Джек Макдевитт - Послание Геркулеса
И только Томми сохранял жизнь.
Гарри смотрел, как мальчик следит за мезонами в электрическом поле, быстрыми желтыми полосками на зеленом экране, высвобожденными в процессах, описанных на пояснительной табличке. Мальчик заинтересовался ядерной физикой после разговора с Эдом Гамбини, когда физик описал ему частицы такие маленькие, что у них вообще нет массы.
«Ничего себе маленькие!» - сказал тогда Томми, пытаясь себе представить это зрительно.
А Гарри стоял тогда рядом, зажав пальцами пакет с сахарными кубиками, которые всегда носил с собой как страховку от гипогликемии. Гарри присутствовал, когда его сына учили вводить себе инсулин. Врачи объяснили Томми, и его родителям тоже, как следует менять место инъекции, чтобы избежать повреждений кожи. Они составили схему, и по ней уколы делались в руки, ноги и живот. Мальчик принял ситуацию куда легче, чем его родители. Наверное, потому, что Гарри и Джулия понимали отдаленные последствия диабета.
Сейчас Гарри смотрел, как Томми вглядывается в устройства, уже виденные раньше. Если не считать бейсбольного стадиона, Смитсоновский институт был любимым местом мальчика в округе Колумбия. И еще Гарри думал, что у Сайруса Хаклюта могло быть лекарство.
Он отступил на несколько шагов и стал разбирать мелкий шрифт на табличке возле генератора мезонов.
И думал, что к этому моменту с проектом «Геркулес» уже, наверное, покончено. Розенблюм, быть может, ждет, что в ближайшие несколько дней Гарри придумает компенсацию для Гамбини. Какой-то вкусный кусок придется найти и для Уиллера, и для Хаклюта. Будут пытаться подкупить группу, гарантировать ее молчание, защитить от возможного презрения.
Томми и Гарри оставались до закрытия. Потом они прошлись теплым вечером по Конститьюшн-авеню, разговаривая о птеродактилях и компьютерных играх. Томми объявил, что собирается стать археологом.
- В Египте, - добавил он. Хорошая была минута.
На следующее утро Гарри ждало на работе приглашение зайти к Розенблюму. Он вздохнул, выпил кофе и побрел в офис директора. Гамбини уже был там.
- …и хорошо, что избавились, - говорил Розенблюм. У руководителя проекта был убитый вид.
- Надо смотреть по-другому, Эд, - сказал Розенблюм. - Вы на этой штуке набрали репутацию, хотя вначале была только головная боль. И лучше вам отойти в сторону. Теперь это проклятое Национальное общество сохранения науки может погавкать на кого-нибудь другого - для разнообразия. - Он кивнул в сторону Гарри. - Вот давайте у Гарри спросим. Гарри, я прав?
- Прав, - ответил Гарри.
- Послушайте. - Розенблюм постучал костяшками пальцев по столу. - Это все равно никак не могло выйти. При всех этих откровениях, касающихся безопасности страны.
- Они уже едут, Гарри, - сказал Гамбини.
- Фургоны будут здесь в течение часа, - добавил Розенблюм.
- Им от нас что-нибудь будет нужно? - спросил Гарри.
- Они просили всех быть на местах, чтобы открывать шкафы, ящики и прочую дребедень.
- Ах вот как? - спросил Гамбини. - Они собираются нас впустить?
Розенблюм сделал вид, что не слышит сарказма.
- Меня предупредили, что все, что не удастся открыть, предположительно, письменные столы, они заберут с собой.
- О'кей. Когда я могу попасть к себе в офис?
- Когда приедет Мэлони, они откроют. - Розенблюм потер затылок и сморщился, как от боли. - Когда все это кончится, Гарри, я прошу тебя повести Эда и его людей на ленч, Уведи их отсюда. Плати служебной карточкой, я утвержу расходы. А когда ты это сделаешь, Гарри, возьми себе несколько выходных. Ты их заслужил.
Мэлони приехал со своими людьми на передней машине - фордовском фургоне с надписью «Общая служба» - и глядел величественно вперед, как мог бы глядеть де Голль, въезжая в Париж. С ним ехали еще двое в дорогих костюмах и с каменными лицами. Еще шесть фургонов Общей службы следовали позади.
Они объехали лабораторию и зашли через черный ход, поставив машины поближе к двери. Распахнулись дверцы фургонов, и дюжина человек в рабочих комбинезонах выпрыгнули на асфальт, у каждого на пластиковой нагрудной карточке фамилия с фотографией. Водитель микроавтобуса перебросился парой фраз с Мэлони, взял папку и повел своих людей к зданию. Вели они себя как-то средне между военными и университетской публикой - точность вымуштрованной команды и небрежный разговор о «Краснокожих» и квантовой механике. Гарри понял, что среди этих людей есть несколько ученых, чья обязанность проверить, чтобы ничего не было упущено. Используют ли их потом, чтобы глубже изучить переводы? Может быть. Но у него было предчувствие, что, как бы ни повернулись ближайшие события, к тому времени, как Джон Харли покинет пост президента, текст Геркулеса перестанет существовать.
Гамбини и Гарри стояли в сторонке и смотрели. К ним подошла Лесли. Парадная дверь открылась, и группа Общей службы прошла внутрь.
Подошел Мэлони.
- Эд, могу я попросить тебя и твоих людей войти и открыть?
Гарри пошел следом и был удивлен, что его впустили. Первое нарушение правил безопасности.
Было видно, что людей Мэлони хорошо проинструктировали. Они разделились на группы и рассыпались по зданию.
В лаборатории они начали с компьютеров - просто отключили и вынесли. В принесенные упаковочные, коробки погрузили прочую аппаратуру. Команда Мэлони систематически обошла все рабочие места и изъяла все диски, лабораторные журналы, записки и распечатки. Их тоже сложили в коробки. Даже мусор из корзин вытряхнули в пластиковые мешки, запечатали и вынесли наружу.
Гарри стоял у дверей, откуда было видно, но не на дороге.
Процесс шел быстро. Лесли, Горди Хопкинс, Линда Барристер, Кэрол Хедж и другие, так усердно работавшие над проектом последние восемь месяцев, стояли в гневном молчании, глядя, как коричневые коробки выносят по коридору, мимо питьевого фонтанчика, вверх на один пролет по лестнице и на улицу.
Мэлони провел обыск всех запертых помещений, откуда изъял гору заметок и официальных документов. Гарри даже удивился, что в компьютерный век проект породил столько бумаг. Все помечали по месту расположения: «Стол Гамбини, второй левый ящик» и тому подобное.
- Как археологи находки маркируют, - сказал Пит Уиллер, прибывший как раз вовремя, чтобы отпереть стол. - Вряд ли Мэлони ожидает от нас большой помощи.
Хаклют смотрел, как его записи изымают из ящика Гамбини. Охранники вложили их в большой белый конверт, надписали и унесли. Гарри по выражению лица микробиолога решил, что тот подумывал выхватить бумаги из рук захватчиков и убежать.
Когда с офисом Гамбини закончили, владелец подошел к Мэлони.
- От меня еще что-нибудь нужно? Мэлони подумал.
