Алексей Калугин - Линкор «Дасоку»
Клубы едкого дыма быстро заполняли помещение складского комплекса, и сайтены, высадив еще одни ворота и пару дверей, кинулись на приступ.
– В контейнер! Все в контейнер! – закричал Ватагин.
У контейнерной двери Ясухира считал людей.
– Все? – спросил подбежав к нему, Ватагин.
– Все, – кивнул Ясухира.
Обернувшись, Ватагин, не целясь, от пояса выпустил очередь по наступающим сайтенам, забежал в контейнер и скомандовал:
– Запирай!
Гулко ухнула захлопнувшаяся дверь. Лязгнул стальной замок. Чмокнул залепивший все щели герметик.
Снаружи не было слышно ни звука.
И голос Ватагина из темноты:
– Что, никто не догадался фонарик взять?
Тишина в ответ.
– Замечательно… Скажи мне Исэ-сан, почему обо всем должен думать только я один? – Узкий лучик света прорезал темноту. – Ну что, Исэ-сан, может быть, теперь споем?
Собственно, ничего другого им уже не оставалось.
А вот Василию Ивановичу было не до песен.
На третьем ярусе станции «Сагами-18», куда так стремился Василий Иванович, царили тишина и покой. Разве что изредка встречающиеся в коридорах юниты с повязками внутренней охраны на плечах напоминали о том, что недавно здесь бесчинствовали мятежники. Патрульные вышагивали непременно по двое, заложив большие пальцы за ремни, и подозрительно посматривали на всех, кто встречался им на пути. Один раз Василия Ивановича даже очень вежливо попросили предъявить служебное удостоверение. Бдительность здесь была ни при чем – истомившимся без дела патрульным требовалось общение. Но в целом было ясно – эпицентр событий переместился на второй ярус.
Свернув в боковой коридор, Василий Иванович вскоре нашел то, что ему было нужно, – аварийный шлюз. Возле него даже охраны не было – видимо, сайтены полагали, что достаточно заблокировать и опечатать дверь. Василий Иванович с подобной постановкой дел был категорически не согласен и принялся за дело. Как только он сорвал голографическую печать, над дверью замигал сигнал тревоги. Одновременно должна была сработать контрольная система в центральной диспетчерской, и не было никаких причин к тому, чтобы этого не случилось.
Василий Иванович рассчитывал, что успеет управиться до прибытия сайтенов, но он еще ковырялся с кодовым замком, когда в коридор вбежали двое патрульных. Развернувшись вполоборота, Василий Иванович картинно, как дуэлянт, вскинул руку с капсульным пистолетом и дважды выстрелил. После чего убрал пистолет и снова принялся за дело.
Через сорок две секунды дверь перед Василием Ивановичем приветливо распахнулась.
Довольно улыбнувшись – не потерял еще навыка, – Василий Иванович спрятал в потайной кармашек электронную отмычку, вошел в тамбур и запер за собой дверь. Перед самым носом прибывшей по экстренному вызову группы захвата.
Пока дилетанты ковыряли дверной замок, Василий Иванович облачился в легкий спасательный скафандр, рассчитанный всего на пятнадцать минут пребывания в открытом космосе, вышел в шлюз и включил систему экстренной декомпрессии. Теперь сайтены уже не могли достать Василия Ивановичем – единственным врагом становилось время.
Полоска красных индикаторов сползла вниз и уперлась в желтую светящуюся ячейку с надписью «Давление 0». Василий Иванович ткнул в надпись пальцем, внешняя дверь шлюза откатилась в сторону, и перед ним открылась изумительнейшая картина – две веретенообразные космические станции, по внешней обшивке которых скользили отсветы центрального светила системы Сагами на фоне черного, беззвездного неба. Не хватало только музыки Штрауса. Василий Иванович пристегнул к поясу страховочный фал, подошел к открытому проему и, ухватившись за поручень, посмотрел вниз. Тьма и звезды под ногами. Провал, падать в который можно бесконечно. Красиво и жутко.
Василий Иванович задумался о том, что чувствовали люди прежде, когда могли смотреть на звезды только снизу вверх, стоя ногами на земле и запрокинув голову. Наверное, именно поэтому он пропустил момент, когда в непосредственной близости от «Сагами-18» материализовался «Дасоку». Линкор возник из ниоткуда, как рыба с блестящим боком, выпрыгнувшая из воды только для того, чтобы вновь в нее нырнуть. И если уж на Василия Ивановича явление «Дасоку» произвело настолько сильное впечатление, что он едва не выпустил поручень, за который держался, то можно себе представить, что почувствовали сайтены, увидев за бортом станции невесть откуда появившуюся здоровенную махину – линкор императорского флота. С открытой оружейной палубой, между прочим.
«Дасоку» развернулся к станции боком и сделал залп двумя фотонными торпедами. Пронзив космический мрак, сияющие свечи ударились в борт станции на уровне второго яруса и растеклись по обшивке призрачным, синеватым пламенем. Василию Ивановичу не было видно, что происходит внизу, но он знал, что сейчас обшивка станции плавится, подобно ледяной пластинке, к которой поднесли язычок пламени, бронепластик испаряется, а края отверстия расползаются в стороны. Вскоре сквозь прорехи в стене, увлекаемые вырывающимся наружу воздухом, полетел мелкий мусор и плохо закрепленные ящики из складского комплекса. Чуть погодя полетели и сайтены. Раскинув в стороны руки и ноги, они кружили в пустоте, будто влекомые странным танцем, в сопровождении музыки, которую не слышал никто, кроме них.
На второй палубе «Дасоку» открылись ворота грузового шлюза, и из него выполз толстый, гибкий рукав с электромагнитным захватом на конце. Поблескивая плотной металлической чешуей, рукав забрался в дыру и принялся шарить в складском помещении, выискивая то, что ему было нужно.
Василий Иванович посмотрел на часы. Кислорода у него оставалось на семь с половиной минут. Отпустив поручень, Василий Иванович ухватился обеими руками за тонкий страховочный фал и, потихоньку стравливая его, стал спускаться вниз, скользя прорезиненными подошвами башмаков по внешней обшивке станции. Должно быть, тот, кто разрабатывал модель спасательного скафандра, посчитал магнитные ботинки непозволительной роскошью.
Ничего, мысленно подбадривал себя Василий Иванович, ничего, успею. У меня еще куча времени. На худой конец, он мог примерно вдвое уменьшить потребление кислорода, но при этом снизилась бы и двигательная активность тела.
Металлический рукав пополз обратно, в брюхо «Дасоку». Василий Иванович занервничал и начал быстрее перебирать руками. Он то и дело соскальзывал вниз, при этом тело его относило в сторону. После этого приходилось медленно, цепляясь руками за фал и упираясь ногами в обшивку, возвращаться в исходное положение. Василий Иванович не знал, да и знать не хотел, сколько кислорода у него осталось, – если он не успеет спуститься до второго яруса станции прежде, чем рукав втащит в грузовой шлюз контейнер с группой Ватагина, это уже не будет иметь ровным счетом никакого значения. Если бы дело происходило на планете, можно было бы просто прыгнуть вниз, пусть даже рискуя свернуть себе шею. При нулевой гравитации нужно было упорно и старательно ползти вниз, как паук по паутинке.
