Тэд Уильямс - Город золотых теней
Рени отошла. Она не могла разделить его приправленного испугом возбуждения. Его родные в безопасности — сплетничают, наверное, с другими соседями. Интересно, обошлось ли без жертв? При таких разрушениях — вряд ли. И где отец? Рени похолодела. Столько раз она мечтала, чтобы он сгинул, исчез из ее жизни вместе со своими склоками, но никогда не думала, что это может случиться вот так: полвосьмого вечера, полная улица мелющих языками зевак и контуженных жертв. Разве может жизнь меняться так внезапно?
Рени замерла, глядя на почерневшие окна. А если это она виновата? Если ее действия повлекли за собой месть владельцев «Мистера Джи»?
Она помотала головой, отгоняя головокружение. Паранойя, точно. Старые батареи, неисправная проводка, дешевая духовка — взрыв могли вызвать столько причин, куда более вероятных, чем возмездие хозяев виртуального клуба.
По толпе пробежал шепоток восторженного ужаса — пожарные выносили из парадного тела. Рени была испугана, но заставить себя дождаться новостей спокойно не могла. Она попыталась протолкаться сквозь толпу, но не сумела. Изворачиваясь и работая локтями, она все же пробралась по краю толпы, собираясь зайти с другой стороны.
Он сидел на бордюрном камне близ пустой полицейской машины, подперев голову руками.
— Папа? Папа!
Рени рухнула на колени и обняла его. Отец медленно поднял глаза, точно не вполне понимая, что происходит. От него сильно несло пивом, но сейчас Рени было плевать.
— Рени? Девочка, ты? — Мгновение он вглядывался в дочь покрасневшими глазками так пристально, что ей показалось — сейчас ударит. Но Длинный Джозеф разрыдался и обнял Рени, уткнувшись лицом ей в плечо и прижав ее к груди так крепко, что она чуть не задохнулась. — Ох, девочка, как же мне стыдно. Не надо было мне этого делать. Я думал, ты там, внутри. Ох, Господи, Рени, как мне стыдно…
— Папа, о чем ты? Что ты сделал?
— Ты ушла на весь день. К своему дружку-студенту. — Отец помотал башкой, но глаз не поднял. — Уолтер зашел, вот и предложил пойти, повеселиться. А я перепил. Когда вернулся, тут уже сгорело все, я подумал, ты пришла и тоже там сгорела… — Он шумно сглотнул. — Мне так стыдно…
— У меня все в порядке, папа. Я сама только что пришла. Я за тебя волновалась.
Длинный Джозеф глубоко, со всхлипом вздохнул.
— Я увидал огонь. Сохрани Иисусе, девочка, я вспомнил твою мать, бедняжку. Я подумал, что и тебя потерял.
Рени снова расплакалась. Она не скоро смогла отпустить отца. Они сидели рядом на обочине и смотрели, как пожарные наверху добивают последние язычки пламени.
— Все сгорело, — произнес отец. — Все игрушки Стивена, экран стенной — все. Не знаю, девочка, что нам теперь делать.
— Сейчас, думаю, надо пойти и выпить кофе. — Рени поднялась и протянула ему руку. Оперевшись на нее, отец встал. Ноги его подкашивались.
— Кофе? — Он глянул на их дом. Многоквартирка походила на поле жестокого боя, в котором не было победителей. — Наверное. Почему нет?
СЕТЕПЕРЕДАЧА/НОВОСТИ: Смерть ребенка названа «нанотех-убийством».
(Изображение: школьная фотография Гарзы.)
ГОЛОС: Юристы, представляющие семью погибшей школьницы Дездемоны Гарзы, назвали отсутствие правительственного надзора над химическими компаниями «лицензией на совершение нанотех-убийства».
(Избражение: дети в магазине одежды.)
ГОЛОС: Семилетняя Гарза погибла, когда загорелась ее нанотех-куртка «Активекс». Ее семья считает, что погубившее девочку пламя вспыхнуло из-за неисправной наноинженерной системы, встроенной в ткань…
Глава 16
Смертоносная башня Сенбар-Флая
Редкие фонари в квартале Воров горели тускло и напоминали светящихся рыбок, плавающих в огромном пруду ночи, затопившем криминальный район древнего Мадрихора. Городские герольды, никогда не спускавшиеся в этот квартал, выкрикнули время с безопасной высоты ограждающей его стены. Услышав их крик, Таргор угрюмо уставился в чашу с медом.
Заслышав тихие шаги, он не поднял голову, но напрягся. Его покрытый рунами и смазанный Жизнегуб покоился в ножнах, в любой миг готовый выскочить оттуда и напомнить о смерти всякому, кто окажется настолько глуп, чтобы предательски напасть на лучшего воина Срединной страны.
— Таргор? Это ты? — К нему подошел его компаньон Пифлит, закутанный в серый дорожный плащ, спасающий от вечернего холода, а заодно и маскирующий: маленький бандит слишком часто вмешивался в сложную политику гильдии Воров и в настоящее время считался в этом квартале не очень желанным гостем.
— Да, это я. Проклятье! Где тебя носило?
— Я был занят другим делом — выполнял опасное поручение. — Слова Пифлита прозвучали не очень убедительно. — Но теперь я здесь. Молю тебя, скажи, куда мы пойдем?
— Еще десять минут, и я ушел бы без тебя, — бросил Таргор, вставая. — Пошли. И Бога ради, прекрати разговаривать в таком тоне. Это уже не игра.
* * *— И мы идем к дому волшебника Сенбар-Флая? — Фредерикс еще не успел полностью переключиться на нормальную речь.
— Да, черт подери. Именно он послал меня в ту гробницу, и я хочу узнать почему. — Орландо едва сдерживал нетерпение. Он предпочел бы сразу перенестись в твердыню Флая, но правила симмира Срединной страны, касающиеся расстояний и времени, были жестки: если у тебя нет заклинания переноса или магического жезла, будешь идти со скоростью РЖ. И то, что Таргор не желал более связываться со стандартными сложностями игры, вовсе не означало, что он волен изменить правила. Хорошо хоть, его лошадь была одной из лучших местных моделей.
— Но как ты вообще можешь здесь находиться? — с легкой тревогой спросил Фредерикс. — Ты ведь убит. То бишь не ты, а Таргор.
— Верно, но я все же решил подать прошение о пересмотре. Судейская коллегия не сможет обнаружить то, что видел я, — весь тот фрагмент записи игры пропал, — так что секрет города не раскроется.
— Но если они ничего не обнаружат, то просто подтвердят смерть Таргора. — Фредерикс пришпорил свою лошадь: она то и дело отставала от Черного Ветра, на котором сидел Орландо. — Коллегия не отменит решения на основании лишь твоих слов.
— Знаю, сканбой. Но пока они занимаются моим прошением, Таргор считается живым, если не доказано обратное. А в его облике я могу перемещаться по Срединной стране гораздо быстрее и узнать намного больше, чем если бы начал сначала каким-нибудь карликом-наемником или еще кем-то.
— А-а, понятно. — Фредерикс на секунду задумался. — А ловко задумано, Гардинер. Что-то вроде освобождения под залог для доказательства своей невиновности, как в фильме с Джонни Айспиком.
