Роберт Хайнлайн - Достаточно времени для любви, или жизни Лазаруса Лонга
Свобода начинается тогда, когда ты посылаешь подальше все условности…
Заботься о яйцах, а цыплята позаботятся о себе сами.
Пытайся добыть денег на обратный путь, но не будь при этом фанатиком.
Если «все знают», что так, мол, и так, значит, верно противоположное — можешь ставить десять тысяч к одному.
Политические ярлыки, такие, как «роялист», «коммунист», «демократ», «популист», «фашист», «либерал», «консерватор» и так далее, не относятся к числу основных критериев. Человеческая раса политически подразделяется на тех, кто хочет властвовать, и на тех, кто не имеет подобного желания. Первые — это идеалисты, руководствующиеся высочайшими мотивами ради процветания масс. Последние — угрюмые скупердяи, подозрительные и обделенные альтруизмом. Но иметь их соседями куда приятнее, чем первых.
В темноте кошки отнюдь не серы. Бесконечно разнообразие…
Грех — причинять людям боль без необходимости. Все прочие грехи являются надуманной чушью. (Причинять боль себе самому не грех, а глупость.)
Благородство — качество врожденное, альтруизм же — выученное извращение. Нет никакого сходства…
Мужчины не в силах всем сердцем любить свою жену, в какой-то мере не любя всех остальных женщин. Подозреваю, что для женщины верно противоположное.
Впадая в излишний скептицизм, мы совершаем ту же ошибку, когда проявляем чрезмерную доверчивость.
Соблюдать правила формальной вежливости в отношениях между мужем и женой важнее, чем между незнакомцами.
Любая свобода стоит того, что ты за нее заплатил.
Не храни чеснок рядом с другими продуктами.
Мы надеемся на климат, а имеем погоду.
Пессимист по разумному предпочтению, оптимист по темпераменту… Возможно ли соединить эти качества? Как? Не прибегая к произвольным случайностям и минимизируя тот риск, которого не можешь избежать. Тогда ты сумеешь к собственному удовольствию доиграть игру, не испытывая беспокойства за ее исход.
Не надо смешивать «долг» с тем, что от тебя ожидают люди; это совершенно различные понятия. Долг — это обязанность, которую ты сам взвалил на себя, обязанность перед самим собой. Выплатить долг ты можешь как угодно: годами терпеливого труда или же готовностью мгновенно умереть. Быть может, выполнить его тяжело, но наградой является самоуважение. А вот награды за то, что ожидают от тебя люди, не будет, и сделать это не просто трудно, а невозможно. Легче иметь дело с татем, чем с занудой, который просит «лишь несколько минуточек вашего времени, ну пожалуйста… на это много времени не потребуется». Время — весь твой капитал; минуты твоей жизни прискорбно немногочисленны. Если ты позволишь себе выполнять подобные просьбы, они быстро превратятся в снежный ком и паразиты будут пользоваться всем твоим временем и требовать еще больше! Поэтому научись говорить «нет» — и не бойся казаться грубым. Иначе у тебя не будет времени, чтобы выполнить свои обязанности, сделать свою работу, и, уж конечно, не останется времени для любви и счастья. Термиты сгрызут твою жизнь и тебе ничего не оставят. (Правило сие не означает, что нельзя сделать из него исключение в пользу друга и даже незнакомца. Но выбирать должен ты сам. Не делай ничего только потому, что «этого от тебя ожидают».)
«Пришел, увидел — победила». (В оригинальной латинской версии, похоже, допущена ошибка.)
Комитет — это жизненная форма, наделенная шестью или более ногами и лишенная мозга.
Если в маленький загон заткнуть много животных, они могут сойти с ума. Из всех живых существ лишь хомо сапиенс по своей воле соглашается на это.
Не старайся получить последнее слово. Тебе могут его предоставить.
Вариации на тему: XIII. Добрая Пристань
— Айра, — проговорил Лазарус Лонг, — ты видел этот перечень?
Он сидел в офисе главы колонии Айры Везерела в Доброй Пристани, самом крупном поселении на планете Тертиус. В кабинете находился и Джастин Фут 45-й, недавно прибывший из Нового Рима, что на Секундусе.
— Лазарус, Арабелла адресовала это письмо вам, а не мне.
— Эта мерзкая марафетчица меня еще достанет. Ее Крайняя Вездесущность, мадам исполняющая обязанности председателя Арабелла Фут-Гедрик, похоже, полагает, что ее возвели на трон королевы говардианцев. Я уже испытываю искушение вернуться назад и отобрать у нее молоток. — Лазарус передал листок Везерелу. — Глянь-ка, Айра. Джастин, а ты не имеешь к этому никакого отношения?
