Роджер Желязны - Доннерджек
– Когда вы оба поняли, что я должен родиться, вы решили помешать Властелину Непостижимых Полей забрать меня к себе.
– Да, – ответила Эйрадис. – Впервые я узнала о тебе, услышав стоны прежней банши. Призрак-крестоносец сказал, что плачет она по мне – а еще по тебе и Джону.
– Мы не хотели тебя терять, – продолжал браслет. – После твоего рождения и смерти Эйрадис я отправился в Непостижимые Поля и вступил в сражение с Танатосом. Я не мог победить и заставить его вернуть мне Эйру и не сумел уговорить его отказаться от нашей сделки, однако мне удалось добиться от Властелина обещания, что он даст тебе отсрочку на несколько лет.
– Вы считали, что он хочет моей смерти? – спросил Джей, невероятно гордый тем, что, когда он задал этот вопрос, голос у него не дрожал.
Эйрадис взглянула на браслет и развела руками:
– По правде говоря, Джей, мы не знали, зачем ты ему понадобился. С нас хватало и того, что он намеревается отнять нашего сына.
– Вряд ли он хотел твоей смерти, – прибавил браслет, – я имею в виду полное прекращение существования. Одним из условий освобождения Эйрадис было требование, чтобы я спроектировал для него дворец. Властелин Непостижимых Полей выдвинул множество самых разнообразных требований – и среди прочего заявил, что там должна быть детская.
– Выходит, он собирался растить меня у себя. Дьюби, ты что-нибудь знаешь?
Обезьянка принялась грызть костяшки пальцев.
– Да, знаю. Танатос послал меня и еще кое-кого из своих слуг присматривать за тобой, когда Доннерджек устроил для тебя игровую площадку на Большой Сцене. В наши обязанности входило постоянно держать его в курсе твоих дел и следить за тем, чтобы с тобой ничего не случилось.
– Значит, в определенном смысле он выступал в роли моего защитника.
Эйрадис вмешалась, поскольку ей совсем не понравилось направление мыслей Джея.
– «Защитник», на мой взгляд, неподходящее слово, сынок. Пастухи охраняют овец, но совершенно спокойно едят баранину. Вполне возможно, что Властелин Энтропии вовсе не желает тебе добра.
– Однако, похоже, никто не догадался спросить его самого, какую он мне отводит роль.
– Мне всегда казалось, – вмешалась Дьюби, – что Фекде известно больше, чем она говорит. В мозгах Мизара полная неразбериха, а Алиот... ну, черный мотылек, – существо особенное.
– Черный мотылек? – спросила Эйрадис, и в ее голосе появилось с трудом сдерживаемое изумление.
– Да, мадам, – ответила Дьюби.
– Алиот играл со мной, когда я был еще таким маленьким, что с трудом выговаривал его имя, – сказал Джей. – Ты его знала?
– Слышала кое-что, – прошептала Эйрадис.
– Джей, что ты задумал? – спросил браслет. – Я проанализировал твои вопросы, и мне совсем не нравятся выводы, к которым я пришел.
Джей поднялся на ноги, посадил Дьюби на камень, посмотрел на браслет, а затем бросил взгляд на мать. Дьюби и крестоносец сидели очень тихо, боясь пошевелиться, словно чувствовали приближение грозы. Казалось, воздух вокруг них наэлектризован.
– Пожалуй, я спрошу у Танатоса, зачем я ему нужен, – заявил Джей.
– Нет! – вскричала Эйрадис.
– Я запрещаю! – рявкнул браслет. Дьюби только тихонько заскулила.
– Я с ним встречусь, – повторил Джей. – На моих условиях. Фант Транто упоминал о поезде по имени Медный Бабуин, который доставил моего отца в Непостижимые Поля. Я встречусь с Танатосом с позиции если не силы, ну, по крайней мере я не буду его пленником.
Браслет начал тихонько вибрировать, его окутало легкое фиолетовое сияние.
– Я в состоянии создать поле, которое закроет для тебя доступ в Вирту, и ты не сможешь покинуть Веритэ.
– И сколько времени оно будет действовать? – поинтересовался Джей. – А ты помешаешь мне отрубить собственную руку? Отвратительный способ добиться своего, однако я это сделаю, если у меня не будет другого выхода.
– Джей! – в ужасе выкрикнули все его спутники одновременно.
Только на лице крестоносца появилась горькая саркастическая усмешка.
– Вот уж точно, парнишка поступит именно так, как сказал. Он больше не ребенок, и ему нельзя приказывать.
– Я ценю то, что вы для меня сделали, – кивнув, проговорил Джей, – но я не собираюсь до конца жизни убегать от Смерти. Мой отец заключил с Властелином Непостижимых Полей договор. Я должен его выполнить.
– Джей, ты сам не понимаешь, что творишь! – воскликнула Эйрадис. – Танатос – ужасное существо!
– Да? – спросил Джей. – Его можно соблазнить музыкой, он восхищается архитектурой и, вне всякого сомнения, не желает моей смерти. Он ведь даже приставил охрану, когда отец оставлял меня играть на границе Вирту.
– Я не предвидел, что ты с такой легкостью научишься ее пересекать, – тихо сказал браслет. – И что меня не будет рядом, когда возникнет необходимость тебя защитить.
– Возможно, но, забрав тебя, Танатос обеспечил меня друзьями – до некоторой степени. – Джей гордо выпрямился. – Вы будете мне помогать или попытаетесь остановить?
Эйрадис прикоснулась пальцами к его лицу.
– Я не в силах тебя остановить, могу только дать совет. И хотя я бы не хотела, чтобы ты отправился на встречу с Танатосом, обещаю, что когда ты вернешься в замок Доннерджек, я буду тебя ждать.
Браслет долго молчал, обдумывая ответ. Наконец фиолетовое сияние исчезло.
– Я не могу тебе помешать, не прибегнув к действиям, которые только осложнят ситуацию. И потому возражать больше не стану.
– Ты будешь давать мне советы?
– Да.
– Хорошо. – Джей повернулся к Дьюби:
– Пойдешь со мной или предпочитаешь, чтобы я попытался вернуть тебя в Веритэ?
Дьюби фыркнула, и в ее глазах появилось озорное веселье, которого Джей не видел с тех пор, как обезьянка сбежала от Танатоса.
– Конечно, я с тобой, Джей. Всяко лучше, чем сидеть поя кроватью и ждать приближения муара.
– Вот и отлично. – Джей зашагал вверх по склону. – Я скажу Дэку, что решил предпринять виртуальную прогулку, а границу пересеку в районе Большой Сцены. Мне не хочется привлекать внимание Танатоса к сверхъестественному царству.
Они поднялись по склону и оказались среди скопления высоких, выстроившихся длинными рядами камней. И хотя до солнцестояния было далеко, камни вдруг начали двигаться, словно им отдала приказ могущественная сила – природная или живущая в сказаниях.
* * *Высоко на Меру Небопа тихонько мурлыкал себе под нос. Обеспокоенный Морепа прислушивался к пению, и ему вдруг показалось, что звуки песни пронизаны каким-то особым ликующим ритмом. Он взглянул на Терраму, но она погрузилась в медитацию, лучше ее не отвлекать. Стоит заговорить, и певец сразу догадается о настроении Небопы.
