Татьяна Суворова - Черный талисман
— Ее пытали «клеевыми» полями! — Пальцы старика дрожали. — Такая кожа бывает только после того, как часть молекул в клетках слипнется между собой… И я, я виноват! — Он обхватил голову руками, опустился на пол. Вэл быстро наклонился, поднял Навена. Тот стоял шатаясь.
— Сейчас пойду в Цитадель и освобожу их.
— Не смей! — Губы ученого окончательно поблекли.
— Они не справятся со мной. — Киборг пренебрежительно махнул рукой.
— Нет, нет…
Вэл, не слушая, поднял с пола свой нуль-плащ. Старик начал по-детски всхлипывать…
Нырок в черноту. Затем — грязно-коричневые, в кровавых разводах стены. Глянцево посверкивающая кожа двух синеватых, чуть отечных лиц. И сразу же боль, невыносимая, затопляющая сознание…
Стев, небрежно облокотившись о пульт, поправил прическу: «Ухмыльнуться бы, но показывать радость местным идиотам…»
«Идиоты» — полицейские офицеры — стояли рядом, не смея глянуть на экраны. Майор отдал селектору связи мысленную команду, сопроводив ее ненужным автоматике голосом:
— Операторскую.
Это было сказано буднично, небрежно. Не глядя на возникшее в воздухе лицо офицера-тюремщика, Стев тем же тоном бросил:
— Давай двигай манипуляторы. И не ослабляй поля, чтобы улов не очухался.
Стев специально не стал смотреть, как на экране растворяется дверь-поле и в камеру с полутрупами вползает примитивное, но нечувствительное к Н-полю устройство. Демонстративно зевнув, майор переключил связь на медотдел:
— Меды? Если эти две дамы не сдохли в поле, подлатайте их. Будем гуманными, а, ребята? На случай всякой необходимости… — Смешок, немедленно подхваченный по ту сторону экрана. — Значит, идете в спецкамеру. Можете даже поторопиться.
Аго, только что прибывшая спецрейсом, ворвалась в главную пультовую. Два миниатюрных робота-андроида держались по бокам генерала. Неосведомленный человек не мог и представить себе военные возможности этих обманчиво изящных, золотистых «статуэток» — автоматической охраны.
Начальник полиции, склонив голову, строевым шагом отошел в самый дальний угол, встал там по стойке «смирно». Последнее время здесь, в этой Цитадели Закона, хозяева стали чуть ли не невидимками — всем управляли их гости, Гвардейцы.
Аго не стала садиться, стоя выслушала доклад Стева, чуть-чуть потирая кончики белых, тонких пальцев. Улыбнулась — неожиданно по-доброму, по-простому:
— Замечательно, ох как замечательно, мальчики! — и почти протанцевала по спокойному зеркальному полу (помехи против прослушивания на этот раз не были включены). — И ты, Стев, гений. Ну что, сначала вывернем мозг этого Навена, а после займемся чудо-юношей? Этот вундеркинд хоть симпатичный, а? — Аго опять рассмеялась, опираясь о пульт.
Неподвижный Навен лежал на плавающей в воздухе платформе. Все вокруг бело-зеленоватое. Стерильность, мертвая тишина, нет даже запахов. Медленное вращение прозрачного, еле видимого куба, без опоры висящего над грудью старика.
Аго, как и все затянутая в тусклый экранирующий скафандр, гибко склонилась над арестованным:
— Старый… ладно, не будем разрушать его мозг. Вряд ли нужная информация хорошо заблокирована.
Мнемооператоры-полицейские бесшумно и точно вводили программы в допросные машины. Вокруг обритой головы Навена появился ядовито-желтый нимб. На полу, прямо под ногами Аго и Стева, засветился экран. Над ним не надо было наклоняться — достаточно смотреть вниз.
Нэк, еще молодой и загорелый, быстро ходил по пустой, светлой комнате — в те времена люди с маленьким достатком пользовались не мебелью, а полями. Прикоснись к кнопке — и над полом на нужной высоте появятся одна или две розово-прозрачные пластины, начинающиеся от стены… Нэк, размахивая руками, зло говорил:
— Да знаю все! Ни один искусственный мозг не желает порождать сознание, сознание не желает переписываться на него — отсюда и все проблемы. Но наши академические авторитеты — это клинические…
Операторы в отличие от машины догадались, что видят начальный, чисто разговорный эпизод. И сместили луч-вычитчик. По экрану пробежали пятна, а затем на нем осталась только белая пустота. Это компьютер, откорректировав отбор информации, задал максимальный темп извлечения воспоминаний, и их изображения проносились с такой скоростью, что в человеческих глазах слились даже цвета.
Вдруг вместо белизны возникло усталое, уже сероватое лицо Нэка. Оно было еще молодо.
— Навен, ты не должен рассказывать это. Никому! У меня есть идея, и я не отдам ее Империи. Человеческий зародыш нужно слить с «эмбрионом» из глюонных полей. Ребенок будет расти — а второй зародыш почти что спать, увеличивая только свои пространственные размеры. Это второе тело почти невозможно обнаружить… может быть, я говорю сбивчиво, без формул, но идея еще только возникает… Второй зародыш надо будет активировать — но не раньше, чем ребенок вырастет. Причины: мозг должен набрать некий критический объем информации, иначе он не сможет ее приобретать, став киборгом. В суть этого закона я не полезу, слишком долго объяснять, я сам тут все еле-еле понял… При активации поле-«зародыш» сильно меняет свои параметры… превращается в каркас, на который нарастают структуры нового организма… Когда тот готов, каркас поля как бы гаснет, растворяется… Да, первоначальное биологическое тело в ходе этого процесса разрушается… Одновременно с созданием нового организма создается новый мозг, на него переписывается старый… Все идет параллельно, параллельно… Думаю, что что-то подобное можно сделать и со взрослым человеком… Но я пока совершенно не представляю, как связать поле и уже сформированную органику…
По жесту Аго операторы пустили вычитывающую машину в режим полусвободного, ассоциативного поиска. На экран стали проецироваться отдельные образы: какое-то женское лицо, голубое небо, забавные низенькие дома… Наконец операторы дали поясняющую надпись: «Планета, на которой рос экспериментальный киборг, он же сын Нэка Ю. Координаты планеты…»
Аго повернулась к Стеву, пожалела, что не видит его глаз: изнутри скафандр абсолютно прозрачен, но снаружи он — однородное коричневое. Место, где должно быть лицо, не выделено даже оттенком.
— Ладно, нам пока не до этой Земли, Император с ней…
Стев иронически процитировал:
— «И отдал сына своего на воспитание к дикарям неиспорченным…» — Тут же озабоченно добавил: — Но, может быть, эта планета…
Аго нетерпеливо отмахнулась:
— Опять! До сверхсветовых скоростей им еще пара тысяч лет! Трать свою подозрительность на реальное, а то всю ее промотаешь в скачках за химерами.
