Артур Порджес - Трудная задача (сборник)
Когда развитие событий достигло этой фазы, все обратили свой помыслы к конгрессу. Правильнее было бы сказать, что конгресс обратил свои помыслы к самому себе, однако нельзя отрицать, что вмешательство его было весьма своевременным и достойным. Был создан специальный комитет из представителей обеих палат под председательством сенатора-республиканца от штата Индиана Дж. Уинга Слупера. После долгого разбирательства, заслушав показания многочисленных свидетелей, комитет был вынужден признать, что нет никаких оснований видеть в происходящем происки коммунистов, хотя неосознанный подрывной характер в поведении люцей был вполне очевиден. Возникла сложнейшая проблема: что делать? Нельзя же было выдвинуть обвинение против целой нации, да еще на основе столь шатких аргументов. Но сенатор Слупер сумел найти выход из казалось бы безвыходного положения. "Любой ситуацией можно научиться управлять", — сформулировал он свою мысль. Была разработана специальная система переучивания и реформ, призванная, по словам сенатора Слупера, свернуть нации незыблемую надежность и уютную приверженность среднему уровню американского образа жизни".
В ходе проведенного комитетом расследования выяснилось, что закон средних никогда не включался в сферу федеральной юриспруденции, и, несмотря на яростные протесты сторонников большей автономии штатов, столь очевидный пробел в законодательстве был без промедления устранен введением соответствующей поправки в конституцию и принятием специального закона, получившего название акта Хилла — Слупера. Согласно этому акту, люди обязаны быть средними. Простейший способ, позволяющий исключить заметные отклонения от среднего, состоит в том, что все население Соединенных Штатов подразделяется на несколько групп в зависимости от того, с какой буквы начинается фамилия человека. Все виды деятельности также подразделяются на группы. Лицам, фамилии которых начинаются с букв G, N или U, разрешается, например, бывать в театре только по вторникам, посещать бейсбольные матчи по четвергам, а магазины галантереи — по понедельникам с десяти утра до полудня.
Разумеется, акт Хилла — Слупера имел и свои слабые стороны. Он отрицательно сказался на посещаемости театров, различных общественных функциях, и введение его обошлось в кругленькую сумму. К тому же к акту потребовалось слишком много поправок и дополнений (например, мужчинам разрешалось брать с собой невест — разумеется, после официальной помолвки, скрепленной надлежащим документом, — на различного рода мероприятия независимо от того, с какой буквы начинается фамилия невесты), так что суды часто оказывались в затруднении, когда им приходилось устанавливать факт нарушения закона.
Тем не менее акт Хилла — Слупера выполнил свое предназначение, ибо позволил, хотя и чисто механически, но адекватно, вернуться к тому среднему существованию, о котором мечтал сенатор Слупер. И действительно, все было бы хорошо, если бы из глухих уголков Соединенных Штатов вновь не начали в изобилии поступать тревожные известия. Так, можно сказать на краю цивилизации, обнаружились явные признаки необычной волны процветания. Жители гор стали покупать "паккарды" с поднимающимся верхом. По сообщению торговой фирмы "Сирс и Ребак", продажа предметов роскоши в одном из небольших городков возросла на девятьсот процентов. В гордых районах штата Вермонт, где прежде жители едва сводили концы с концами, собирая скудные урожаи с усеянных камнями полей, теперь многие стали посылать дочерей в Европу и заказывать дорогие сигары в Нью-Йорке. Повидимому, близилась к концу и эра закона убывающей прибыли.
У стены мрака
(Послесловие)
Математики, которым ничто человеческое не чуждо, любят пошутить. Но, во-первых, их шутки зачастую выглядят для непосвященных несколько странно, а во-вторых, они, как и женщины, "шутят всерьез". Ныне стало правилом хорошего тона уснащать логическим парадоксом или остротой даже научные публикации, сплошь состоящие из формул. Те же плоды остроумия и, разумеется, формулы, но только попроще вы обнаружите и в работах, предназначенных для широкой публики.
Если математик все же ухитряется обойтись без сложных выкладок, графиков и чертежей, то можете быть уверены, что это просто уловка. От читателя все равно потребуется пространственное воображение, мысленный подсчет или что-нибудь в том же роде. Чтобы убедиться в этом, достаточно взять в руки книгу, подобную "Математическим чудесам и тайнам" Мартина Гарднера. Чудо, которое приходится оплачивать потом от умственного напряжения, уже не чудо.
Не удивительно поэтому, что научную фантастику математики встретили с распростертыми объятиями. "Золотой жук" Эдгара По, "Алиса в Стране Чудес" и "Алиса в Зазеркалье" Льюиса Кэролла открыли перед авторами, склонными к юмору (пусть даже довольно мрачному), но владеющими хотя бы элементарным математическим аппаратом, поистине беспредельные перспективы. О корифеях же и говорить не приходится. Не случайно среди великих математиков нашего века первым дебютировал в научной фантастике творец кибернетики Норберт Винер. Правда, непредвиденные возможности новой науки настолько захватили его, что на фантастику времени почти не осталось. А жаль! Ведь фантастические игры, в отличие от кибернетических, не требуют ни интегралов, ни тензоров, ни даже электронно-вычислительных машин.
Примером тому наш сборник, целиком составленный из произведений на математические темы, где, кстати сказать, активно выступает и уже знакомый нам Мартин Гарднер. Разумеется, в совершенно иной, вполне респектабельной ипостаси чистого беллетриста. В последнем, впрочем, позволительно усомниться. Внимательно прочитав представленные в этой книге рассказы, мы — кто с сожалением, а кто и с радостью — убедимся, что "царицу наук" отличает завидное постоянство привычек: от нас и туг требуются известные интеллектуальные усилия для пространственного восприятия, запоминания чисел и пр. Короче говоря, математика присутствует здесь в неявной или явной форме. Порой на наши головы обрушивается сокрушительный поток нулей. Не каждый, например, способен уследить за каскадом вычислений в рассказе "Доллар Джона Джонса", хотя здравый смысл подсказывает, что нарисованная Гарри Килером ситуация просто-таки абсурдна. Но это слабая опора. Высшие разделы математики требуют для понимания прежде всего отказа от привычных представлений. Иначе нам никак не уловить прелести фокусов с топологией и вывертами пространства.
Невольно хочется привлечь на помощь какую-нибудь чертовщину. Собственно, именно так и поступил Артур Порджес ("Саймон Флэгг и дьявол"). Что ж, давайте и мы нарисуем магический круг, впишем в него пентаграмму и начертим роковое слово "тетраграмматон"… Впрочем, повременим пока с чернокнижными экзерсисами, ибо мне пришла в голову идея иного рода! Если математика столь решительно, причем со своими порядками, вторглась, так сказать, в чужой монастырь, то почему бы и мне, писателю-фантасту, получившему естественно-научное образование, не воспользоваться непобедимым оружием чисел?
