Гарри Гаррисон - Хранители жизни
— Что с ним? — спросил Толедано, когда носилки внесли в госпиталь.
— Пока не знаю, доктор. Как только установлю диагноз, сразу доложу вам.
— Полагаю, вы не заставите долго ждать. У нас уже семь подобных случаев.
Пидик молча отвернулся к носилкам.
— Идемте со мной, — обратился Толедано к Яну. Быстрым шагом он направился к своей штаб-квартире, разместившейся в сборном домике. Ян поспешил следом. К домику они подошли одновременно с бронетранспортером, остановившимся рядом. Из него выскочил офицер.
— Плохие новости, сэр. Один из постов на стене подвергся нападению, двое нападавших погибли. Была поднята тревога, и мы добрались до того поста, но… — Он замялся. — Мы думаем, что они переправили кого-то через стену. Вот человек, который был у них за старшего.
Из бронетранспортера вытащили и, не слишком церемонясь, бросили к их ногам обмякшее тело. Толедано взглянул на безмятежное лицо спящего и проворчал:
— Азпи-оял. Я мог бы догадаться об этом. Давайте его в мой кабинет. Ян, разбудите его.
В ярко освещенной комнате в глаза бросилось заметное покраснение кожи Азпи-ояла, а когда Ян делал ему укол, то почувствовал под рукой сильный жар.
— Боюсь, что у него то же самое, — произнес он. Азпи-оял моргнул, приходя в сознание, выпрямился и улыбнулся. Но в улыбке не было ни тени тепла.
— Мой курьер ушел, — сказал он в микрофон. — И ты уже не сможешь задержать его.
— А я и не собираюсь его задерживать. Не вижу причины, почему вам нельзя общаться со своим народом. Ваша армия, очевидно, не более чем в одном дне пути отсюда.
Азпи-оял слегка вздрогнул при упоминании об армии Гудегина.
— Раз ты знаешь о гудегинцах силой в пятьдесят тысяч воинов, то ты должен знать, что пропал. С курьером я послал донесение о событиях в городе и сообщил о необходимости выслать сюда войска и разрушить этот город, а заодно уничтожить всех, кто проживает в нем. А теперь скажи, позволил бы ты переслать это донесение?
— Конечно, позволил бы, — спокойно ответил Толедано. — У вас все равно ничего не получится. Город останется там, где и прежде, а население будет жить, как и жило.
— Больные чумой — такие, как я, — будут убиты. А вас как носителей чумы просто уничтожат.
— Никоим образом. — Толедано сел и зевнул, прикрыв рот рукой. — Мы не приносили чуму. Но мы покончим с ней и вылечим всех заболевших. А сейчас вас отведут туда, где вы сможете отдохнуть.
Он позвал охрану и выключил микрофон. Толедано продолжал говорить спокойно, но в голосе его чувствовалась настойчивость, подчеркивающая значение слов, которые он произносил.
— Отведите этого человека в госпиталь и проследите, чтобы он получал необходимое лечение, но под неусыпным наблюдением. Возьмите для этого столько людей, сколько будет нужно. Его ни на минуту нельзя оставлять без присмотра, иначе он сбежит. Вы поняли?
— Да, сэр.
— Могу я спросить, что происходит? — спросил Ян, когда солдаты вышли.
— Несколько часов назад разведчики донесли об армии Гудегина. Им, видно, не понравилось, что мы отняли один из захваченных ими городов. Я надеялся использовать Азпи-ояла для заключения мира. И если мы найдем способ излечения от этой чумы, можно считать, что еще не все потеряно.
— А что это за чепуха насчет того, что мы занесли чуму?
— Это не чепуха. Наоборот, все очень похоже на правду, хотя я и не понимаю, как такое могло произойти. Если учитывать среднюю продолжительность инкубационного периода, то получается, что заболели именно те люди, которые первыми вступили с нами в контакт. И от этого факта никуда не деться.
Ян был потрясен.
— Но этого не может быть, сэр. В нас присутствуют только микроорганизмы кишечной флоры. А они безвредны. Оборудование наше стерильно. Нет, просто невозможно, чтобы мы вдруг оказались источником инфекции.
— Тем не менее это так. И сейчас мы должны найти… В комнату стремительно вошел доктор Пидик и бросил на стол диапозитив.
— Вот виновник всего, — объявил он. — Коккоба-циллярный микроорганизм. Поглощает анилиновый краситель, грамотрицателен.
— Похоже, вы описываете риккетсию? — задал вопрос Толедано.
— Да. Их кровь кишит этими тварями.
— Тиф? — спросил Ян.
— Вероятнее всего. Возможно, мутировавший штамм. Я думаю, что местные жители к нему невосприимчивы. Некоторое количество подобных микроорганизмов мы обнаружили во многих взятых нами анализах крови. Однако люди были здоровы. А сейчас они больны.
Толедано задумчиво вышагивал по комнате взад и вперед.
— Но это абсурд, — произнес он наконец. — Тиф и все болезни данной группы передаются через насекомых, клещей, платяных вшей. У меня есть основания жаловаться на работу СЭК, но мы никоим образом не можем быть источником инфекции. И тем не менее какая-то связь есть. Возможно, мы подхватили что-нибудь по дороге в город. Правда, среди личного состава заболевших нет. Мы еще выясним это. Прежде всего необходимо найти метод лечения — вот задача первостепенной важности. Вначале вылечите их, а уж источник инфекции мы найдем позже.
— У меня возникла идея по поводу… — начал было Ян. Приглушенные расстоянием звуки страшного треска, сопровождаемого грохотом, внезапно прервали его; вслед за этим послышались вопли и крики. Тут же вбежал дежурный лейтенант.
— Нас обстреливают, сэр. Паровые баллисты, причем гораздо более внушительных размеров, чем в городе. Они, наверное, подтянули их с наступлением темноты.
— Можем ли мы справиться с ними, никому не причиняя вреда?
— Никак нет, сэр. Они вне пределов досягаемости газового оружия. Мы могли бы…
Ему не суждено было закончить. Ужасный грохот ударил по барабанным перепонкам, оглушая всех, кто находился в комнате; свет разом погас. Пол выгнулся, и Ян почувствовал, что падает. Когда он с трудом поднялся на ноги, то первым, что ему бросилось в глаза, оказался луч от фонарика лейтенанта узкая желтая дорожка в темноте, в которой мельтешила пыль. Пройдясь по распростертым на полу неподвижным фигурам, луч уперся в грубую каменную глыбу, обрушившуюся на них.
— Доктор Толедано! — закричал кто-то, и лучик заколебался, словно рука, державшая фонарик, затряслась.
— Бесполезно, никакой надежды, — сказал Пидик, склоняясь над маленькой скорчившейся фигуркой. — Ему снесло полголовы. Мгновенная смерть. — Он встал и вздохнул. — Я должен вернуться в лабораторию. Думаю, это означает одно: вы должны взять на себя руководство, доктор Дакоста.
Он был почти у двери, когда вконец растерявшийся Ян смог собраться с мыслями и окликнуть его:
— Погодите, что вы имеете в виду?
