Александр Абердин - Минька, или Операция «Возмездие»
Джульетта перебила его сердито:
— Майк, заткнись! — И тут же сказала — Марта, Сэм и все остальные целители всех делают восемнадцатилетними и очень многим они меняют внешность, поэтому все люди в том санатории будут молодыми и очень красивыми. Уже довольно скоро ты станешь магнусом и обретешь способность исцелять себя сама, без помощи пси-целителей, но ещё никто из магнусов не научился менять свою собственную внешность. На это способны только настоящие пси-целители. Увы, так к их числу не относишься, но лечить сама себя и других людей ты сможешь. Правда, твоим детям всё же понадобится помощь настоящего пси-целителя, ведь они будут детьми прежней Марты Химмельгерц, но ты не волнуйся, Сэм сразу же придёт к тебе на помощь и к тому же это ещё не факт, что твоя дочь пойдёт в тебя прежнюю.
Минька обиженно завопил:
— Джули, я всего-то и хотел сказать, что Марта из них была самая старшая! — Обведя всех взглядом, он воскликнул — Вот вечно она ко мне придирается!
Все, кроме Миньки, громко рассмеялись. Даже Марта, у которой камень упал с души. После завтрака они все вместе поехали на аэродром. Там уже был готов к полёту небольшой скоростной вертолёт, но полковнику Денисову предстояло сесть не за штурвал, а в пассажирский салон вместе с Мартой. Лариса, Джульетта и Минька тепло попрощались с Мартой, пассажиры заняли свои места в салоне и вертолёт поднялся в воздух. Теперь, когда вокруг Земли уже не летали спутники-шпионы атлантийцев, у них вообще не осталось ни одного спутника в космосе, полёты авиации сделались абсолютно безопасными, но на остров Ольхон летали пока что одни только вертолёты. Нормальный аэродром только-только начали на нём строить. Через два с половиной часа Семён сдал свою подопечную с рук на руки каким-то молодым, разбитным, весело галдящим балбесам, прикатившим к взлётно-посадочной площадке небольшого городка на трёх квадроциклах, и полетел в Красноярск. Ещё через час он уже сидел в рабочем кабинете президента Синельникова и тот, расхаживая по нему, принялся допытываться:
— Семён, ответь мне на такой вопрос. У нас в Сибири люди отнеслись к моему решению отправлять всех военнопленных в их собственное прошлое с пониманием, но вот во всём остальном мире и особенно в Москве народ недоволен. Ну, и что нам теперь делать с их недовольством? Они считают, что их всех нужно сажать в тюрьмы, а то и вовсе отправлять на каторги. Что ты предложишь мне делать с такими господами?
Полковник Денисов возмущённо воскликнул:
— Послать их всех в задницу, Пётр Иванович! Совсем охамели. Думают раз они поменяли власть в стране, так уже всё, заслужили всеобщее уважение? Ну, если так, то вам самое время взять и хорошенько остудить этих крикунов, чтобы им впредь не было повадно тявкать на кого ни попадя.
Президент не унимался:
— Слишком просто у тебя всё получается, Семён, взять и остудить. Чем это, хотелось бы мне знать, я должен их остудить?
В ответ на эти слова полковник Денисов хмуро буркнул:
— Ещё одним указом, товарищ генерал, об отмене на Земле всех государственных границ вместе с государствами и полной свободе перемещения и выбора места жительства.
— Ну, и кем я после этого буду, Семён? — С ещё большим возмущением крикнул президент.
Семён широко заулыбался и ответил:
— Президентом планеты Земля.
— Нет, парень, ты совсем чокнулся. — Сокрушенно махнув рукой сказал президент, сел за стол и спросил — Ну, и как на это посмотрят люди, Семён? Как им это понравится?
Полковник Денисов ворчливо ответил:
— Как-как, нормально посмотрят, Пётр Иванович. Как вы думаете, зря что ли австралийцы требуют, чтобы Джимми и Вика вернулись домой вместе с отрядом магнусов? Между прочим командующий армией повстанцев так в своём послании к вам и говорит, прошу назначить лейтенанта Батчера вашим представителем, вот только хрен им, а не майора Батчера. Он мне и самому в корпусе нужен, но если вы отправите им вместе с магнусами ещё и несколько десятков тех ребят, которые служили на государевой службе всё это время, то они будут вам очень признательны. В Австралии, как и во всём остальном мире, сейчас очень нужны толковые администраторы, которые в три дня смогут оценить все сложности и примут единственно верное решение. Только не нужно отправлять туда русаков, у вас для этого вполне хватает выходцев из Западной и Восточной Европы.
Президент упавшим голосом сказал:
— Семён, если я сделаю так, они же меня живьём съедят. Ты думаешь что, я не знаю методы их работы? Они же сразу начнут требовать от меня людей, технику, материалы и попробуй ты им чего-нибудь не дай, мигом сообщат, где народ прохлаждается без дела и на каких складах лежит то, что им нужно. Хотя с другой стороны ты и прав, Семён. Зря что ли мы им доверяли все эти годы, как своим собственным гражданам? Ладно, с этим я и сам как-нибудь разберусь. Ты мне объясни теперь, что нам теперь делать с лордами? Честно говоря мне очень понравилась твоя идея с комой. Может быть и с ними так же поступим? Естественно по приговору суда международного трибунала.
Полковник Денисов отрицательно помотал головой и со вздохом сказал вполголоса:
— Не выйдет, Пётр Иванович. Их нужно стирать буквально трёх, четырёхлетнего возраста. Вы можете представить себе двадцатилетнего верзилу с памятью четырёхлетнего ребёнка? Лично я не могу. Это называется полное разрушение сознания и на мой взгляд мало чем отличается от смертной казни. Поэтому тут можно применить либо полное стирание памяти, что не так уж и сложно сделать, с последующим наложением новой личностной кальки, либо отправить их к праотцам, а они у них тоже были ещё теми мерзавцами. Это же виднейшие представители династий негодяев, Пётр Иванович и мало кто из их родственничков является нормальными, вменяемыми и адекватными людьми. Их воспитывали такими, — властителями мира, лишенными всего человеческого в душе, короче говоря хищники они все, хищники и редкостные мерзавцы, для которых все остальные люди это всего лишь питательная среда, кормовая база и не более того. Перевоспитанию подлежат лишь немногие из них, да, и то лишь те, которые сами отстранились от такого образа жизни, но и они тоже не подарок, поскольку тоже считают, что они принадлежат к правящему классу, а всех остальных людей в душе если не ненавидят, то просто презирают. Вот с этой публикой нам точно придётся повозиться, Пётр Иванович. Они вполне искренне полагают, что ни в чём не виновны, а своих куда более агрессивных сородичей порицают только за методы, но при этом тоже считают, что быдла развелось слишком много, и что с ними делать, я даже не представляю. Те из них, в сознание которых я лично проник, считают, что они имеют все права на то, чтобы жить за счёт награбленных их предками богатств припеваючи и я не знаю, как их убедить в обратном. Думаю, что только заключением в трудовые лагеря.
