безопасности.
«?»
— Наш рейд прошёл удачно. Я перекачал данные с твоей аппаратуры к себе и к Сашке. Ты вскрыла этот код с потрохами, теперь мы можем считать всю лиловую эскадру своей законной добычей. Правда, под конец хозяева приготовили нам небольшой сюрприз, так что пришлось в спешном порядке уходить и ложиться глубоко на дно.
Нет, как виртуозно он всё-таки умел умолчать о самом главном. Ни слова о кошмаре, в который превратилось путешествие назад. О том, что оба едва не остались навсегда волнами в информационном океане. О том, что и сейчас он иногда замечает, как окружающий мир начинает расплываться, а молекулы его тела вдруг распадаются на доатомные составляющие... И, конечно, ни слова о том, какую охоту устроили за их скальпами. О том, что всю огромную империю та'кхи сейчас переворачивают с ног на голову в поисках чужаков, что всех людей в концлагерях усыпили, что Сашка вот уже десяток часов подряд совершает невозможное, прикрывая их от рыщущих повсюду ищеек.
Но прежде всего, ни слова о самом главном.
«Вы передали данные на Землю?»
Данные? У него и вздохнуть времени не было, не говоря уже о долгих переговорах с Землёй.
— Нет ещё. Не беспокойся, мы в графике. В любом случае будет лучше, если ты сама объяснишь нашим, что с этими данными делать.
Вывернулся. И даже не соврал. Будь осторожен в своей трусости, Посланник.
Наталья тихонько вздохнула. Вот оно. Сейчас она задаст этот вопрос.
«Что со мной, учитель?»
— Когда та'кхи поняли, что изловить нас не удастся, то решили послать прощальный подарок. — Умные ребята, эти та'кхи. Логичные. Когда у них не получилось с наскоку ворваться в эту шахту, они решили действовать исходя из задачи. Задача состояла в том, чтобы избавиться от нарушителей. А для этого их хватать и бросать в темницы вовсе не обязательно. Достаточно всего лишь хорошенько прожарить негодяев. — Они не стали отключать поток энергии, как мы боялись, они лишь изменили её структуру. В результате произошёл... Ну, полагаю, лучше всего это назвать словом «взрыв», который должен был уничтожить всё находившееся в шахте. Мы, правда, успели ускользнуть...
Очень обтекаемо сказано.
Назвать то, что творилось в той шахте, «взрывом», это, мягко говоря, некоторое преуменьшение. Ну а по поводу того, удалось ли им «ускользнуть»... Ему, может, и удалось.
Олег прикрыл глаза, привычно сглатывая горечь вины. И продолжил говорить всё тем же спокойным, ровным голосом.
— К сожалению, хотя мы и уцелели, совсем без ущерба не обошлось. В последнюю секунду перед перемещением они успели нас хорошенько прожарить. Защитные комбинезоны продержались эту долю секунду. Но...
Он замолчал, пытаясь подобрать слова.
«Но?»
— Natalie, деточка... — Его голос звучал очень мягко, очень по-доброму. — У тебя был поднят лицевой щиток.
«О...», потом: «Я помню» и: «Как плохо, учитель?»
— Плохо. Глаза не пострадали, они были прикрыты полем. Первый удар отразили «очки», а остальное было не важно: мы убрались туда, где понятие «температура» теряет всякий смысл. Поэтому глаза мне в конце концов удалось спасти. Всё остальное уничтожено. Ожог очень глубокий, до самых костей, покрывает всю площадь, где капюшон переходил в энергетический лицевой щиток. То есть всё лицо. Уничтожены кожные покровы, мягкие ткани, нервы. Я использовал ускоренное заживление, так что опасности для жизни это больше не представляет. Боли тоже не будет. Но с эстетической стороной проблемы мало что можно сделать.
Его голос звучал спокойно, уверенно, ровно. Не лишённый эмоций профессионализм врача, чего девушка могла и не выдержать, но что-то близкое. Перечисление фактов, как если бы они не имели большого значения.
«Пластическая хирургия?» — по-деловому спросила Наталья. Она пока что даже не испугалась.
— Исключено. Не при таком масштабе повреждений.
«Я не о земной медицине. У та'кхи есть очень продвинутые методы...»
Он покачал головой, должно быть, девушка почувствовала движение, потому что вдруг замолчала. Первая искорка страха, пока ещё неуверенного и смутного, вспыхнула в глубине её мощного сознания.
— Natalie, твои ткани отказываются отвечать на регенерационное лечение.
— То есть... как?
А вот так. Сказать, что он был удивлён этим, значит, сказать, что вода немножко мокрая. У та'кхи правда очень продвинутая медицина, а новую загадку под названием «человечество» маленькие зелёные учёные изучили вдоль и поперёк. Медблок должен был за несколько часов восстановить все повреждения, и девушка бы ничего не заметила. Но, вместо того чтобы регенерировать, её организм вдруг дал чудовищную аллергическую реакцию. Будто запустилась система самоуничтожения. Посланнику пришлось десять часов не разгибаясь просидеть над медицинским компом, отчаянно сражаясь за жизнь своей ученицы.
— Помнишь, ты говорила, что семейные предания упоминают пра-пра-в-какой-то-степени дедушку, который вроде был не совсем человеком?
«При чём тут...»
— Можешь считать, что предания подтвердились. Кто бы там ни наследил в твоём генотипе, человеком он точно не был. В вашей семье часто практиковались браки между родственниками?
«Да...»
— Заметно.
«Да объясните наконец, о чём вы говорите?»
Вот теперь её мощный мысленный голос звучал сердито. Хорошо. Очень хорошо!
