Евгений Сыч - Ангел гибели
— Ну, с чем пришел? — спросил старик внука.
— Да время у меня сейчас свободное, — почему-то уклонился от прямого ответа внук. Он сел у окна, взял с подоконника толстый блокнот, исписанный ровным ученическим почерком, раскрыл, прочитал несколько строк, закрыл снова.
Посидели. Помолчали.
— Ну, как живешь? — опять спросил старик. Не то, чтобы его смущало молчание, он привык к тишине и одиночеству, общительностью не отличался издавна, ни к чему эта было ему ни раньше, ни теперь. Но с внуком поговорить хотелось, может быть, только с ним и хотелось.
— Да что — я? — поскромничал внук. Помялся, спросил: — Слушай, дядя, а ты и правда тот самый канал копал? — и добавил, чтобы смягчить нечаянно «правда». — Все говорят.
— Нет, — ответил старик. — Неправда.
— Интересно, — растерялся внук, — А почему говорят?
— А потому, что я один остался, некому опровергнуть.
— Но как же, сам говоришь — один? Из кого — один? Из тех, кто строил?
— Из тех, кто участвовал, — ответил старик. — Это ведь была огромная система, своего рода машина: армия, вольнонаемные, штаб, вспомогательные службы. А остался я один.
— Но почему? Куда же делись все остальные?
— Перемерли, — пожал плечами старик.
— Их что? — внук дополнил вопрос, поведя глазами вверх и вбок.
— Нет, — понял старик. — Нет, это сравнительно немногих. Не больше, чем не на канале. А там, знаешь ли, действительно перемерли ребята. Работа была египетская. Да и питание — питание диетическое, жрать нечего. Вот что было плохо. Все остальное бы ладно, остальное бы ничего.
— Да, — протянул внук. — Нелегко тебе пришлось.
— Мне-то что? Я же, считай, сам и не копал. Повезло, при кухне пристроился. Мне и с питанием легче было, и работа, конечно, не та. Вот я и остался, а они — нет. А что вдруг этот канал тебе дался. Тебе-то зачем?
— Понимаешь, — ответил внук, — в общем, ничего особенного. Только там сейчас опять стройка. Энергетический пояс строят, слышал, наверное? — внук кивнул на телевизор.
— Да нет, — рассмеялся старик. — Телевизор я не смотрю, он мне и не нужен вовсе. Поставили — я не просил. Не мой, можно сказать. Чего ж я его смотреть буду? А канал… С каналом все не так просто. Вот ты как считаешь, для чего он, канал, был нужен?
— Для чего? — повторил с сомнением внук. — Не знаю, для чего. То есть, знаю, конечно, слышал, учили в школе еще. Для орошения.
— Да, — вспомнил Лоро, — для орошения.
«На вас сейчас смотрит вся страна с надеждой и воодушевлением. Вы призваны сюда для великого дела. По этому каналу вода хлынет в засушливые районы, и край, веками дикий, станет житницей всей страны. На землях, пока пустых, заколосится хлеб. Миллионы карпов будут нагуливать тонны мяса на рисовых полях. Здесь вырастут соя, маис и огурцы. На тучных пастбищах будут пастись бесчисленные стада. Продовольственные проблемы будут разрешены полностью. Вот что такое наш канал! Десять лет упорного труда — и потом навсегда радость и блаженство! Это я обещаю вам! Лопату мне! Вот видите — я тоже копаю! Я с вами, братья, помните об этом!»
— Так почему же воды там нет?
— Не получилось с водой, — сказал старик. — Что-то они там не подрассчитали. Я думаю, чистая случайность. Ошибка вышла.
— Нет, тут что-то не так, — сказал внук. — С самого начала не так. Там же холодно и расти ничего не может и не могло никогда, с каналом или без.
— Преувеличиваешь, — усмехнулся Лоро. — Почему же? Растет кое-что, в лучшем виде. Не рис, конечно. Но сосны там вполне растут.
— Но зачем тогда?
— Затем, — ответил старик, — что это был очень длинный канал, очень широкий и очень глубокий. И заметь! — у самой границы. Ну, пусть не у самой, но дальше только дикая ровная степь. Зачем наши предки степы и крепости строили, как ты думаешь?
— Стену понятно, — сказал внук. — Стены — от завоевателей.
— А канал? С водой, тем более — чем тебе не степа? Разве не то же самое?
— Но, дядя, — не согласился внук. — Предки жили в другое время, с нынешней техникой канал не поможет. Разве ж это препятствие, чтоб никто не прошел?
— Не прошел или не ушел. Чтоб никто не переходил, одним словом. Если еще катера патрульные пустить, по центру… — старик замолчал. Без воды катера не пустишь. Без воды далеко не уплывешь.
— Слушай, дядя, — прервал его молчание внук, скользнув взглядом с пола в лицо старику и снова — в пол. — Слушай, я попросить тебя хотел. Ко мне тут девушка должна прийти. Ты не уступишь квартиру на пару часов?
— А-а, — успокоился сразу старик. — Отчего же? То есть, уйти я, конечно, не могу, но та комната пустая, там можно.
— Ты — в ту? — вопросительно кивнул головой внук.
— Нет уж, я вставать не стану. Давай, зови свою девицу, а я вроде как усну. Вы проходите прямо, там диван есть, да ты знаешь. Так что все в порядке.
— Не пойдет, — замотал головой внук.
— А не пойдет, так и не надо, — возразил Лоро сердито, — па кой такая нужна? Пойдет. Ты ей скажи, что спит старик и вообще глух, как медуза, и не то, что встать, пошевелиться не может. А я тут полежу, вдруг придет кто, мало ли.
— Ну, ладно, — решился внук. — Пойду позову.
И вышел. Из второй комнаты немедленно выскользнул собеседник, забился к старику под кровать. Лоро закрыл глаза.
— Что же ты мне об этом раньше не сказал? — шепотом прокричал ему собеседник.
— Ничего себе! — сказал старик. — А откуда бы я сам об этом узнал? Он же только что пришел и сказал.
— Врешь ты все! — зашипел тот. — Знаешь, о чем я говорю, а притворяешься. Почему мы мне раньше никогда не говорил, для чего строился канал? Для оборонных целей!
— Как же, — усмехнулся опять старик. — Я только сейчас и придумал это, для племянника. А что можно было сказать ему, если и дураку ясно, что, кроме сосен, там еще только кусты какие-то растут. Помнишь: ягода водянистая, розовая?
— Опять врешь?
Старик ничего не ответил. Вошел внук, рядом с ним процокала каблучками девица. Прошли мимо, закрылись.
«Вот так-то!» — нелестно подумал о себе старик. И стал внимательно слушать, застенчиво ухмыляясь. Собеседник не мешал. Тоже прислушивался, наверное.
Нет, канал — это все-таки не стена. Скорее, канал — это пирамида. Древние любили строить пирамиды. Египтяне, например.
Обобщим: пирамиды строил Древний Египет. Пирамида — не конура, в одиночку не выстроишь, нужны усилия целой страны, всей страны. Обобщим еще раз: Древний Египет под руководством инициативной группы — в этой роли чаще всего выступает правительство — работал на одну большую цель. Это была идеологически обоснованная цель, потому что основание — экономика без помощи идеологии не объединяет, а наоборот, разобщает людей. Примеров тому масса, не стоит на них специально задерживаться.
