Сергей Тармашев - Неотвратимая гибель
– Этим парням повезло с вертолетом и нам вместе с ними! – довольно заявил он. – Машина тяжело бронированная даже по армейским меркам! Видать, раньше летал какой-нибудь генерал. Не иначе лимузин с собой возил, потому и вертолет грузопассажирский. – Он влез в пассажирскую кабину и уселся в кресло: – Признаюсь, я изрядно струхнул, когда нас из пулемета поливать начали.
Заместитель директора появился в вертолете последним. Он занял своё место, надел наушники внутренней связи и разрешил пилоту вылет. Винтокрылая машина поднялась вертикально вверх и поплыла на запад. Майк посмотрел в иллюминатор. Внизу, у ангара, молча стояли люди, не сводящие глаз с уходящего вертолета. С высоты птичьего полета сбившиеся на пятидесятиградусном морозе поближе друг к другу обитатели комбината совсем не выглядели толпой. Гораздо больше они походили на темную каплю, застывающую посреди безмолвного поля заснеженных развалин.
До завода шаттлов добрались с началом вечерних сумерек. С первого же взгляда Майк понял, что тем, кто пытается выжить в этом месте, не повезло больше других. До катастрофы завод занимал огромную площадь, под стать небольшому городку. Но налетевшие на него торнадо произвели ужасные разрушения, которые вызвали ещё более чудовищные пожары. Прежде чем сюда пришел бесконечный снегопад, весь завод выгорел дотла. Уцелел лишь один производственный корпус, но и его стены, до половины занесенные снегом, были черны от копоти. Но самое страшное заключалось в том, что это место располагалось на окраине Новой Америки и мутанты сюда уже добрались. Стаи кровожадных хищников разбегались по развалинам, зарываясь в снег при приближении вертолета, и Майк сразу же вспомнил жуткую резню у Могильника.
Но оказалось, что основной проблемой завода является острая нехватка продовольствия. В уцелевшем корпусе имелось множество высокотехнологичного оборудования, но совершенно отсутствовали запасы пищи. Три сотни людей настолько отчаялись найти пищу, что выходили охотиться на мутантов, быстро расселявшихся по новым территориям. Такая охота стоила жизни многим охотникам, но первые десять дней это было единственным средством выжить. Потом их сигналы о помощи услышал Коэн, и с тех пор его комбинат поставлял сюда продовольствие так же, как в Центральный офис Полярного Бюро.
– Нас уже встречают! – Джеймс указал на высыпающих из корпуса людей. – Со снаряжением у них совсем плохо, однако… Зимой даже за ворота не смогут выйти.
Внутри завода оказалось даже холоднее, чем на комбинате Замдиректора, термометр показывал едва плюс пять, и вся жизнь сосредоточилась возле костров, размещенных по периметру цеха. Шаттл, о котором рассказывал Коэн, стоял прямо посредине помещения, опутанный всевозможными заводскими приспособлениями. Рядом с ракетопланом стояли массивные лыжные полозья, возле которых лежало несколько сварочных аппаратов. Судя по сизому дыму, витающему в воздухе, в цехе ещё несколько минут назад кипела работа.
– Мы закончим его к исходу пятых суток! – возбужденно объяснял представителям Профсоюза лидер обитателей завода. – Будет работать, как часы! Завод должен был сдать его приёмной комиссии через два дня после катастрофы Полярного Круга! Ну, если бы не было самой катастрофы, я имею в виду! Этот цех единственный, где от удара торнадо не сдохла система пожаротушения, так что шаттл не пострадал! Он долетит до Реактора хоть десять раз, мы это гарантируем!
Люди говорили одновременно, перебивая друг друга, эмоционально жестикулировали, пытались пожать руку… Лица светились надеждой, и слово «полярник» произносилось так, что понятие «супермен» блекло в сравнении с ним. Никто уже не помнил или не хотел помнить, что захваченный Холодом и его мутантами Реактор не могли отбить больше месяца. Все были свято убеждены, что полярники вернут в Новую Америку вечное лето, потому как самое важное уже свершилось: полярники нашлись и согласились рискнуть жизнями ради всех остальных. Кто-то даже просился выдать ему арктическое снаряжение и взять с собой перезапускать Реактор. Эмоции бушевали полчаса, после чего Замдиректора напомнил всем о предстоящем полете.
– Всё готово! – немедленно заверил их заводчанин. – Челнок снаружи, после снегопадов у нас тут полно взлетных полос! Он тоже абсолютно новый, мы нашли его на складе готовой продукции. Обвалом ему повредило элероны, но нашим специалистам удалось исправить все повреждения. Мы всё проверили трижды, никаких неполадок! Автопилот запрограммирован, ящики с товаром загружены. Мы наделали зеркал из битого стекла, думаю, дикари не будут привередничать, там два центнера безделушек! Хотели изготовить больше, но трюм слишком мал, место осталось только для вас. Мы провели дополнительное отопление, конечно, если за бортом будет ниже минус шестидесяти, многого от него ждать нельзя, но хотя бы около ноля будет держать. Вот только с едой у нас очень тяжело. Мы смогли собрать для вас совсем немного…
– Этот вопрос уже решен, – оборвал его Коэн. – Вам не нужно об этом беспокоиться! Мы привезли с собой контейнер, он внутри вертолета, отдельно от предназначенного для вас продовольствия. Пусть кто-нибудь загрузит его в челнок. Господа, у нас мало времени! Полет в Сибирь занимает свыше восьми часов, наши спасители должны прибыть туда при свете дня и как можно раньше. А нам ещё предстоит провести финальную проверку и разместить в трюме Майка и Джеймса, смелостью и отвагой которых я не устаю восхищаться!
Народ вновь радостно зашумел, и Майка с Джеймсом едва ли не на руках понесли к челноку. Приготовления к старту заняли ещё час, который пролетел, словно пара минут. Майк с нарастающим страхом смотрел на утлый челнок, понимая, что хлипкий аппарат не внушает ему никакого доверия. В какой-то момент ужас перед предстоящим полетом захлестнул его настолько сильно, что Майк едва не закричал, не желая менять жизнь, пусть даже с одной рукой, на героическую смерть. Старый Джеймс, похоже, заметил его пограничное состояние и, крепко сжав руку, твердо произнес на ухо:
– Давай, сынок, покажи им, как надо спасать мир! Пусть они навсегда запомнят, кто такой Майк Батлер! Залезай в челнок, устраивайся поудобнее и ни о чем не волнуйся, за все годы моей работы в Миссии не разбилось ни одной машины.
С этими словами старик помахал всем рукой и бодро полез в трюм. Майк, словно в тумане, последовал за ним. Джеймс соврал насчет разбившихся челноков, он знал это совершенно точно, но именно сейчас ему очень хотелось верить старику, и Майк даже убедил себя в том, что Джеймс прав, а он ошибается. В ту секунду, когда грузовая аппарель поднялась, запечатывая грузовой люк и погружая тесный трюм в полнейшую темноту, Майк чуть не потерял сознание от панического страха. Двигатели челнока взревели, набирая обороты, и после минутного прогрева машина тронулась с места, быстро набирая скорость. Каждую секунду Майк ожидал столкновения, но челнок оторвался от земли, стремительно уходя ввысь, и он почувствовал, как изменяющимся давлением закладывает уши.
