Олег Дивов - Леди не движется – 2
У старика в углах глаз блеснули смешинки.
– Бери его, Делла Берг. Потом зайди ко мне, чайку попьем, поболтаем. И забудь ты эту этикетную китайщину, а то мне потом опять кошмары сниться будут.
Я выразительно оглядела комнату, оформленную в откровенно старокитайском стиле. Старик внезапно заулыбался:
– Да. Это подарок. Я не очень-то силен в дизайне, а мои воспитанники обычно украшают только свои комнаты. Год назад я выдал замуж одну девушку. Славную девочку, которой не повезло с родителями. До замужества она рукодельничала, а перед самой свадьбой притащила все свои сокровища ко мне и сама украсила дом. Это все она сделала, – старик обвел рукой полукруг, – сказала – на счастье. Ей повезло с мужем, она и поделилась удачей. Вдруг еще кому из ее друзей повезет?
– Как скажешь, мастер Вэнь, – улыбнулась я и критически оглядела выданного мне ученика. Выглядел он неказисто, мягко говоря. Впрочем, Сивка-Бурка, да и его литературный потомок Конек-Горбунок тоже особой красотой и выставочным экстерьером не блистали. – Поехали, Хуан Антонио.
Во дворе парень обежал мою машину кругом и тоном знатока заявил:
– Ну, бывают аппараты и покруче.
– Хуан Антонио, – очень ласково сказала я, – меня не заломает дать подзатыльник. И пинка – тоже.
– Еще б я сомневался! – воскликнул парень и протянул левую руку: – Типа, познакомиться надо, а то если там в натуре федералы, сюрприз выйдет.
Я ответила на рукопожатие. Считала информацию, усмехнулась: да уж, сюрприз был бы качественный. Хуана Антонио на самом деле звали Андреем Некрасовым.
– Классное имя, – вздохнул Хуан Антонио мечтательно. – Офелия ван ден Берг…
– В лоб хочешь? – осведомилась я и села в машину. – Пристегнуться не забудь.
– А что, ты погонять любишь? – парень нащупал замки страховочной схемы и ловко застегнул их.
– Нет. Штрафы платить не люблю.
– Погонять точно никак? Я из практических соображений. Я жуть как люблю, но вожу пока еще плохо. А штурманю качественно.
– Учту.
– Слушай, а «ван ден Берг» – звучит аристократично.
– А почему именно «Хуан Антонио»?
– Да вот хер его разберет… Ой, слушай, ничего, что я так грубо? А то вдруг ты леди?
– Хуан Антонио, леди видно за километр, и таких вопросов не возникает.
– Да я потому и спросил, что вааще-то видно. Но вроде как если леди прикидывается ассистенткой инквизитора, то надо ж ей подыграть, пусть думает, что я в натуре считаю ее простой.
– Леди никем не прикидывается. Леди такая и есть. Леди происходит из династии профессиональных солдат и сержантов, но самые крутые ругательства узнала от бывшего мужа, который князь в двадцать седьмом поколении.
– А-а, ну это как водится! А почему Хуан Антонио – сам не знаю. Просто все говорят – ну надо же, как похож. А кто такой этот Хуан Антонио – знать не знаю. Но смотрю на себя в зеркало и думаю: правда ведь, Хуан Антонио. Как живой.
– Тебе сколько лет?
