Алексей Калугин - Форс-мажор (сборник)
— О господи, – тяжко вздохнула Венера Марсовна. – Не иначе как Министерство финансов?
— Снова предсказание темпов инфляции, – в тон ей мрачно добавил Вертель.
— Тю! Шо там инфляция! – пренебрежительно махнула на предсказателя рукой потомственная колдунья. – А заговаривать курс доллара тебе, родненький, не приходилось?
— Министерство образования! – выдал ясновидящий Собкин.
— Во как! – удивленно округлила глаза Венера Марсовна.
— Н-да, – Вертель приложил палец к подбородку и задумчиво посмотрел на полковника. – Будем заниматься воспитанием патриотизма у молодежи? Или в региональный отдел Министерства образования пробрался враг?
— Враги у нас повсюду, – сообщил всем присутствующим бывший замполит Трупень. – В каждой конторе. Если бы не они, мы бы давно американосов за пояс заткнули.
— Кстати, а шо у нас насчет национальной идеи? – спросила вдруг Венера Марсовна.
— В каком смысле? – не понял полковник.
— В смысле, есть она у нас или нет?
— У нас – это у кого?
— Ай молодца, полковник! – заулыбавшись, игриво погрозила Павлу Николаевичу колдунья. – Не купился на мякине!
— Экономический колледж! – радостно возвестил ясновидящий Вася. – Это экономический колледж!
— Ну, и зачем нам экономический колледж? – вопросительно посмотрел на полковника Вертель.
— Завтра в этом самом колледже абитуриенты сдают вступительный экзамен…
— По экономике! – вставил ясновидящий.
— Верно, – кивнул полковник. – По экономике. Вопрос к вам, Яков Михайлович, сколько будет стоить стопроцентная гарантия зачисления в колледж, при том, что студент знает предмет на «отлично»?
— Секундочку…
Вертель расставил локти в стороны и приложил собранные в щепоть пальцы к вискам. Он глубоко вздохнул раз, другой… И замер, будто манекен в витрине супермаркета.
Глядя на него, Венера Марсовна перекрестилась и с сочувствием покачала головой.
— Не одобряю я эти трансы, – сообщила она полковнику. – От них только вред здоровью. Я могу узнать то же, шо и он, – кивок в сторону Вертеля, – только карты раскинув.
— Действуйте, Венера Марсовна, – приказал Павел Николаевич.
Колдунья расчистила место на столе, достала из-под платка новенькую колоду игральных карт с яркими, цветастыми рубашками, ловко перетасовала и принялась раскладывать что-то похожее на пасьянс.
Вертель резко выдохнул и уронил руки.
— Есть, – устало сообщил он. – Пятьсот семьдесят восемь евро… Это в идеале. Но преподаватель, принимающий экзамен, скорее всего, округлит сумму до шестисот.
Венера Марсовна положила на стол последнюю карту колоды, сделал шаг назад и, подбоченившись, как художник на законченную картину, посмотрела на то, что у нее получилось.
— У меня выходит пятьсот восемьдесят три евро, – колдунья посмотрела на полковника. – Погрешность в пределах допустимого.
— Согласен, – кивнул Павел Николаевич. – Теперь нам нужно определить, где находятся билеты, приготовленные для завтрашнего экзамена.
— А зачем нам это нужно? – поинтересовался Вертель.
— Зачем нам это нужно? – полковник Скурцев устремил на предсказателя тяжелый командирский взгляд. – Семен Семеныч, – обратился он к бывшему замполиту. – Будьте добры, соедините господина Вертеля с президентом. Яков Михайлович хочет задать вопрос главе государства.
Трупень даже бровью не повел. Зато Вертель почувствовал себя неуютно, плечами передернул, с ноги на ногу переступил.
— Ну что вы сразу, Павел Николаевич… – произнес Яков Михайлович смущенно. – Я ведь просто так спросил… В интересах дела…
— Дела – в Кремле и прокуратуре, – мрачно изрек Трупень. И с пафосом добавил: – Мы же – Отечеству служим!
— А план здания имеется? – поинтересовалась Венера Марсовна. – А то б я на нем карты раскинула…
— Нет, – покачал головой Павел Николаевич. – Плана здания у нас нет.
— Давай вместе попробуем? – предложил Вертелю ясновидящий Вася.
— Хорошая мысль, – согласился предсказатель.
Вася Собкин закрыл глаза и выставил руки перед собой.
— Я открываю дверь парадного и вхожу в здание… Передо мной холл… На стене – доска объявлений… Расписание занятий… Бюст президента… Справа – раздевалка… Сворачиваю налево… В небольшом аппендиксе несколько дверей… По всей видимости – аудитории…
Вертель опустил голову и сдавил виски пальцами.
— Да, это учебные аудитории, – сказал он. – Искать там смысла нет.
— Поворачиваю к лестнице… Поднимаюсь на второй этаж… Перила пластиковые, порезанные ножом…
— Работа студентов, окончивших колледж в прошлом году, – добавил Вертель.
— Длинный коридор… Аудитории…
— В центре коридора… Посмотри в центре коридора… Дверь, обитая черным дерматином, с английским замком…
— Да, есть такая… Замок – фигня… Вхожу… Похоже на кабинет директора… Или завуча… На стене – портрет президента… Большой… Президент сидит за столом, читает газету… Название газеты…
— Неразборчиво…
— Да, очень неразборчиво… Рядом на стене – крест и две иконы… Два стола… Фикус у окна…
— За цветком плохо ухаживают, он скоро погибнет…
— Слухайте, – шепотом обратилась к полковнику Венера Марсовна. – Сдается мне, они не туда зашли. Верующий человек не станет брать взятки.
— А с чего вы взяли, что хозяин кабинета верующий? – так же тихо спросил у колдуньи Павел Николаевич.
— Ну, как же, они ведь сказали, крест и иконы на стене.
— Подумаешь… У Семен Семеныча в купе постеры из «Хастлера» висят.
— Серьезно? – Венера Марсовна с интересом, прежде ей не свойственным, посмотрела на бывшего замполита и принялась нервно тасовать колоду карт.
Вася между тем продолжал виртуальный осмотр кабинета.
— Сейф… Здоровый сейф в углу… Папки с документами… Деньги… В иностранной валюте…
— Не стоит считать, – болезненно поморщился Вертель. – Очень много…
— Да, очень много, – согласился Вася.
— Знаешь, – наклонившись через стол, обратился начштаба к бывшему замполиту. – Когда я смотрю, как работают наши колдуны, у меня порой создается впечатление, что они нас попросту дурачат.
— А мы тогда, получается, кого дурачим? – посмотрел в глаза майору майор.
— Ну… – Чуднов развел руками.
— Вот именно, – согласился с ним Трупень.
Вася Собкин чуть приподнял руку и стал шевелить пальцами, как будто перебирая стопку бумаги.
— Вот они! – Он дернул на себя невидимые никому другому листки. – Билеты по экономике для вступительного экзамена! Сорок два билета!