— Нет, старейший. Арабелла приказала мне передать это письмо и попросила переговорить с вами относительно доставки отложенной корреспонденции различных эпох… Возникают проблемы при датировке событий, предшествовавших Диаспоре. Но по-моему, идея ее непрактична. Если можно так сказать, я знаю земную историю лучше, чем она.
— Не сомневаюсь. Наверное, она выдрала этот листок из энциклопедии. И не нужно беспокоить меня ее идеями. Конечно, ты можешь записать их на кубик, но я не стану играть с ним. Мне нужны твои собственные идеи, Джастин.
— Благодарю вас, предок…
— Зови меня Лазарус.
— Лазарус, официальной целью моего визита является исследование состояния вашей колонии…
— Джастин, — торопливо вмешался Айра, — неужели Арабелла полагает, что Тертиус подчиняется ей?
— Боюсь, что так, Айра.
Лазарус фыркнул.
— Она не имеет над нами никакой власти и находится так далеко отсюда, что нам не повредит, если она провозгласит себя императрицей Тертиуса. Ситуация такова, Джастин: Айра является главой колонии, а я значусь мэром, Айра делает всю работу, однако на собраниях молотком стучу я. Всегда находятся колонисты, полагающие, что в колонии можно жить как в большом городе, — поэтому я председательствую, чтобы вовремя окатить глупцов холодной водой. Когда я буду готов к путешествию во времени, мы упраздним должность главы колонии, и Айра примет на себя обязанности мэра. Так что делай что хочешь: проводи перепись, изучай отчеты, веди себя так, как считаешь нужным. Приветствую тебя на Тертиусе, самой большой из всех крошечных колоний по эту сторону галактического центра. Чувствуй себя как дома, сынок.
— Благодарю вас, Лазарус. Я бы остался, чтобы принять участие в колонизации, но считаю, что не могу отказаться от должности главного архивариуса до тех нор, пока не закончу издание ваших мемуаров.
— Ах, эта чушь, — пробормотал Лазарус. — Сожги ее! Срывайте розы, молодой человек!
— Лазарус, не надо так говорить, — вмешался Айра. — Я столько лет собирал ваши воспоминания.
— Ерунда. Я расплатился с тобой, когда взял молоток и тем самым лишил уродливую герцогиню возможности сослать тебя на Счастливую. Ты получил то, что хотел… Зачем же тебе еще и мои мемуары?
— Они мне нужны.
— Ну что ж… Возможно, Джастин сумеет издать их и здесь. Афина! Афина Паллада, ты здесь, моя сладкая?
— Я слушаю, Лазарус, — донеслось ласковое сопрано из громкоговорителя над столом Айры.
— Мои мемуары записаны в твоей памяти, не так ли?
— Конечно, Лазарус. Я запомнила каждое слово, произнесенное с тех пор, как Айра вас спас…
— Не спас, дорогуша, а похитил.
— Вношу поправку… С тех пор как Айра похитил вас из того блошатника. Кроме того, я располагаю всеми вашими более ранними мемуарами.
— Спасибо, дорогая. Вот видишь, Джастин? Если ты непременно хочешь рассортировать пуговицы, можешь заняться этой работой здесь. А может быть, у тебя остались дела на Секундусе? Семейные или еще какие-нибудь?
— Семьи у меня нет. Есть взрослые дети, но с женой мы расстались. Работу за меня выполняет моя заместительница, я назначил ее и своей преемницей. Правда, Попечители еще должны одобрить мой выбор. А что с моим кораблем?
— Моим кораблем, ты хочешь сказать. Я говорю не про свою яхту «Дора», а про тот одноместный автопакетбот, в котором ты прибыл. «Почтовый голубь» принадлежит корпорации, которой владеет другая корпорация, где мне принадлежит основная доля капитала. Я забираю его, и это экономит Арабелле половину времени на оформление аренды.
— Да? Мадам исполняющая обязанности председателя не сдавала в аренду пакетбот, Лазарус; она реквизировала его для общественных нужд.
— Ну-ну! — усмехнулся Лазарус. — Возможно, я сумею возбудить дело против нее. Джастин, не найдется ли в статьях контракта на колонизацию Секундуса статьи, разрешающей реквизицию частной собственности государством? Правильно, Айра?
— Технически правильно, Лазарус. Хотя в основном эта статья касается крупных землевладений.
— Айра, я оспорю даже это. Только слыхал ли ты о том, чтобы она применялась к кораблям?
— Никогда. Если не считать «Нью фронтирс».
— Хмм. Айра, я не реквизировал «Нью Фронтирс»; я украл его, чтобы спасти наши шкуры.
— Я припоминаю, что в этом деле участвовал Слейтон Форд, а не вы. Может, это была конструктивная реквизиция?
