Сергей Тармашев - Катастрофа
— Как обстановка? — майор оперся рукой на стену, в ногах чувствовалась сильная слабость. — Откуда этот… турболет?
Арториус победно потряс руками:
— Мы победили! Вы совершили беспримерный подвиг, и ваши деяния весь мир будет помнить еще очень долго! После уничтожения кровавого диктатора и его верхушки, оставшиеся в живых пособники диктатуры сложили оружие! Власть перешла к нам! Мы создали объединенное правительство из представителей всех сообществ, которое займется восстановлением мира и подготовкой к законным выборам. К сожалению, почувствовав неотвратимую гибель, диктатор приказал применять заряды на основе высокоактивных тяжелых элементов, и территория под центральным куполом серьезно заражена. Он хотел забрать с собой в могилу все живое! В настоящий момент мы перебрасываем сюда из Бункера отряды специалистов для оказания экстренной помощи населению Ромба! Мы же медики, господа! Это наш великий долг, это наше предназначение! Мы очистим Ромб от радиоактивного заражения, как вы очистили его от диктата палачей! Тысячи сотрудников Корпорации добровольно вызвались принять участие в операции спасения!
Переполняющие Арториуса эмоции было видно даже через лицевой щиток гермошлема. Его глаза сверкали, он энергично жестикулировал слова звучали громко и отрывисто. Бывший подпольщик переводил взгляд с одного бойца на другого и не мог устоять на месте.
— Господа! Чего же мы стоим! Скорее, идемте на борт, нас ждут дома! Вас ждут с нетерпением! Вы должны срочно получить медицинскую помощь. Лучшие специалисты Корпорации будут заниматься вашим лечением. Пойдемте! — он устремился по коридору к выходу. — Нас ждут дома!
Бойцы Внешней группы, пошатываясь, двинулись за ним. Тринадцатый опирался на автомат, как на посох. Наконец-то сегодня произошло хоть что-то хорошее. Удивительно, что подполью так быстро удалось перехватить власть. Видимо, диктатор и впрямь стоял у всего мира поперек горла. Хотя, как еще могло быть с человеком, который собирался захватить в могилу и без того невеликие остатки человечества. А с виду был сентиментальный дед. Да, вот тебе и сантименты. Телохранителя пожалел, а весь мир забыл.
Боль в голове нарастала, мысли путались, йоги пытались подогнуться. Держаться! Ну, подумаешь, контузило самую малость. Первый раз, что ли? Не падать же теперь из-за этого прямо здесь. Он упрямо переставлял непослушные ноги. Кто-то из бойцов, сквозь мутную пленку перед глазами было сложно понять, кто же именно, вдруг упал на колени с приступом рвоты. Надо бы помочь ему подняться. Но пока Тринадцатый добрел до упавшего, остальные уже подняли товарища и, поддерживая друг друга, шли дальше.
Пятьдесят метров до турболета шли, как пятьсот. Когда группа поднялась на борт, майор увидел бледные и перепуганные лица экипажа. Он усмехнулся. Представляю, какой у нас сейчас видок. Побелеешь тут.
Арториус что-то сказал им на непонятном языке и принялся усаживать Внешних, устраивая их на сиденьях и пристегивая ремнями. Молодец парень. Я бы уже, пожалуй, сам не пристегнулся. Хотя лопатка вроде уже не болит. Тринадцатый пытался собрать воедино расползающиеся в бредовом тумане мысли. В этот момент турболет взмыл вверх, грудь сдавило перегрузкой, и майор потерял сознание.
Очнулся он от того, что кто-то отстегивал его от кресла. Тринадцатый открыл глаза, но навести резкость никак не удавалось. Он хотел потереть их рукой, но та не желала подниматься. Ах вот как! Да ну и черт с тобой. Майор поморгал глазами и, в конце концов, увидел, что происходит. Рука запуталась в ремнях, которые отстегивал Четвертый. Нет, так не годится. Надо собраться. Он напряг остатки сознания, нашарил автомат, который так удачно заменял посох, и встал.
Сон в полете немного ослабил боль, и стало возможным идти быстрее. Бойцы, сопровождаемые Арториусом, зашли в шлюз и, спустя несколько минут широкая лифтовая платформа плавно двинулась вниз. Маленький чиновник что-то беспрерывно говорил, что-то о выдающихся врачах и новейших методах лечения, но всепоглощающая боль в голове мешала воспринимать его слова четко. Наконец, платформа достигла бункера, и Внешних встретили люди в белоснежных скафандрах медицинского отдела с передвижными госпитальными носилками наготове. Арториус строгим тоном торопил их, и многочисленные руки подхватили майора, уложили на носилки и покатили по коридорам Убежища. «Вот я и дома», — мелькнула мысль. Тринадцатый разрешил себе расслабиться и провалился в черную пустоту небытия.
— Как тебе это удалось, Арти? — Лемешева восхищенно смотрела на Великого Руководителя.
Через прозрачную стену подуровня интенсивной терапии было хорошо видно, как Кузнецов лично руководит помещением Древних в биорегенераторы.
— Я применил всю силу своего убеждения. Я убедил их, что мы окажем им полную медицинскую помощь в обмен на прекращение кровопролития, и они согласились на временное перемирие.
— Ты сильно рисковал, — хмуро заявил Трубецкой, — а если бы ты погиб? Весь мир следил за тобой, Орбита давала изображение в прямой эфир. Кадры о том, как ты выводишь из здания Сената Древних облетели даже сообщества. Твоя смерть сделала бы операцию спасения невозможной. Никто из наших людей не решился бы туда лететь.
— Это был необходимый риск, Денис, — многозначительно возлил Арториус. — Зато теперь нам доверяют безоговорочно во всем мире. Авторитет Роса неоспорим.
Последний биорегенератор принял пациента, и лечащий персонал, засуетившись, собрался у консолей управления. Кузнецов, тревожно нахмурившись, поспешно направился к выходу.
— В чем дело, Саша? — Великий встретил академика прямо у порога. — Я объяснял, надо как можно скорее поместить их обратно в анабиозные камеры! Сколько займет подготовка?
— Возникло серьезное препятствие, — Кузнецов был растерян. — Мы не сможем погрузить их в анабиоз.
— Как! Почему?! — Арториус не ожидал такого ответа и не сразу понял состояние академика. — Ты что, хочешь выпустить этих кровожадных монстров на свободу?!!
— Да ты что?! — Кузнецов опешил. — Конечно, нет! Но дело в следующем. Как только биорегенераторы приняли пациентов. «Пирогов» перехватил управление процессами. На всех консолях горит одно и то же сообщение: «Выполняется целевая функция». Мы ничего не можем сделать, это полностью автоматизированный стационар!
Ну конечно, догадался Арториус, великий Серебряков! Он задумал все это ради излечения отца и оставил парочку сюрпризов.
— Что теперь будет? — тревожно спросила Лемешева. — Мы не сможем помешать «Пирогову». Известно, какова его цель?
