Андрей Силенгинский - На килограмм души (сборник)
Оставалось покориться неизбежному и надеяться, что никто не сможет помешать Мэри Энн достичь корабля. Чуть приподняв голову, он с облегчением заметил, что супруга находится за спиной Жегта, и между ней и кораблем нет никаких препятствий. Но облегчение было недолгим. Мэри Энн стояла в нерешительности. Черт побери, она выбрала самое неподходящее время для заинтересованности судьбой мужа.
– Беги! – как можно свирепей заорал Виктор. – Не стой столбом!
Стоять столбом Мэри Энн перестала. Кинувшись сзади на спину Жегту. Тот даже не позволил острию трезубца сколько-нибудь заметно качнуться, неуловимым движением плеча уронив женщину рядом с мужем. Виктор крепко взял ее за руку, удерживая от резких движений, последствия которых могли быть фатальными.
– Мэри Энн, – усталым голосом сказал он. – Я когда-нибудь говорил тебе, что ты – идиотка?
– Нет, – немного подумав, с некоторым удивлением ответила она.
– С почином, дорогая. Считай, что только что сказал.
– Ты!.. Ты!.. – Мэри Энн задыхалась от неспособности подыскать подходящие эпитеты. – И это после того, как я бросилась спасать…
– Спасла? – холодно поинтересовался Виктор.
– Ты ставишь мне в вину… – Мэри Энн буквально захлебывалась словами. – О, боже, какое же ты неблагодарное животное! Я сделала все, что могла…
– Ты могла добежать до корабля! – перебил ее Виктор. – И, если уж тебе так приспичило меня спасать, на корабле есть парализатор.
– Который ты почему-то не соизволил взять с собой сразу!
– Может быть, его взяла ты?
– Я?! Не могу поверить, когда-то я считала тебя мужчиной! Почему ты вообще не смог справиться с этим лопоухим недомерком?
– Если тебя не затруднит, я бы попросил не оскорблять того, кто держит трезубец над моим лицом.
– Над твоим лицом?! Ты – жалкий эгоист! Обращаю твое внимание, что мое лицо находится в точно таком же положении!
– Заткнитесь! – прогремел над ними голос Жегта. – Ты! – он указал на Виктора, – пойдем, я хочу поговорить с тобой.
Оставив в стороне и Мэри Энн, и подбежавших стражников, двое отошли на несколько десятков шагов. Жегт шел впереди и даже не оглядывался, но у Виктора не возникало мысли напасть. По нескольким причинам, в число которых входило и любопытство. Наконец, жрец повернулся лицом к человеку и посмотрел на него снизу вверх.
– Вы не духи, – констатировал он.
– Был бы я духом, тебе бы не поздоровилось, – мрачно проворчал Виктор.
Жегт оставил его кощунственные слова без внимания.
– И вы не бесы, – продолжил он.
Виктор не нашел, что ответить, тем более, жрец его ни о чем пока и не спрашивал. Создавалось впечатление, что он разговаривал сам с собой.
– Но вы прилетели с неба. Кто же вы тогда? Ты можешь мне ответить?
– А ты поверишь моему ответу? – спросил Виктор.
– Возможно.
– Понимаю, что это будет звучать для тебя странно, но мы – люди. – Виктор обреченно пожал плечами.
– Люди… – Жегт словно пробовал слово на вкус. – Знаешь, хотя вы выглядите омерзительней, чем отрыжка гигантского червя, я думаю, ты не врешь.
С присущей ему дипломатичностью, Виктор не стал оспаривать не вполне объективное суждение о собственной внешности.
– И много людей живет на небе? – спросил Жегт.
– Больше, чем на земле, – честно ответил Виктор, не считая необходимым проведение лекции по основами астрономии.
– И все так же безобразны, как вы?
– Некоторые еще хуже, – не без толики мстительности сказал Виктор.
Жегт немного помолчал, а потом тряхнул ушами.
– Пошли, – коротко бросил он.
– Куда?
– Провожу вас до вашей повозки. Мне было бы любопытно поговорить с небесными людьми, но, боюсь, мое намерение отпустить вас остальные могут не разделить.
Несколькими минутами позже, уже стоя в люке корабля, Виктор повернулся к Жегту и не смог удержаться от вопроса:
– Скажи, как тебе вообще пришла в голову мысль, что мы можем быть людьми?
Жрец кивнул в сторону стоящей рядом с Виктором Мэри Энн:
– Твоя жена?
– Ну… да, – чуть замявшись, ответил Виктор.
– Если бы я закрыл глаза, я мог бы подумать, что это говорит моя жена. – Жегт растянул тонкие губы в кривой усмешке.
– Ты прав, друг, – с чувством сказал Виктор. – Женщины везде одинаковы.
Его хорошего настроения не смогла испортить даже чувствительная боль в предплечье от острых когтей Мэри Энн.
– Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя ненавижу!
Волосы Мэри Энн растрепались, глаза сверкали. Внезапно Виктор подумал, что злость, пожалуй, не всегда ее портит…
Еще сильнее он удивился, когда супруга подошла к нему вплотную, уперлась ладонями в грудь и опрокинула на кровать.
– Пожалуй, – задумчиво сказала она, прикрыв веки, – пожалуй, я ненавижу тебя так сильно, что испорчу тебе всю оставшуюся жизнь.
Голос Мэри Энн слегка вибрировал. Гормональный всплеск, вызванный стрессом и выбросом адреналина в кровь, цинично подумал Виктор. Впрочем, через пару минут ему уже некогда было думать о таких глупостях.
Троянский олень
Все быстрее темп танца, все резче движения. И не танец это уже – ритмичный звон бубна превращается в беспорядочную трескотню, а человек с амулетом на шее конвульсивно дергается в некоем подобии агонии. Хотя глаза его открыты, едва ли они видят что-либо вокруг. Наверное, со стороны он сейчас очень напоминает сумасшедшего.
Но никому из смертных не позволено наблюдать за Шаманом со стороны в момент общения с Великим Духом, никто из племени не посмеет назвать Не Имеющего Имени сумасшедшим.
Особенно сейчас, во времена небывалой засухи, когда воду приходится считать по глоткам, а животы сводит от голода. Без милости Великого Духа племя обречено на смерть, а кто кроме Шамана сможет узнать у него причину столь лютого гнева, кто сможет выпросить долгожданный дождь?
Прими этого оленя, о Великий Дух, и не гневайся на нас за скудость дара.
…Этим могучим животным, с таким трудом добытым вчера зоркоглазым Ярру, можно было накормить много голодных ртов. А иных ртов сейчас в племени нет, тебе ли этого не знать, Великий Дух. Молодой Вождь Нит-Таб долго не решался дать согласие на эту жертву. Я сумел его убедить, что это единственный шанс спасти племя. Возможно, ушедший две весны назад в небесные леса Гова-Леп был бы более непреклонен. Мудрый был старик… Но я знаю, что поступаю правильно.
Пусть твоя трапеза будет обильной, Великий Дух. Позволь мне надеяться, что в ней найдется место нашему скромному приношению.
…Да, у тебя отменный аппетит, Великий Дух. И ты никогда не брезговал тем, что дарили тебе люди племени, хотя небесные леса переполнены самой разнообразной дичью, а ты – величайший из охотников. Наши же охотники целыми днями бродят по окрестностям, а, возвращаясь, прячут глаза от своих женщин. Звери, те, что не полегли от жажды и изнуряющей жары, ушли далеко на поиски воды. Нашли ли они ее?
