Боб Шоу - Обратная связь (сборник)
— Хлеб просто бесподобный! — воскликнула Лиза. Хлеб я испек сам. Она вымакала подливку в тарелке хлебной коркой, потом спросила, можно ли ей добавки. Насколько я понимаю, вымахивать коркой подливкy — дурной тон, но меня это ничуть не шокировало: я сам всегда так делаю. Впрочем, за исключением этого, манеры ее были безупречны. Она умяла три порции моей запеканки, после чего тарелку можно было бы и не мыть. Создавалось впечатление, что у нее чудовищный и едва сдерживаемый аппетит.
Она откинулась в кресле, и я снова налил вина в ее бокал.
— Вы уверены, что не хотите больше горошка?
— Я лопну. — Она удовлетворенно похлопала себя по животу. — Большое спасибо, мистер Апфел. Я уже лет сто не ела домашней пищи.
— Можете звать меня Виктором.
— Я так люблю американскую кухню.
— А я и не знал, что она существует. Я имею в виду, не как китайская или… Вы американка?
Она улыбнулась.
— Я имею в виду…
— Я понимаю, что вы имеете в виду, Виктор. Гражданство у меня американское, но родилась я не здесь… Извините, я на минуточку… Я знаю, это невежливо вот так сразу вскакивать из-за стола, но с этими скобками мне приходится чистить зубы, как только поем.
Убирая со стола, я слышал ее в ванной. Потом я пустил воду в раковину и взялся за тарелки. Через некоторое время Лиза присоединилась ко мне, схватила кухонное полотенце и принялась, невзирая на мои протесты, вытирать посуду, стоявшую на сушилке.
— Вы живете здесь один? — спросила она.
— Да. С тех пор, как умерли родители.
— Вы были женаты? Впрочем, если это не мое дело, так и скажите.
— Ничего. Я никогда не был женат.
— Для мужчины, живущего без женщины, вы неплохо справляетесь с хозяйством.
— Большая практика. Можно мне задать вопрос?
— Валяйте.
— Откуда вы? Тайвань?
— У меня способности к языкам. Тогда, дома, я говорила на «пиджин-америкэн», но, оказавшись здесь, быстро выучилась говорить правильно. Еще я говорю по-французски, правда, довольно паршиво; по-китайски, на четырех-пяти диалектах, но совершенно безграмотно; чуть-чуть по-вьетнамски и знаю тайский ровно настолько, чтобы сказать: "Моя хотеть видеть американский консул, быстро-очень-черт-побери, эй-ты!"
Я рассмеялся: последнюю фразу она произнесла с жутким акцентом.
— Здесь я уже восемь лет. Вы, наверно, догадались, где это "дома"?
— Вьетнам? — предположил я.
— Точно. Сайгон.
— Я принял вас за японку.
— Ну что поделаешь?.. Когда-нибудь я вам расскажу о себе… Виктор, а вот там за дверью прачечная комната? С электрической стиральной машиной?
— Точно.
— Я не слишком вам помешаю, если запущу кое-что постирать?
Конечно, она мне не мешала. Семь пар джинсов — некоторые с отрезанными штанинами — и две дюжины маек с рисунками вполне сошли бы за мальчишечий гардероб, если бы к ним не прилагались еще всяческие полупрозрачные сугубо женские предметы.
Потом мы отправились на задний двор посидеть в последних лучах заходящего солнца, и она захотела взглянуть на мой огород. Предмет моей гордости. Когда я чувствую себя хорошо, я провожу там до пяти часов в день, обычно по утрам, причем круглый год. На юге Калифорнии это возможно. У меня есть даже маленькая самодельная теплица.
Ей все понравилось, хотя огород содержался не в лучшем виде: последнюю неделю я провел либо в постели, либо в горячей ванне, так что кругом повылезли сорняки.
— Когда я была маленькой, я тоже работала на огороде, — сказала Лиза. — И еще два года я провела на рисовых плантациях.
— Видимо, там все по-другому.
— Еще бы, черт побери! Я после этого несколько лет подряд не могла даже смотреть на рис.
Потом она заметила расплодившихся на листьях тлей, и мы, присев на корточки, принялись их собирать. Сидела она в той самой характерной для азиатских крестьян позе, что я очень хорошо помнил, но никогда не умел имитировать. Пальцы ее, длинные и узкие, вскоре стали совсем зелеными от раздавленных насекомых.
Разговаривали мы о самых разных вещах. Не помню уже с чего, но я рассказал ей, что воевал в Корее. Узнал, что ей двадцать пять лет. Выяснилось, что дни рождения у нас совпадают, так что несколько месяцев назад мне исполнилось ровно вдвое больше, чем ей.
Имя Клюга всплыло в разговоре только один раз, когда Лиза упомянула, что очень любит готовить, а в доме моего соседа делать это совершенно невозможно.
— В гараже у него стоит морозильник, забитый всякими готовыми замороженными обедами, — сказала она. — В доме одна тарелка, одна вилка, одна ложка и один стакан. Плюс микроволновая печь — самая лучшая модель из тех, что можно встретить в каталогах. Но это все. На кухне больше вообще ничего нет. — Она покачала головой и прикончила очередную тлю. — Он явно был со странностями.
Лиза разделалась со стиркой уже к вечеру, когда почти стемнело. Выстиранное белье она загрузила в плетеную корзину, и мы отправились на улицу развешивать его на веревках. Получилось что-то вроде игры. Я встряхивал майку, потом разглядывал рисунок или надпись на ней. Иногда я сразу понимал, о чем речь, иногда нет. Там встречались изображения рок-групп, карта Лос-Анджелеса, кадры из "Звездного пути"… Всего понемногу.
— А что такое "Общество L5"? — спросил я.
— Это парни, которые хотят построить в космосе орбитальные фермы. Я спросила, собираются ли они выращивать там рис, и когда мне ответили, что, по их мнению, рис не самая лучшая культура для условий невесомости, я эту майку купила.
— И сколько же их у тебя?
— О-о! Должно быть, сотни четыре или пять. Обычно я одеваю их два-три раза, а потом откладываю.
На следующий день почта принесла письмо из адвокатской конторы в Чикаго. О семистах тысячах долларов. Оказывается, деньги перевела мне арендная компания в Делавэре, основанная в 1933 году для того, чтобы обеспечить мою старость. Основателями числились мои родители. Кое-какие долгосрочные вклады созрели, что и привело к моему недавнему финансовому взлету. Причем эта сумма поступила на мой счет в банке уже после уплаты налогов.
Полная ерунда. У моих родителей никогда не было таких денег. Я не хотел их. И отдал бы обратно, если б только знал, у кого Клюг их украл.
Потом я решил, что через год, если не окажусь к тому времени в тюрьме, отдам эти деньги на благотворительные нужды. Может, в "Фонд спасения китов", а может, "Обществу L5".
Все утро я провел в саду. Затем сходил в магазин и купил немного говядины и свинины. Покупки я нес домой в складной проволочной корзине и чувствовал себя просто отлично. Проходя мимо серебристого «Феррари», я даже улыбнулся.
