Вадим Панов - Царь горы
Треми втянулся в систему вентиляции, проплыл внутри стен и оказался в подвале. В трубах стояли артефакты, создающие «кольца саламандры», но Робене не соврал: устройство, закрывающее дорогу епископу, работало с перебоями. То ли энергия заканчивалась, то ли подчиненная Диадеме Тьма постаралась. Захар проскочил опасную зону и вернул себе облик в небольшой комнате, в которой коротали время трое охранников.
Луминары сняли защиту с периметра всего на несколько секунд. Посланный Тедди отряд выскочил за ворота, «кольцо саламандры» вновь заработало, но наемники уже оказались внутри. И поспешили к западному крылу поместья, возле которого формировалась вторая группа карателей.
Трое против семерых.
Но на стороне нападавших внезапность, четкий план действий и… гиперборейская ведьма.
— Епископ, мы потеряли второй отряд!
— Что?!
Тедди едва не ударил принесшего плохую весть воина. Сдержался.
— Как?!
— Не знаю… не ушел никто… не знаю… Наблюдатели говорят, что работали «протуберанцы». Я видел вспышки…
«Протуберанцы»? Могли ли Бруджи применить эти артефакты? Могли, с них станется. Если использовать узконаправленные фонари, то опасность для нападавших минимальна. Ладно, расследование отложим на завтра. Главное сейчас — уничтожить пробравшихся за периметр врагов.
— Меня обманули, — скрипнул зубами епископ. — Они не прорывались, сымитировали нападение, чтобы мы отключили поле.
Воин молчал, не его дело давать советы командиру.
— Передай Дьюку, что я приказываю возвращаться внутрь.
Воин кивнул, повернулся к двери.
— И пусть все облачатся в «дневные костюмы»!
Не обманул Робене и в другом. «Ты вскроешь личную печать истинного кардинала, наложенную на дверь…»
«Вскрою? Как?»
«С моей помощью, разумеется. — Пабло усмехнулся. — Недостаток магии крови в том, что в сердце любого таинства скрывается Тьма. Свет этого мира враждебен, и мы вынуждены идти на поклон к теням. Все самое сильное, могущественное, рождается из черного. В древних хрониках сказано, что в другом мире свет Алого Безумия затмевал возможности Диадемы. Но на Земле Тени позволяют больше».
«И как я открою дверь?»
«Ты будешь знать достаточно, чтобы печать признала в тебе владыку».
— Клаудия!
Ее веки дрогнули, но глаза не открылись. Мало сил. Очень мало сил. Жажда грызет душу. Обезумевший от голода малыш грызет тело.
— Клаудия!!
Захар отвязал удерживающие девушку ремни, поднял на руки, прижал к груди.
— Клаудия…
Над каменным алтарем хитрая конструкция: мощная лампа, по всей видимости, с «протуберанцем», и пульт дистанционного включения. На что он реагировал? Таймер? Или должен был включиться в тот момент, когда перестанет биться сердце Густава? Теперь не важно.
Треми вынес девушку из камеры.
— Все хорошо, родная, все хорошо. Я здесь. Все закончилось.
— Ж… жажда… — Губа Клаудии чуть поднялась, стали видны иглы. — Кро…
— Я знаю, родная, я знаю.
Одного из охранников Захар не убил. Пронзил сердце деревянным колом и оставил, парализованного, на полу. Епископ понимал, что удержать Клаудию в плену можно было, только лишив ее сил.
— Я все приготовил, родная.
Он положил девушку рядом с обезумевшим от страха и боли Луминаром и заботливо поддерживал любимую, пока ее иглы искали вену на шее жертвы.
Клаудия потеряла много сил. Клаудии нужна кровь.
На этот раз пришлось тяжелее.
Врагов больше — почти полтора десятка масанов. Враги лучше экипированы — плотные одежды, перчатки и защитные шлемы сделали бесполезными «протуберанцы». Враги злее — уничтожение семерых братьев разъярило Луминаров.
Яна показывала чудеса боевого искусства, легко, словно с игрушкой, управляясь с семифутовым «орлиным шестом». Ее скорость и ее ярость заставляли масанов отступать, теряя воинов. Инга и Кортес, прихватившие с собой весомый запас артефактов, не отставали от гиперборейской ведьмы, выжигая в рядах нападавших изрядные бреши, но продвижения вперед не было. Луминарам удалось остановить наемников, лишить их темпа, и разгром стал делом времени: на помошь защитникам Тедди отправил еще один отряд.
— Темка, где Бруджи?
— Не знаю, — процедил молодой наемник. — Они не ответили на два последних вызова.
— Они ушли?
— Нет, здесь. Но за периметром.
Инга отпустила короткое, но очень грубое ругательство.
— Темка, еще полминуты, и придется уходить.
Вариант отступления все-таки был: предусмотрительный Кортес велел прихватить с собой мощную «дверь», способную продавить защитные поля поместья изнутри. Но продавит ли? Или сложится на выходе?
Об этом старались не думать.
— Полминуты, Темка, или нам хана.
«Их окружают».
«Им не вырваться».
«Мы ударим в спину Луминарам».
«А что потом?»
«Не знаю. Но это я привел их сюда. И уйдем мы вместе. Или не уйдем вообще… Ты готова?»
«Да».
«Ты сможешь?»
«Я постараюсь».
— Захар пытается прорваться к вам!
— Черт! — Инга, уже готовая активизировать «дверь», вновь выругалась.
— В чем дело?
Это Кортес. Не глядя, бросил под ноги разрядившийся артефакт и сразу же активизировал следующий — раскаленный поток «дыхания дракона» заставлял масанов держаться на расстоянии.
— К нам идет Захар!
— Ждем, — бросил наемник.
— Темка, мы ждем, — прошептала Инга.
— Два масана ударили в спину нашим! Это Бруджа и… Треми!!
— Клаудия сбежала! Печать кардинала вскрыта! Охранники мертвы!
— Девчонку взять живой! — взревел Тедди. — Или Густав нас высушит!
Епископ обнажил меч и бросился на улицу. Хватит, накомандовался, все пошло совсем не так, как надо, — пора личным примером вдохновлять бойцов.
Бросился и не услышал последовавший через мгновение вопль наблюдателя:
— Епископ! Это невероятно!!
Танк снес ворота и не заметил этого.
«Кольцо саламандры» лизнуло пламенным языком по броне, закоптило металл, заставило задымиться покрышки, но не проникло в чрево машины, не ударило по прячущимся внутри масанам. Выдержали защитные артефакты, разрядились полностью, но удержали огонь.
— Истинные Бруджа! — прорычал Джакомо древний девиз клана.
— Бруджа! — рявкнули воины.
— Убивайте всех! Но главное — Треми! Того, кто отрежет ему голову, возвеличу!
— За Джакомо!
— За Стамбул!
— Восток и Джакомо!!
Телефон зазвонил, когда «Бентли» комиссара Темного Двора выезжал на Ленинградский проспект. Покинув Замок, Сантьяга не стал строить портал в Цитадель, а неспешно поехал в штаб-квартиру Нави по городу, стараясь еще раз обдумать происходящее. Несмотря на то, что де Гир внятно объяснил свои мотивы, особенно те, что заставили его так легко отступить, комиссара не покидало ощущение, что допущена ошибка. В покладистости великого магистра ощущалась угроза. Нет, не угроза — превосходство. Франц вел себя так, будто знал некий факт, нарушающий, если не разрушающий планы Сантьяги.
