Семен Слепынин - Паломники Бесконечности
— Не советую. Непонятный он тип. Сначала расскажи, что выведал. Говоришь, побывал в юрском и меловом периодах? Любопытно.
Слушал дед с изумлением, а весть о двух Старпомах — тиранозавре в мезозое и ясене в ближних веках — его крепко озадачила.
— М-да. Чудные дела творятся на нашей планете. Ты прав. Тут что-то важное. Сходи к нему, но будь осторожен.
Утром следующего дня Руди отправился по уже знакомому и привычному маршруту: к Толику и вместе с ним к Вере. Та сидела на берегу недалеко от вербы.
— Не дымишь? — удивился Толик. — Неужто бросила?
— Не, просто сигареты кончились, — честно призналась Вера. Услышав, что дядя Руди желает посетить Старпома, она пришла в восторг. — Ой как хорошо. Он тебе, дядя Руди, понравится. Он давно ждет тебя.
— Меня? — удивился Руди. — С чего бы это? Ну, идем.
СТАРПОМ-ЯСЕНЬ
Тропинку в недалекое прошлое (всего-то в тысячу лет) Вера давно протоптала. Несколько шагов во мгле веков — и перед Руди то же самое озеро, но с несколько иными берегами. Вместо вербы и густого ивняка росли березы, не было топких низин. Кругом светло, на цветущей поляне ни листьев, ни единой соринки.
— Сам подметает, — с уважением прошептала Вера. — Любит чистоту и порядок.
В утреннем тумане плавилось встающее дымное солнце, его лучи расплескались на листьях и ветках деревьев. А вот и красавец ясень — высокий и стройный, с раскидистой густой вершиной. Рядом уютная бухточка с крутыми берегами.
— А соизволит ли ясень явиться к нам в человеческом виде? — с усмешкой спросил Руди.
— Он в это время часто гуляет по озеру. Да вот он, смотри!
Недалеко от бухты из сиреневой дымки выплыл белый парус.
— Красивая яхта, — сказал Руди. — Слышал, что он сам ее смастерил.
— Сам. Он же Старпом-с-топором, — рассмеялась Вера.
Человек на озере, видимо, услышал знакомый детский смех. Он направил яхту в бухту, бросил якорь и выскочил на берег.
«Решительный субъект», — подумал Руди, взглянув на волевое лицо незнакомца.
— Ну что, художник? Не узнаешь? — усмехнулся человек. — Все правильно. Сейчас твой бессмертный дух в беспамятстве томится под бременем земной материи. Вот умрешь — и все вспомнишь.
— Для меня твои слова, господин Старпом, сущий бред, — в свою очередь усмехнулся Руди.
— Так и должно быть, — сказал Старпом и протянул пачку сигарет. — Закуривай. Говорят, что ты начал курить.
— А еще говорят, что ты сигареты у туристов украл.
— Ах, это Вера разболтала. Сейчас я ей всыплю. А ну, иди сюда! — грозно возвысил голос Старпом и ласково погладил по голове безбоязненно подбежавшую девочку.
— Простил? Какой ты добрый, дядя Старпом, — улыбнулась Вера.
— Вот видишь, дети считают меня добрым, — с грустью сказал Старпом. — А вот ты, художник, считал меня лютым зверем. А зря. Да, ты выл и визжал, когда я пытал, терзал твою плоть. Но я ненавидел не тебя. Нет, я ненавидел вот этого притаившегося в тебе дьявола. — Старпом показал на небо. — Хотел вырвать у вопящей материи ее тайну.
— Хватит! — хмуро и грубо оборвал его Руди. — Не желаю слушать бред. Я пришел по делу.
— Иди, Верочка, погуляй, а я поговорю вот с этим сердитым дяденькой. Присаживайся, господин сердитый.
Руди сел напротив не то насмешливо, не то добродушно улыбающегося Старпома.
