Алекс Грин - Тропа в Огнеморье
Изабелла подписывала его - бутылочки с каплями среди вещей не было.
Возможно, по каким-то причинам Феличия надежно прятала их. Но для этих целей в комнате подходило лишь одно место - тайник в письменном столе...
Когда-то, очень давно, делая очередную уборку в комнате, они обнаружили, что под нижним выдвижным ящиком в их письменном столе есть довольно обширное пустое место.
Наличие "тайника" несколько недель вдохновляло их на всякие детские игры. Они придумывали "секретные документы", и то прятали их в тайник, то вынимали оттуда. Игра в придуманные тайны довольно быстро наскучила, а настоящих у них тогда еще не было.
К тому же, добираться до тайника было довольно хлопотно. Нужно было полностью вынуть из стола нижний ящик. Но он так просто из стола не вынимался - такое можно было проделать только с самым верхним. После этого появлялась возможность полностью вытащить второй сверху ящик, затем третий. Тогда только и можно было добраться до тайника под нижним, четвертым...
Изабелла подошла к столу, и проделала всю эту нудную процедуру. Лекарства в тайнике не было. Зато в нем оказался потрепанный темно-зеленый блокнот. Изабелла сразу узнала его - это был дневник Ровены, она частенько записывала туда какие-то свои мысли.
Она медленно взяла дневник в руки. Он раскрылся на последней записи. Судя по дате, совсем свежей.
Изабелла читала, и на глаза ее наворачивались слезы. Она не хотела видеть этих слов, и не могла оторваться от них...
"... Это вопрос, к которому я возвращалась снова и снова... Столько разных миров: мир живых и мир мертвых, мир детей и мир взрослых, мир невинности и мир злодейства. Но граница почему-то одна - красная, кровавая черта.
Иногда мне казалось, что ответ совсем рядом. Но тогда почему-то становилось страшно до жути. И я в ужасе отступала, когда ответ был почти в моих руках.
Отступала, чтобы потом снова взяться за поиски - мучительные и долгие...
Теперь я знаю ответ. И знаю - почему он был мне так важен. И знаю - почему мне было так страшно...
Я очень хотела быть взрослой. И стала ею.
Но никто мне не объяснил, многие, видно, не понимали и сами, но я, в конце концов, сумела это понять.
Нет никаких многих миров - их всего-то два. И потому - всего лишь одна граница - красный, кровавый рубеж.
Мир взрослых и есть мир расчетливых и злобных мертвецов, в которых напрочь окаменело все живое, искреннее, чистое. Я слишком быстро взрослею. И мне страшно как никогда..."
31. Вспышки
Дальнейшее воспринималось Изабеллой как серия вспышек, сменяющих одна другую через далеко не равные промежутки времени...
Она ходит по комнате, разговаривая сама с собой. Спорит с отсутствующей Ровеной. Жалуется на что-то умершей Феличии.
Боль. Резкая боль. Она ударилась об ящик, вынутый из стола. Они повсюду на полу, эти идиотские ящики!
Изабелла схватила ненавистный ящик и с воплем швырнула его в книжную полку.
Полка, книги, ящик - все рассыпается и рушится на пол. Опять на пол!
Она бросается на пол, разрывает упавшие тетради и книги, колотит ящиками по доскам пола...
Возбужденные разговоры в коридоре. Хорошо слышен голос Знатока:
- А ведь я давно говорил вам, доктор: у них большие проблемы с мозгами!
Так ты еще и признаешься в этом, гребаный стукач!..
Новая вспышка: воспоминание о ночном фехтовании в спортзале...
Ровена... Гудящая черная лавина... Она сметает все на своем пути...
Она больше не страшна Изабелле...
Почему?
Изабелла вдруг поняла, что теперь не смотрит на черный поток, а смотрит из него... Она этот поток и есть...
Могучая река потекла к выходу, и выбила дверь, закрытую на замок...
Испуганно отпрянувшая толпа в коридоре. Ученики, воспитатели, школьный врач...
Она идет на пятящегося Знатока. Кто-то пытается ее остановить. Пытался...
Хватило одного удара. По одному на каждого из этих четверых кретинов, которые сунулись не в свое дело...
Это не потребовало ни времени, ни энергии. Она как шла на Знатока, так и идет.
Прыжок. Удар ногами в прыжке. Знатока уносит в воздух. Он врезается в окно, и выбив стекло падает на улицу.
Кто-то бросается на Изабеллу. Кто-то в панике пытается удрать.
Вторые - трусы. Первые - хамы. Ее руки и ноги осыпают ударами и тех и других...
Вспышка. Коридор, полный лежащих людей. Кто-то стонет. Кто-то лежит неподвижно.
Что с ними? Кто устроил это побоище?
Я?!
Свет. Тьма. Свет. Тьма.
Тишина...
Часть 10. Полет Птицы Возмездия
1. "Город Гобит"
("Сага о фаэтане")
"Так познакомился Олеко с новой бесконечностью. Океан Туманов и Степное Море были первыми двумя. Третьей стали Великие Леса...
Полет на дирижабле длился несколько суток.
- Мы должны пролететь огромное расстояние. - Пояснил капитан дирижабля. - Три пути через Степное Море запросто поместятся на нем.
- Мы что, пересечем почти весь континент? - Спросил Олеко.
- Куда там! - Усмехнулся капитан. - На самом деле Восточная Гондванелла не равна Западной. Она в несколько раз больше. Даже мы, лемарионцы, не знаем ее подлинных размеров...
Интересная получалась картина! В мирке, который они покидали, обитателям его казалось, что происходит последняя битва за власть над Гондванеллой. Большая часть Континента давно стала невидимой для существ, судорожно вцепившихся друг в друга под влиянием убогой комбинации алчности и страха.
"Люди, вампиры, эльфы, - подумал Олеко, - братья по разуму? Или братья по маразму?"
Люди Веццарна отлично выбрали место для нового города. Гобит расположился на правом берегу реки Лана, тихой, широкой и полноводной. Лемарионцы валили лес, расчищая место для города, а срубленные деревья использовали для строительства домов. Вода в реке была чистейшей, а окрестные леса изобиловали дичью...
- Райские места! - Сказал прилетевший вскоре Веццарн. - Не возникает ли у вас искушение махнуть рукой на войну и остаться здесь навсегда?
- Возникает. - Признался Олеко. - Но на Западе осталась пара-тройка дел, которые необходимо завершить.
- Во всяком случае, вы не обязаны спешить вернуться. Работайте над своим проектом спокойно. На поиски города Гобита Армии Семисот понадобятся десятилетия. Если она, вообще, узнает о его существовании.
- А если они захватят ваши самолеты или дирижабли? - спросила Таня Сталь.
- Это исключено. - Заверил их Веццарн. - У нас можно отнять Империю. Но не технологии...
Знаете, наши технологии были законсервированы, и не развивались многие века. Некоторые отрасли попросту деградировали. За исключением одной - здесь мы по-прежнему на высоте.
И отрасль эта - технологии саморазрушения технологий, в случае их попадания в чужие руки. И на самом убогом дирижабле есть изощренейшие механизмы. Они нисколько не способствуют полету. У них иное назначение: при необходимости они навсегда выводят из строя двигатели.
