Альфред Ван Вогт - Лунный зверь
— Дальше не нужно идти. Возможно, вам удастся лучше меня определить, сколько прошло времени с момента, когда я родился и когда были построены эти машины. Вон там я вижу прибор, который, судя по табличке над ним, подсчитывает взрывающиеся атомы. Как только взорвется определенное их количество, автоматически отключается источник питания для того, чтобы предотвратить цепную реакцию, — на точно рассчитанный промежуток времени. В мое время у нас были тысячи грубых устройств для замедления ядерной реакции, но понадобилось две тысячи лет с начала атомной эры, чтобы создать подобное устройство. Можете ли вы сделать сравнительный расчет?
Советники посмотрели на Виида. Техник-лейтенант раздумывал над ответом. Наконец он неохотно признался:
— Девять тысяч лет назад у нас были тысячи способов замедления ядерных взрывов. — Он замолчал, потом, растягивая слова, продолжал: — Никогда не слышал о приборе, который был создан только для подсчета атомов.
— И все же, — шепотом сказал астроном Шури, почти неслышно, — эта раса была уничтожена.
Последовала пауза, которая закончилась, когда Горсид обратился к ближайшему охраннику:
— Убей чудовище!
Но в этот миг охранник рухнул вниз в вспышке пламени. И не только он один, но и все остальные охранники! Они одновременно были сражены голубым лучом. Этот луч лизнул по экрану, отпрянул, потом рванулся еще яростней, снова отпрянул, разгораясь все ярче. Сквозь огненную завесу Энаш увидел, что воскрешенный отступил к дальней двери, а экран прибора, подсчитывавшего атомы, загорелся ярким синим светом.
Капитан Горсид закричал в переговорное устройство:
— Все выходы охранять, держать наготове лучевое оружие! Подвести корабли поближе и уничтожить чужака при помощи тяжелых пушек.
— Мысленный контроль, — сказал кто-то. — Нечто вроде мысленного контроля. На что же это мы натолкнулись?
Они попятились. Синий луч уже был у потолка, пытаясь пробиться через экран. Энаш бросил последний взгляд на прибор. Наверное, он все еще подсчитывал атомы: теперь его экран был темно-синим. Вместе с остальными Энаш помчался в зал, где проводились воскрешения. Там они оказались под защитой еще одного энергетического экрана и, уже в безопасности, они вошли в свои купола и, пронесясь стрелой мимо дверей, достигли корабля. Когда огромный звездолет воспарил над городом, вниз из него была сброшена атомная бомба, а потом гриб взрыва и пламя скрыли от пришельцев музей и весь город.
— Но мы по-прежнему не знаем, почему погибла эта раса, — прошептал Йоал на ухо Энашу, когда затихли раскаты чудовищного взрыва.
Бледно-желтое солнце медленно поднималось над горизонтом утром третьего дня после взрыва бомбы, на восьмой день после посадки. Энаш вместе с остальными спустился в новый город. Он решил выступить против продолжения новых воскрешений.
— Как метеоролог, — сказал он, — я заявляю, что для гэнейской колонизации эта планета вполне безопасна. Я не понимаю, к чему нам дальше рисковать. Эта раса познала тайны собственной нервной системы, и мы не можем позволить…
На этом месте его прервали. Это был биолог Хамар.
— Если им столько уже стало известно, — сухо заметил он, — то почему они не переселились на другую звездную систему и не спасли себя от гибели?
— Полагаю, — произнес Энаш, — что вполне могло случится такое, что ими так и не был открыт наш способ обнаружения звезд, имеющих планеты. — Он с серьезным видом обвел взглядом круг друзей. — Мы ведь сами признали, что это открытие — уникальное и случайное, и это результат не столько силы ума, сколько удачи.
Тут он увидел выражения на их лицах и понял, что они не согласны с его доводами. Мысленно представив, как эта великая раса встречает свою смерть, он почувствовал собственное бессилие предотвратить неизбежную катастрофу. Наверное она случилась быстро, но все же не так быстро, чтобы они не узнали о ней — слишком уж много скелетов лежали на открытых местах в садах великолепных домов, словно мужья с женами вышли из дома специально для того, чтобы встретить гибель своего народа. Он попытался обрисовать эту картину советникам — картину последнего дня, случившегося давным-давно, когда целая раса спокойно встретила свою гибель. Но это ему не удалось: советники нетерпеливо заерзали на своих сиденьях за несколькими рядами энергетических экранов, и капитан Горсид сказал:
— Что же именно, Энаш, вызвало у вас такую эмоциональную реакцию?
Энаш несколько секунд раздумывал над ответом. Он не думал, что тут дело в эмоциях. И не понимал природу этой навязчивой идеи, столь незаметно она овладевала им. И внезапно он вдруг понял.
— Тот, третий воскрешенный, — ответил он, растягивая слова. — Я увидел, как он стоит за завесой пламени, в дверях, с любопытством наблюдая за нашим поспешным бегством. Его мужество, спокойствие, ловкость, с которой он нас одурачил, — в этом-то все дело.
— И это привело его к смерти! — заметил Хамар.
Все захохотали.
— Послушайте, Энаш, — добродушно произнес Мейярд, помощник капитана. — Не станете же вы утверждать, что существа этой расы храбрее нас, или что, несмотря на все предпринятые предосторожности, нам нужно бояться одного человека?
Энаш ничего не ответил; он чувствовал себя глупо. Открытие того, что он может ощущать эмоции, привело его в замешательство. Он не хотел выглядеть неблагоразумным в их глазах. Он сердито произнес последнее возражение:
— Я хочу только сказать одно: ваше желание узнать, что же случилось с погибшей расой, вовсе не кажется мне таким уж существенно важным.
Капитан Горсид махнул рукой биологу.
— Приступайте к оживлению.
Потом он обратился к Энашу:
— Разве можем мы вернуться на Гэну и рекомендовать массовое переселение сюда — а потом признаться, что мы так и не завершили здесь исследования? Мой друг, это невозможно.
Это был старый довод, но Энаш неохотно сейчас признал, что и эта точка зрения тоже имела свой смысл. Но он тут же забыл обо всем: шевельнулся четвертый воскрешенный.
Он встал, а затем исчез.
Последовало молчание пораженных ужасом, удивленных пришельцев. Потом капитан Горсид резко сказал:
— Он не мог покинуть этот зал. Мы знаем это. Он где-то здесь.
Гэнейцы вокруг Энаша привстали из своих кресел и принялись всматриваться в пространство под куполом энергетического экрана. Охранники стояли, безвольно опустив щупальца с лучевым оружием. Краем глаза Энаш увидел, как один из техников, обслуживавших защитные экраны, подозвал к себе Виида, и тот наклонился к нему. Потом он с хмурым видом вернулся и сказал:
