Джонатан Мэйберри - The X-files. Секретные материалы. Никому не доверяй (сборник)
– А может, и нет.
Когда сгустились сумерки, Малдер и Скалли оказались уже в Бейнвиче, главная площадь которого представляла собой словно сошедший со страниц книг образчик славного прошлого – туристическая достопримечательность с историческими домами, превращенными в музеи, и витринами с остроконечными шапками и ведьмами на метлах.
– Какая жалость, что мы пропустили Хэллоуин, – иронично произнесла Скалли.
– Подозреваю, что в Бейнвиче каждый день – Хэллоуин, – заметил ее напарник.
Особняк Крида на вершине холма в предместье Бейнвича доминировал над местностью. Но, подъезжая к печально известному дому, агенты поразились, насколько он современно выглядит – хоть и сохраняя очертания амбара, большое здание никак не походило на карикатурный образ дома с привидениями.
В доме на холме Хикори царила атмосфера едва сдерживаемой истерики, а Томас Хертель, молодой карьерист из ФБР, возглавляющий операцию, только подлил масла в огонь, восприняв вновь прибывших в штыки.
– Вы здесь только с моего согласия, – заявил он с презрительной усмешкой на мальчишеском лице. – Мне про вас все известно, и я не желаю вести расследование совместно с затесавшимися в Бюро охотниками на привидения.
– Мы здесь, только чтобы предложить помощь, – сказала Скалли. – И не будем вмешиваться в ваши дела.
– Да, – добавил Малдер, – вы делаете важное дело, ребята: отвечаете на звонки, отгоняете репортеров, присматриваете за входом.
Хертель уставился на Малдера, а тот лишь бросил на него сияющий невинный взгляд.
– Агент Хертель, – спросила Скалли, понизив голос, – а вы рассматриваете версию, что мистер Крид сам мог инсценировать похищение?
– С какой стати ему это делать?
– Чтобы его книгу превозносили как еще один «Ужас Амитивилля»[5].
Это явно не приходило в голову специальному агенту, и он отрезал:
– Мы рассмотрим эту вероятность.
– Уверяю вас, – послышался из-за его спины повелительный голос, – я не имею никакого отношения к похищению дочери.
Скалли и Малдер повернулись к рассерженному Артуру Криду, его грубоватое, но привлекательное лицо побелело от гнева.
Примирительно подняв руку, Малдер сказал:
– Я вам верю, сэр. Можно на два слова?
Малдер жестом велел Скалли оставаться на месте и уединился с Кридом в уголке.
– Я очень сожалею, мистер Крид.
Тот вздохнул:
– Нет… Я… Та женщина была права насчет вероятности. Вам следует исследовать все возможности. Что бы ни случилось, во всем виноват я.
– Да?
Он хмуро покачал головой.
– Потому что привез семью в этот дьявольский дом.
– Переехав сюда, вы замечали какую-нибудь паранормальную активность, о которой сообщалось прежде?
– В этом-то и ирония, агент Малдер. Как раз за несколько часов до похищения дочери я сказал Элис, что дом явно не заслуживает своей отвратительной репутации.
Крид объяснил, что жена уже давно просила его перебраться из Манхэттена в какой-нибудь маленький городок и полностью поддержала идею переезда.
– Элис просто потрясающая, – добавил Крид. – Понимающая, всепрощающая… даже после неудачных вложений и неправильных решений относительно карьеры, которые вынудили нас искать для жизни место подешевле.
Крид рассказал, что Элис – его вторая жена, первая скончалась от рака – нашла дом по объявлению, отметила его странную историю и предложила мужу обе идеи – и переехать, и написать книгу.
Где-то в доме Скалли разговаривала с миссис Крид, со слезами поведавшей, что ее падчерица Чарити, единственная дочь Крида от первой жены, имела проблемы с наркотиками и поведением и открыто презирала маленький городок, в котором «застряла».
– Но даже несмотря на все проблемы, – сказала Элис Крид с перекошенной улыбкой, – Чарити всегда принимала меня как мать, по крайней мере пока мы сюда не переехали.
– Это все изменило?
Элис кивнула.
– Чарити нравилось жить на Манхэттене, агент Скалли… но она сбегала с наркоманами, именно это и послужило причиной нашего переезда. Да и ради другой моей дочери, Хизер, она тоже скоро станет подростком. Вы же не станете винить меня за то, что я хотела увезти ее из этого ужасного места?
– Я так понимаю, что Чарити винила вас в том, что семья переехала в Бейнвич.
– О да, – фыркнула Элис. – Она стала на редкость враждебной… Но я люблю ее, агент Скалли, как родную дочь.
– Миссис Крид. Это неприятно, но я обязана спросить. А может ли за этим стоять сама Чарити? Может быть, она все инсценировала?
– Хотела бы я ответить, что она вполне на такое способна, ведь это означало бы, что она цела и невредима… но чутье подсказывает, что Чарити все же хороший человек под маской типично подросткового непослушания.
– Миссис Крид, как вы считаете, мы с напарником могли бы переговорить с вашей младшей дочерью наедине?
В своей комнате двенадцатилетняя девочка, сидя за компьютерным столом, рассказала Скалли и Малдеру, как нашла записку о выкупе в «перевернутой вверх дном» спальне сестры, но была в ее рассказе какая-то натянутость.
– Ты видела той ночью что-то еще? – спросил Малдер. – Что-нибудь странное или необычное?
– Я… Нет, не думаю.
– Не думаешь? Но, может, и видела?
– Ну… Я никому не рассказывала.
– Расскажи нам, Хизер.
– Возможно, это мне просто приснилось.
– Что тебе приснилось, милая? – спросила Скалли.
И девочка рассказала про пузырящиеся стены, дрожащий пол и кровь на стене у лестницы.
Малдер мягко спросил:
– Тебе это приснилось или ты видела? Подумай хорошенько.
– Думаю, я это видела… но, наверное, мне это приснилось, или это просто мое воображение. Может быть, именно поэтому одноклассники надо мной смеются.
Она рассказала, как над ней издевались после школы.
И еще – как она всегда ненавидела Манхэттен и мечтала поселиться в сельской местности и проводить время в школьной библиотеке, листая книги с картинками, а в дождливые вечера просматривать журнал «Лучшие дома и сады».
– Я считала переезд в Бейнвич сбывшейся мечтой, – сказала Хизер. – А это оказалось… кошмарным сном.
Потом Малдер и Скалли заглянули в спальню Чарити, там больше не было беспорядка – криминалисты давно уже закончили обследовать место преступления. Агенты методично просмотрели вещи Чарити, переговариваясь в процессе.
– Знаешь, Малдер, возможно, Хизер права в своей оценке случившегося: она слышала истории про странный дом, и ее воображение подстегнули знакомые элементы из книг и фильмов про привидения.
– Я бы купился на это, если бы она видела все это после исчезновения сестры.
– Но разве ты не понимаешь, Малдер, когда Хизер обнаружила, что сестра пропала, все это тут же испарилось. Она больше не видела кровоточащие стены – только белые.
