Владимир Ильин - Враги по разуму
По последним сообщениям Рапопорта и Надыкты, Юозов сидел в баре почти в центре города.
– Надо выманить его оттуда, – посоветовал Гал. – Место неподходящее – слишком много людей вокруг, и в случае эксцессов пострадают ни в чем не повинные люди. – То, что Гал называл эксцессами, возникало теперь почти при каждой попытке деэтернелизации.
Прошли те времена, когда бессмертные не оказывали сопротивления, а только слезно просили оставить их в покое. Теперь оставались самые «закоренелые», готовые давать отпор до конца всеми возможными средствами, включая оружие и захват заложников. Поэтому все больше упор приходилось делать на внезапность.
– Твоими устами бы мед пить, Гал, – с иронией ответствовал Надыкта. – Как только это осуществить на практике, если объект и так уже заподозрил что-то неладное и то и дело сует руку в карман, где у него по меньшей мере – десинтор мощностью в двадцать мегавольт?
– Ладно, ладно, не прибедняйтесь, братцы, – улыбнулся Светов. – Придумайте что-нибудь… шлюху какую-нибудь подсуньте десантничку… вы же – профи…
– Какие мы, к черту, профессионалы, – взъярился Рапопорт. – Да и на черта ему наша шлюха, если он таких крокодилов, какие обретаются в этом баре, на версту к себе не подпускает?!
– Ладно, – примирительно сказал Гал. – Я уже прибыл. Не упустили вы его, братцы, – и за это спасибо…
Он аккуратно запарковал турбокар неподалеку от входа в бар и огляделся, прикидывая возможные варианты.
Вокруг все сверкало огнями рекламы. Люди сновали по тротуарам, как в час «пик» – на самом же деле был вечер, самое время сидеть дома и глазеть в головизор.
В таких случаях нам надо обращаться за помощью к полиции и спецслужбе, подумал Гал. Одни мы ни черта не сделаем. А так – оцепили бы близлежащие кварталы, очистили от людей, а потом пустили бы нас внутрь оцепления выяснять отношения с этим молодчиком!.. Но он прекрасно знал, что доктор Морделл никогда не согласится рассекретить их деятельность. «Статус официальной межгосударственной службы не так-то просто получить, мой дорогой Гал, – говорил не раз он. – Только представьте себе, какая шумиха сразу поднимется в мире. И потом – кто это будет решать, если нам приходится действовать практически по всей планете? Организация Объединенных Наций? Этакий всемирный референдум? Во-первых, вы уверены, что нас поддержат? А во-вторых… Даже если и поддержат, то подумайте, сколько времени уйдет на утверждение нашего статуса, утрясание штатов… создание организационных структур… внесение соответствующих поправок в законы всех стран и в Хартию ООН… интервью средствам массовой информации… демонстрации протеста – потому что сердобольные вроде вас всегда отыщутся: «Руки прочь от несчастных!» Гал выбрался из турбокара, надел очки интроскопа и прошелся по тротуару мимо входа в бар, всматриваясь в помещение, стараясь выглядеть праздношатающимся в поисках развлечений парнем-из-соседнего-квартала. В баре стоял багровый полумрак, изредка нарушаемый вспышками лайтингеров – и почему это, интересно, в питейных заведениях так любят красное освещение?.. Ребята не преувеличивали: народу здесь действительно было много; видно, бар пользовался репутацией уютного местечка, хотя ничего уютного в нем, конечно же, не было. Надыкту и Рапопорта он разглядел сразу – они сидели за третьим от стойки столиком и старательно цедили пиво из высоких кружек, не спуская, впрочем, цепких взглядов с человека, сидящего у стойки, к ним спиной.
Человек ничем не выделялся из ряда других любителей пропустить пару порций спиртного, не отходя от стойки. Он был в кожаной куртке, в черных очках, короткая стрижка – в общем, ничего особенного. Впрочем, от своих соседей он все же неуловимо отличался – может быть тем, что был как-то чересчур напряжен; и в то же время чувствовалась в нем этакая внутренняя свобода, присущая только бессмертным. Вечность неизбежно накладывает свой отпечаток на человека, особенно по прошествии нескольких лет безмятежного существования…
Больше всего Галу не понравилась та придирчивость, с которой Юозов бросал взгляды на входную дверь, пропускавшую в бар посетителей. Одну руку он так и держал за пазухой – видимо, сжимая рукоятку какой-нибудь гадости вроде лучевика с веерным лучом. Так. Значит, атака в лоб не удастся, и даже маскарад не поможет, надо придумать что-нибудь получше.
Бар был не автоматический: за стойкой работал молодой человек в смокинге, с распущенными по плечам, как у русалки, волосами. Наверное, душа парень и ас приготовления напитков по собственным рецептам…
Можно попробовать. Другого выхода нет. Собственно, вариантов, как всегда, множество, но никакой гарантии, что какой-то из способов окажется надежнее.
Гал обогнул здание и зашел с тыла. Где-то здесь обязательно должна быть дверь запасного выхода. Но двери нигде не было. Черт, куда-то же они выносят помои, или утилизатор находится прямо за стойкой?
Стена. Глухая стена из пенобетона.
Светов провел по стене рукой и ощутил под пальцами какую-то неровность. Ara, чуть заметная щель. Значит, дверь все-таки есть, просто она замаскирована, как сейчас модно. Он оглянулся по сторонам – двор пуст, только в дальнем углу группка явно криминальной молодежи с расписными лицами балдеет от наркотиков, заткнув уши турбозвучками. Гал достал из кобуры под курткой лучевик и аккуратно провел несколько раз по щели, отрегулировав луч до толщины иголки. Что-то явственно треснуло, и из стены вывалился целый кусок. Ударом ноги Гал довершил измывательство над дверью и протиснулся в образовавшийся узкий проем.
Дверь выводила в довольно мрачный тупичок, с одной стороны которого тянулись кабинки туалетов, с другой – винтовая лестница, уходящая куда-то кверху. Видимо, бар был совмещен с номерами публичного дома, потому что сверху доносился стойкий запах духов, табачного дыма и пьяный женский визг.
Гал поднес к губам браслет и шепнул Надыкте: – Бро, вызовите бармена из-за стойки под каким-нибудь предлогом в район туалета.
– Зачем? – удивился Надыкта.
– Хочу позаимствовать его образ.
– Понял, – сказал Надыкта.
Через некоторое время в коридорчике появился недоумевающий бармен. Гал пошел к нему навстречу, возмущенно разводя руки.
– Черт знает что творится в вашем туалете, приятель! – вскричал он. – Вот, посмотрите-ка сами…
Он услужливо раскрыл дверь перед барменом и, когда тот просунул в нее недоумевающее лицо, ударил его рукояткой лучевика под ухо. Затащив обмякшее тело в туалет, снял с бармена одежду и там же напялил на себя поверх своего одеяния смокинг, манишку и бабочку. Брюки он решил оставить. Потом «сфотографировал» имитатором лицо бармена и включил голомакиятор в режиме воспроизведения. Посмотрелся в зеркало и удовлетворенно кивнул: из зеркала на него смотрело лицо бармена.