— Дай, я хоть погляжу на тебя, — сказал Старпом. — Каким, однако, стал ты молодцом. Стройный, подтянутый. В лице чувствуется сила, целеустремленность. В глазах, правда, грустинка. Ну, это понятно. Обстоятельства не позволяют проявиться твоей космической, поистине дьявольской гениальности. Бред, говоришь? Нет, не бред. Да, досталась тебе не очень счастливая Доля, прямо-таки скажем — окаянная доля. Слышал об этом кое-что. Ну что ж, на пользу пошло. Ты стал другим человеком. Поздравляю. А каким ты был пошляком и размазней там, под счастливыми облаками! Тошно вспомнить.
— Никогда пошляком не был и не буду. Этого не может быть. Или, по-твоему, у этого дьявола все может быть? — усмехнулся Руди.
— Откуда ты знаешь этот крик отчаяния? — удивился Старпом и, выслушав Руди, рассмеялся. — Вон оно что. Ты сидел в ночных мезозойских зарослях и подслушивал мой разговор с музыкантом-призраком? И многое разведал? Ну ты даешь, художник. Молодец! Так мы быстрее столкуемся. Ведь у нас сейчас общая цель — вернуть планету на прежний естественный путь развития. Что ты собираешься предпринять?
— Разобью яйца, из которых вылупился ты и еще какой-то Крысоед.
— Глупости. Тиранозавры-сапиенсы, то есть мы с Крысоедом, вылупятся в другом месте. Корень зла не в нас, а в тебе. Удивлен? Вот ты видел еще одного призрака и слушал его потрясающую игру на свирели. А знаешь ли, кто этот призрак, это милое и сатанинско-гени-альное привиденьице? Это ты!
— Не может быть! — испугался Руди.
— У этого дьявола все может быть, — с грустной усмешкой возразил Старпом. — Природа способна на и не такие дьявольские выкрутасы. Еще больше удивишься, когда скажу, что тебя и капитана жаба пощадила, освободила ваши души для лучшей доли. Кем стал капитан, не знаю. Но с тобой произошла прекрасная метаморфоза. А со мной! Со мной что случилось!
Старпом вскочил и, багровея от ярости, разразился такими ругательствами, такими угрозами, что Руди стало страшно. «Да, это серьезный тип», — подумал он.
— У, проклятая жаба! — гремел Старпом. — Вогнал мою бессмертную душу в шкуру мерзкого тиранозавра Доберусь до тебя! Расправлюсь! А потом… — Старпом вдруг улыбнулся, подошел к ясеню и нежно погладил его красноватый гладкий ствол. — Потом я стал вот этим благородным деревом. Не знаешь, художник, какое это счастье — жить мыслящим деревом Видеть листьями мир, думать. А какое блаженство ловить трепещущими от радости листочками лучи солнца, ночных звезд и всего космоса. Но так жить вечно, в плену этой дурацкой петли времени? Удивлен, какой петли? Тогда слушай.
Старпом сел, собрался с мыслями и поведал Руди о том, что вспомнил, о чем передумал, будучи, как он выразился, «благородным ясенем». По его словам, бессмертный дух Руди-художника, как и дух какого-то капитана, миллиарды лет назад был заключен в подземелье средневекового замка. Освободил их некий Вычислитель в виде жабы и подсказал якобы единственный путь из мрака мертвой Вселенной. На самом же деле путь этот — вихрь космического времени, который замкнулся в гигантское кольцо.
— И завертелась вселенская карусель, — с горечью продолжал Старпом. — В эту ловушку подлой жабы попали и мы с Крысоедом. Тебе повезло: просвистел космическим ураганом по планете и высвободил из песка два яйца динозавров. Из них-то под лучами сверхновой и вылупились мы с Крысоедом мерзкими чудовищами. Тебе-то ничего, любимчик жабы. Потешил себя, поиграл на дудочке и рвал, терзал мою душу вселенской тоской. О, как ты играл, подлец! С какой сатанинской силой!
