Илья Варшавский - Контактов не будет (Фантастические повести и рассказы)
К сожалению, Никанор Павлович уже никогда не узнает, чем он кончился. Что же касается меня, то я вполне удовлетворен.
Можете судить о моем поступке, как Вам угодно, но вины своей я тут не вижу.
Ваш покорный слуга В. Черемшинов.
Тревожных симптомов нет 1 - Не нравятся мне его почки, - сказал Крепс.
Леруа взглянул на экран.
- Почки как почки. Бывают хуже. Впрочем, кажется, регенерированные. Что с ними делали прошлый раз?
- Сейчас проверю. - Крепс набрал шифр на диске автомата.
Леруа откинулся на спинку кресла и что-то пробормотал сквозь зубы.
- Что вы сказали? - переспросил Крепс.
- Шесть часов. Пора снимать наркоз.
- А что будем делать с почками?
- Вы получили информацию?
- Получил. Вот она. Полное восстановление лоханок.
- Дайте сюда.
Крепс знал манеру шефа не торопиться с ответом и терпеливо ждал.
Леруа отложил пленку в сторону и недовольно поморщился:
- Придется регенерировать. Заодно задайте программу на генетическое исправление.
- Вы думаете, что...
- Безусловно. Иначе за пятьдесят лет они не пришли бы в такое состояние.
Крепс сел за перфоратор. Леруа молчал, постукивая карандашом о край стола.
- Температура в ванне повысилась на три десятых градуса, - сказала сестра.
- Дайте глубокое охлаждение до... - Леруа запнулся. - Подождите немного... Ну, что у вас с программой, Крепс?
- Контрольный вариант в машине. Сходимость девяносто три процента.
- Ладно, рискнем. Глубокое охлаждение на двадцать минут. Вы поняли меня?
На двадцать минут глубокое охлаждение. Градиент - полградуса в минуту.
- Поняла, - ответила сестра.
- Не люблю я возиться с наследственностью, - сказал Леруа. - Никогда не знаешь толком, чем все это кончится.
Крепс повернулся к шефу:
- А по-моему, вообще все это мерзко. Особенно инверсия памяти. Вот бы никогда не согласился.
- А вам никто и не предложит.
- Еще бы! Создали касту бессмертных, вот и танцуете перед ними на задних лапках.
Леруа устало закрыл глаза.
- Вы для меня загадка, Крепс. Порою я вас просто боюсь.
- Что же во мне такого страшного?
- Ограниченность.
- Благодарю вас...
- Минус шесть, - сказала сестра.
- Достаточно. Переключайте на регенерацию.
Фиолетовые блики вспыхнули на потолке операционного зала.
- Обратную связь подайте на матрицу контрольного варианта программы.
- Хорошо, - ответил Крепс.
- Наследственное предрасположение, - пробормотал Леруа. - Не люблю я возиться с такими вещами.
- Я тоже, - сказал Крепс. - Вообще все это мне не по нутру. Кому это нужно?
- Скажите, Крепс, вам знаком такой термин, как борьба за существование?
- Знаком. Учил в детстве.
- Это совсем не то, что я имел в виду, - перебил Леруа. - Я говорю о борьбе за существование целого биологического вида, именуемого Хомо Сапиенс.
- И для этого нужно реставрировать монстров столетней давности?
- До чего же вы все-таки тупы, Крепс! Сколько вам лет?
- Тридцать.
- А сколько лет вы работаете физиологом?
- Пять.
- А до этого?
Крепс пожал плечами.
- Вы же знаете не хуже меня.
- Учились?
- Учился.
- Итак, двадцать пять лет - насмарку. Но ведь вам, для того чтобы что-то собой представлять, нужно к тому же стать математиком, кибернетиком, биохимиком, биофизиком, короче говоря, пройти еще четыре университетских курса. Прикиньте-ка, сколько вам тогда будет лет. А сколько времени понадобится на приобретение того, что скромно именуется опытом, а по существу представляет собой проверенную жизнью способность к настоящему научному мышлению?
Лицо Крепса покрылось красными пятнами.
- Так вы считаете...
- Я ничего не считаю. Как помощник вы меня вполне устраиваете, но помощник сам по себе ничего не стоит. В науке нужны руководители, исполнители всегда найдутся. Обстановочка-то усложняется. Чем дальше, тем больше проблем, проблем остреньких, не терпящих отлагательства, проблем, от которых, может быть, зависит само существование рода человеческого. А жизнь не ждет. Она все время подстегивает: работай, работай, с каждым годом работай все больше, все интенсивнее, все продуктивнее, иначе застой, иначе деградация, а деградация - это смерть.
- Боитесь проиграть соревнование? - спросил Крепс.
Насмешливая улыбка чуть тронула тонкие губы Леруа:
- Неужели вы думаете, Крепс, что меня волнует, какая из социальных систем восторжествует в этом мире? Я знаю себе цену. Ее заплатит каждый, у кого я соглашусь работать.
- Ученый-ландскнехт?
- А почему бы и нет? И, как всякий честный наемник, я верен знаменам, под которыми сражаюсь.
- Тогда и говорите о судьбе Дономаги, а не всего человечества. Вы ведь знаете, что за пределами Дономаги ваш метод не находит сторонников. И признайтесь заодно, что...
- Довольно, Крепс! Я не хочу выслушивать заношенные сентенции. Лучше скажите, почему, когда мы восстанавливаем человеку сердечную мышцу, регенерируем печень, омолаживаем организм, все в восторге: это человечно, это гуманно, это величайшая победа разума над силами природы! Но стоит нам забраться чуточку поглубже, как типчики вроде вас поднимают визг: ах!
ученому инверсировали память, ах! кощунственные операции, ах!.. Не забывайте, что наши опыты стоят уйму денег. Мы должны выпускать отсюда по-настоящему работоспособных ученых, а не омоложенных старичков, выживших из ума.
- Ладно, - сказал Крепс, - может быть, вы и правы. Не так страшен черт...
- Особенно когда можно дать ему мозг ангела, - усмехнулся Леруа.
Раздался звонок таймера.
- Двадцать минут, - бесстрастно сказала сестра.
Крепс подошел к машине:
- На матрице контрольной программы нули.
- Отлично! Отключайте генераторы. Подъем температуры - градус в минуту.
Пора снимать наркоз.
2 Огромный ласковый мир вновь рождался из недр небытия. Он был во всем: в приятно холодящем тело регенерационном растворе, в тихом пении трансформаторов, в горячей пульсации крови, в запахе озона, в матовом свете ламп. Окружающий мир властно вторгается в просыпающееся тело великолепный, привычный и вечно новый мир.
Кларенс поднял голову. Две черные фигуры в длинных, до пят, антисептических халатах стояли, склонившись над ванной.
- Ну, как дела, Кларенс? - спросил Леруа.
Кларенс потянулся.
- Восхитительно! Как будто снова родился на свет.
- Так оно и есть, - пробормотал Крепс.
Леруа улыбнулся:
- Не терпится попрыгать?
- Черт знает какой прилив сил! Готов горы ворочать.
- Успеете, - лицо Леруа стало серьезным. - А сейчас - под душ и на инверсию.
...Кто сказал, что здоровый человек не чувствует своего тела? Ерунда!
