Питер Уоттс - Ложная слепота
К счастью, чем ближе к ним приглядываешься, тем непривычнее выглядят болтуны. Каннингем упоминает, что ничего похожего на их таймшерные моторно-чувствительные нервы на Земле не существует. Технически он прав, но я могу назвать предшественника, способного развиться в подобную структуру. Наши собственные зеркальные нейроны активизируются не только когда мы действуем сами, но и когда мы наблюдаем за другим человеком, выполняющим то же действие(79); этой особенностью пытаются объяснить развитие как языка, так и сознания(80, 81, 82).
На метаболическом уровне все обстоит еще непривычней. У нас на Земле существа, полагающиеся исключительно на анаэробный синтез АТФ, так и не вышли на многоклеточный уровень. Анаэробный метаболизм, хотя он намного эффективнее нашего сжигания топлива в кислороде, слишком медлителен для развитых многоклеточных организмов(83). Решение, предложенное Каннингемом, — сама простота. Подвох только в том, что между вахтами приходится по нескольку тысяч лет отсыпаться.
Идея квантовомеханического метаболизма может показаться еще более сумасшедшей, и зря: дуализм «волна-частица» может оказывать существенное влияние на биохимические реакции в условиях организма при комнатной температуре(84); туннелирование тяжелых атомов углерода увеличивает, по некоторым сообщениям, скорость протекания подобных реакций на 152 порядка(85).
И совсем уже инопланетное: у них нет генов. Пример с пчелиными сотами, который я привел в качестве аналогии, первоначально появился в одном малоизвестном трактате Дарвина(86) (черт, вот кого я всегда мечтал процитировать); несколько ближе к нашему времени не большая, но все увеличивающаяся группа биологов начала проповедовать, что гены вообще и нуклеиновые кислоты в особенности как необходимые предпосылки развития жизни серьезно переоценены(87, 88). Немалая доля сложности живых существ возникает как следствие не генетической программы, а сугубо физических и химических взаимодействий их составных частей(89, 90, 91, 92). Конечно, все равно требуется нечто, задающее первоначальные условия для запуска этих процессов; вот тут подключаются магнитные поля. Все равно в условиях «Роршаха» капризные цепочки нуклеотидов не выжили бы.
Да, может поинтересоваться любопытствующий зануда, но как эти ребята эволюционируют без генов? Как приспосабливаются к новым условиям? Как они — подразумевая весь вид — справляются с неожиданностями? И если бы Роберт Каннингем был сегодня с нами, он ответил бы нечто вроде: «Готов поклясться, что одна половина иммунной системы активно борется с другой. И не только иммунной. Часть нервной системы, похоже, старается, ну… взломать другую. Мне кажется, они эволюционируют внутри себя, как бы это безумно ни звучало. Весь организм на тканевом уровне воюет сам с собой, у него там внутри просто клеточная гонка за Черной королевой. Все равно что вырастить колонию проросших друг в друга опухолей и рассчитывать, что жестокая конкуренция не позволит ни одной из них взять верх. Играет ту же роль, что для нас секс и мутации». И если бы вы закатили глаза, услышав эту демагогию, он фыркнул бы вам дымом в лицо и сослался на интерпретацию одним иммунологом этих же идей, выраженных в (кто бы мог подумать?) фильме «Матрица: Революция»(93). Кроме того, он мог бы напомнить, что синаптические связи в нашем собственном мозгу формируются под действием подобного же внутриорганизменного отбора(94), катализируемого отрезками паразитической ДНК, называемыми ретротранспозонами.
В черновом варианте книги Каннингем действительно рассказывал нечто подобное, но проклятый текст был уже настолько перегружен лекциями, что я эту сцену вырезал. В конце концов, непосредственным проектировщиком этих созданий выступает «Роршах», так что он может со всем этим справляться вместо отдельных болтунов. И одна из идей, которые несет в себе «Ложная слепота» — что граница между «живым» и «неживым» всегда была размыта(95, 96, 97), а особенно во чреве злодейского объекта на оортовых окраинах.
Ум / РазумВ этом, собственно, суть всего проклятого эксперимента. Уберем вначале валуны с дороги. «Быть никем» Метцингера(20) — самая тяжелая книга из всех, что мне доводилось читать (здоровую часть ее я до сих пор не осилил), но в ней я столкнулся с наиболее крышесносными идеями из всех, что мне доводилось встречать в литературе и в жизни. Большинство авторов, когда дело доходит до природы сознания, становятся бесстыдными динамщиками. Линкер называет свой труд «Как работает разум»(98) и на первой же странице признается, что «мы не знаем, как работает разум». Кох (парень, придумавший термин «агенты-зомби») пишет «В поисках сознания: нейробиологический подход»(99), в котором стыдливо обходит стороной вопрос, почему вообще нервная деятельность должна порождать какое бы то ни было субъективное самосознание.
Метцингер, возвышаясь над этими сопляками, берет быка за рога. Его гипотеза «мира-ноль» не только объясняет субъективное ощущение «себя», но также дает понять, почему вообще иллюзорный рассказчик от первого лица должен быть производным результатом определенных когнитивных систем. Понятия не имею, насколько он нрав, — не мой уровень, — но он, по крайней мере, задал тот вопрос, что заставляет нас пялиться в потолок в третьем часу ночи, когда последняя сигарета давно докурена. Со многими симптомами и болезнями, попавшими в «Ложную слепоту», я впервые столкнулся в книге Метцингера. Любые утверждения или заявления в этом разделе, для которых не указан источник, скорей всего, происходят оттуда же.
Если нет, то, быть может, они взялись тогда из «Иллюзии сознательной воли» Вегнера(21). Менее претенциозная, более доступная книга Вегнера занимается не столько природой сознания, сколько природой свободной воли, которую Вегнер вкратце описывает как «способ рассудка оценить сделанное». Он выдает собственный набор синдромов и болезней, укрепляющих в читателе умопомрачительное чувство хрупкости наших внутренних механизмов. И, конечно, Оливер Сакс(22) посылал нам весточки с передовой сознания задолго до того, как сознание оказалось в числе победителей.
Возможно, легче было бы перечислить тех, кто не брался «объяснить» сознание. Теории перекрывают весь спектр от диффузных электрических полей до квантового кукольного спектакля; сознание «помещали» в переднюю часть островка Рейля,[98] в гипоталамус и в сотню динамических ядер между ними(100–110). (По крайней мере, одна теория(111) предполагает, что в то время как человекообразные обезьяны и взрослые люди наделены разумом, человеческие младенцы его лишены. Признаюсь, этот вывод мне в чем-то по душе; если дети и разумны до какой-то степени, то они определенно психопаты).
