Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
Интересно, включает ли мысленный контроль на уровне энергий ядер, атомов и гравитонов способность защитить себя от макрокосмической атаки?»
Он думал, что это так. Сила, проявления которой они видели два часа назад, должна была иметь какие-то пределы, но даже в таком случае, им-то они не были известны. Сила или слабость больше не имели особого значения — им недвусмысленным образом угрожали: «Если вы не можете взять их под контроль, это сделаем мы».
Эти слова эхом звучали в ушах Энаша, и, по мере того, как их смысл доходил до его сознания, его отчужденность от происходящего исчезала. Он всегда считал себя отстраненным наблюдателем. Даже раньше, когда он возражал против воскрешения, некая изолированная часть его сознания наблюдала за разворачивающимися событиями, а не участвовала в них. Сейчас он с предельной ясностью понял, почему он всегда уступал и в конечном итоге соглашался с другими. Возвращаясь в прошлое, к далеким-далеким дням, он теперь видел, что никогда не считал себя участником захвата планет, населенных другими расами. Он просто наблюдал, размышлял, рассуждал на тему жизни, которая, кажется, не имела для него особого значения. Но теперь с этой бессмысленностью было покончено. Его захлестнула волна чувства, которое теперь управляло его поступками. Ему казалось, что он тонет, но на поверхность он вынырнул типичным представителем народных масс гэнейцев. Вся сила и вся воля его расы сконцентрировалась в его крови.
Он рявкнул:
— Существо, если ты питаешь еще надежды воскресить свою погибшую расу, то оставь их теперь.
Человек посмотрел на него, но промолчал.
— Если бы ты мог уничтожить нас, — продолжал Энаш, — то ты бы уже сделал это. Но все дело в том, что твои возможности ограничены. Наш корабль построен так, что на нем невозможна никакая цепная реакция. Любой пластине из потенциально неустойчивого материала противостоит другая пластина, и это не допускает образования критических масс. Ты можешь произвести взрывы в наших двигателях, но и они тоже останутся ограниченными и просто-напросто начнут процесс, для которого и предназначены — перемещение корабля в пространстве.
Энаш почувствовал прикосновение руки Йоала.
— Осторожнее, — предупредил его историк. — Не позволь своему гневу выдать жизненно важную информацию.
Энаш стряхнул его щупальце.
— Нужно быть реалистами, — резко произнес он. — Этому чудовищу, по всей видимости, достаточно было взглянуть на наши тела, чтобы понять почти все секреты нашей расы. Глупо полагать, что оно еще не взвесило наши и свои возможности в создавшейся ситуации.
— Энаш! — раздался властный голос капитана Горсида.
Так же быстро, как появилась, ярость отхлынула. Он отступил и сказал:
— Да, главнокомандующий.
— Кажется, я знаю, что вы намеревались сказать, — произнес капитан Горсид. — Уверяю вас, я целиком с вами согласен, но в качестве высшего представителя властей Гэны я должен предъявить вам ультиматум.
Он повернулся. Его рогатое тело нависло над воскрешенным.
— Ты угрожаешь нам, и этому нет прощения. Ты сказал нам, что ты попытаешься ограничить движение великого духа гэнейцев.
— Не духа, — возразил человек. Он тихо рассмеялся. — Нет, вовсе не духа.
Главнокомандующий не обратил внимание на его замечание.
— И поэтому у нас нет выбора. Мы считаем, что если тебе дать время, ты, собрав материалы и изготовив необходимые инструменты, сможешь построить воскреситель. По нашему мнению, тебе понадобится по меньшей мере два года, чтобы сделать это, даже если ты знаешь технологию. Это необычайно сложная машина, собрать которую отнюдь не просто единственному представителю расы, отказавшейся от машин за тысячелетия до катастрофы.
У тебя не будет времени построить звездолет. И мы не дадим тебе времени построить также и воскреситель.
Через несколько минут наш корабль начнет бомбардировку. Возможно, что ты сможешь воспрепятствовать взрывам в этой местности, и поэтому мы начнем бомбить на противоположной стороне планеты. Если же тебе удастся остановить нас здесь, то нам понадобится помощь. После шести месяцев полета с наивысшим ускорением мы достигнем точки, откуда сможем связаться с ближайшей планетой гэнейцев, и тогда сюда будет направлена такая огромная флотилия кораблей, что тебе не устоять. Ежеминутно бросая сотню или даже тысячу бомб, мы наверняка сможем уничтожить каждый город планеты, так что не останется даже праха от скелетов существ твоей расы.
Таков наш план. И все так и будет. А теперь делай с нами, что хочешь, — мы в твоей власти.
Человек покачал головой.
— Сейчас я не стану ничего делать! — сказал он. Он помолчал несколько секунд, потом задумчиво произнес: — Ваши рассуждения весьма логичны. Разумеется, я не всемогущ, но мне кажется, вы забыли одну маленькую вещь. Я не скажу вам, какую именно. Ну, а теперь, — сказал он в конце, — прощайте! Возвращайтесь на свой корабль и улетайте. Мне предстоит еще много чего сделать.
Энаш спокойно стоял, весь кипя от ярости. А затем, зашипев, он прыгнул вперед, вытянув щупальца. Он едва не прикоснулся к мягкому телу человека, но что-то остановило его.
Он оказался вдруг на борту звездолета.
Он не помнил, как это случилось, он не был ранен, не испытывал головокружения. Рядом с ним стояли Виид, Йоал и капитан Горсид, столь же потрясенные, как и он сам. Энаш замер, как вкопанный, вспоминая слова воскрешенного: «… вы забыли одну маленькую вещь». Забыли? Это означало, что они это знали. Что же это может быть? Он все еще ломал голову над этим, когда Йоал произнес:
— Теперь мы можем быть уверены наверняка, что бомбардировка будет предотвращена.
Он оказался прав.
Когда звездолет оказался в сорока световых годах от Земли, Энаша вызвали в зал Совета. Йоал уныло приветствовал его.
— Чудовище на борту.
Его слова поразили Энаша как гром, но одновременно на него снизошло внезапное озарение.
— Так вот что он имел в виду, когда говорил, что мы кое о чем забыли! — произнес он наконец. — Что он способен передвигаться в космическом пространстве силой воли в пределах — какую же цифру он однажды назвал? — в пределах девяноста световых лет.
Он вздохнул. Его вовсе не удивило то, что гэнейцы, использовавшие корабли для космических путешествий, сразу же не подумали о такой возможности. Постепенно реальность начала утрачивать для него значение. Теперь, после потрясения, он чувствовал себя старым и изнуренным, а его сознание снова погружалось в предыдущее состояние отчужденности от реальности. Понадобилось несколько минут, чтобы осознать смысл этой новости. Один из физиков-ассистентов по пути в кладовую заметил человека в нижнем коридоре. «Удивительно, как раньше никто из многочисленного экипажа звездолета не заметил на борту корабля незваного гостя», — подумал Энаш.