– Восемнадцать. Сразу уж скажу: даже школу не закончил. Четыре класса. Потом надо было деньги зарабатывать. Да фигня, Вэнь лучше учит. Когда, конечно, учит. Я ваще-то могу в любую секунду на аттестат сдать. Без подготовки, вот скажи мне: Хуан Антонио, через тридцать секунд экзамен. Пойду и сдам. Но на фига? Самоучкой быть круче. Двадцать один будет, я сдам сразу квалификацию на настройщика чипов, и все. Так-то я ряды на рынке подметаю, ну и сумки покупателям до машины отношу, когда повезет. Я ж подкидыш. Меня нашли у рыночных ворот, в одной пеленке, на которой маркером было написано «Андрей Некрасов» и дата рождения. Я орал так, что разбудил весь квартал. Жить хотел очень. Меня из жалости накормили, вызвали всяких социальщиков, те докопались, мол, чипа нет, пока волынку тянули, меня в одной лавке вроде как усыновили. Ну то есть опекунство взяли. Потом я стал к Вэню бегать, ну и не то чтобы научился, просто, понимаешь, там посмотрю, тут увижу, а где и подслушаю. Так и насобачился чему-то. Вырасту, зашибу бабла, стану крутым – и даже не буду родителей своих искать. Пусть сдохнут от сожаления, что бросили меня, такого талантливого. А мне будет по фигу.
Я слушала и посмеивалась:
– Какая романтическая история. И что, социальщики генную экспертизу даже не провели? И твоих родителей найти не сумели? Как это вообще вышло?
– Ну как, как обычно вышло, если добавить капельку фантазии и тонну иронии, – ответил Хуан Антонио. – Я подумал – так звучит лучше. Ну кому какое дело, откуда на самом деле взялся подметальщик из Китайского квартала, верно? Имею право выдумать вообще что хочу. Я еще и поскромничал, ты не находишь?
– Нахожу, что недостоверно. А так – покатит. С пивком. Но тебе пивка нельзя, ты несовершеннолетний.
– Зато я из Китайского квартала. Тут не смотрят, сколько тебе лет. Были бы деньги. Но я, честно скажу, ко всему этому – ни-ни. От спасибо, у нас всех Васькин пример перед глазами.
– У кого – всех?
– Да у Вэня, кроме меня, еще человек двадцать учатся. Он мужик щедрый, даже денег не берет. Я у него живу, он меня кормит и учит, а я только дом убираю, и то не в службу, а в рамках обучения по китайской системе. Вообще Вэнь люто ненавидит весь этот фольклор, но должен же кто-то убираться в доме, верно? Кто-то убирается, кто-то жратву готовит, кто-то стирает… А он зарабатывает не так уж и дофига. Ну, пенсия у него, федеральная, и еще он что-то за настройку чипов получает, но клиентура у него – сама понимаешь, китайский квартал. И при этом он еще содержит детский сад из детишек вроде меня. Поэтому у нас что-то вроде общины.
– А Князев? Он тоже подкидыш?
– Ха, Васька, – Хуан Антонио даже обиделся. – Знаешь, я всегда мечтал морду ему набить. Ему все в жизни досталось даром. Вообще. Он ничем не дорожит. Он же, сукин сын, из хорошей семьи. Не из квартала вообще. У него мать черная, а папаша белый. Люди такие, обеспеченные. Папаша чокнутый на восточной романтике, никто не сказал придурку, что Старого Китая уж лет шестьсот как нет, и настоящую китайщину если только в Шанхае можно найти, и то если знать, где искать, и тебя не прирежут по дороге – а чего, когда прирезали, это и есть настоящая китайщина… Короче, Васькин папа вообразил, что у нас тут Шаолинь, и отдал сына типа в обучение. Вэнь на самом деле, если ему вожжа под хвост попадет, он тебе не только Шаолинь в лучшем виде покажет, он тебе и вуду устроит, и империю инков воссоздаст, и вообще все, что закажешь. За Ваську платили, и Вэнь решил – а что, на эти деньги можно чуть почаще всей кодле мясо покупать. Сам он чуть не на одном рисе с концентратами живет, а нам старается пусть овощи, но натуральные покупать. Но на самом деле к нему весь рынок с пониманием. Знаешь, как бывает? Товар начал портиться, купить его не купят, для себя вроде есть, можно на фабрику сдать, а можно отдать Вэню, у него мальчишки подгнившее вырежут, а прочее в котел пойдет. Ты на меня не гляди, я генетически такой шелудивый, а остальные ребята у нас нормальные, в армию когда идут – ни одной придирки на медкомиссии.
