Джаспер Ффорде - Дело Джен, или Эйра немилосердия
Кирпичная кладка крошилась, жирные мазки зеленой слизи пятнали стены там, где некогда были трубы. Стекла грязные, много треснутых и битых, стены первого этажа разрисованы граффити, а местами закопчены недавним пожаром. Ржавая пожарная лестница зигзагом шла по стене, бросая ступенчатую тень на усеянную выбоинами дорогу и несколько сгоревших автомашин. Следуя инструкциям Тэмворта, я пробралась к боковому входу. Внутри в стенах зияли огромные трещины, запах сырости и пыли мешался со смрадом бытовой химии и ароматами из лавочки специй на первом этаже. Неоновый свет все время мигал, и я разглядела в темном проеме двери несколько женщин в мини-юбках. Местное население представляло собой любопытную мешанину. Недостаток дешевого жилья в Лондоне и окрестностях привлекал сюда представителей всех слоев населения, от подонков до профессионалов. Последних с точки зрения закона и порядка было немного, но это все же позволяло ТИПА-агентам работать здесь, не вызывая подозрений.
Я поднялась на седьмой этаж. На площадке два молодых фэна Генри Филдинга менялись наклейками от жвачек.
– Меняю твою одну Софию на одну Амелию!
– А ху-ху не хо-хо? – презрительно ответил его приятель. – За Софию ты мне вместе с Амелией отдашь Олворти и Тома Джонса!
Второй, осознав ценность Софии, неохотно согласился. Сделка была заключена, и они побежали вниз по лестнице искать бутылочные крышки. Я сверилась с номером, продиктованным Тэмвортом, и постучала в дверь, покрытую полуоблупившейся краской персикового цвета. Мне с опаской отворил человек лет восьмидесяти с гаком. Он прятал лицо, прикрывая его морщинистой рукой. Я показала ему бэдж.
– Вы, должно быть, гость, Нонетот, – сказал он слишком бодрым для своих лет голосом.
Я пропустила древнюю шутку мимо ушей и вошла. Тэмворт с помощью бинокля следил за окнами в здании напротив. Он, не оборачиваясь, махнул мне рукой. Я снова посмотрела на старика и улыбнулась:
– Зовите меня Четверг.
Ему понравилось, он пожал мне руку.
– Я Орешек, можете звать меня Младший.
– Орешек? – переспросила я. – Вы не родственник Филберта?
Старик покивал.
– Филберт… ах да, – прошептал он. – Хороший парень, добрый сын своего отца.
Филберт Орешек был единственным мужчиной, который хоть ненадолго заинтересовал меня, после того как десять лет назад я бросила Лондэна. Орешек служил в Хроностраже. Он отправился на задание в Тьюксбери и не вернулся. Мне позвонил его начальник и объяснил, что парню пришлось задержаться. Я поняла так, что у него завелась другая девушка. Какое-то время было больно, но Филберта я не любила. Я знала это твердо, поскольку уже любила раньше – Лондэна. Если хоть раз был влюблен, то узнаешь любовь с первого раза, как картину Тернера или западный берег Ирландии.
– Значит, вы его отец?
Орешек направился в кухню, но я не собиралась его отпускать:
– Как он? Где сейчас живет?
Старик возился с чайником.
– Мне трудно говорить о Филберте, – сказал он наконец, промокая угол рта носовым платком. – Это было так давно!
– Он умер? – спросила я.
– О нет, – прошептал старик. – Он жив. Я думал, вам сказали, что ему пришлось задержаться?
– Сказали. Я просто решила, что он встретил другую.
– Нам казалось, вы должны сообразить. Ваш отец состоял – или состоит, я полагаю, – в Хроностраже, и мы прибегли к обычному… как бы это… эвфемизму.
Он многозначительно посмотрел на меня. Ясные голубые глаза сверкали сквозь густые ресницы. Мое сердце гулко колотилось.
– О чем вы говорите? – растерянно спросила я.
Старик собирался сказать что-то еще, но вместо этого погрузился в молчание, постоял немного и пошаркал в гостиную надписывать наклейки на видеокассетах. Тут явно крылось нечто более сложное, чем девушка в Тьюксбери, но время было на моей стороне. С расспросами можно не торопиться.
А пока что стоило осмотреть комнату. Стол на козлах у сырой стены был заставлен оборудованием для слежки. Катушечный магнитофон «Ревокс» соседствовал с микшером, который выводил все семь «жучков» и телефонную линию на восемь различных звуковых дорожек. Фотоаппарат с мощным телеобъективом, рядом видеокамера, ведущая низкоскоростную запись на десятичасовую кассету.
Тэмворт все-таки оглянулся:
– Привет, Четверг. Подойдите и гляньте.
Я посмотрела в бинокль. В квартире напротив, менее чем в тридцати ярдах отсюда, я увидела хорошо одетого мужчину лет пятидесяти с худым задумчивым лицом. Мне показалось, что он разговаривает по телефону.
– Это не он.
Тэмворт улыбнулся:
– Знаю. Это его брат, Стикс. Мы узнали о нем нынче утром. ТИПА-14 собиралось его брать, но наш человек – рыбка куда крупнее. Я позвонил в ТИПА-1, и они вмешались, решив дело в нашу пользу. Теперь Стикс наш подопечный. Послушайте-ка.
Он передал мне наушники, и я снова посмотрела в бинокль. Брат Аида сидел за большим ореховым столом и листал справочник «Продажа автомобилей. Лондон и окрестности». Пока я наблюдала, он нашел нужную страницу и набрал номер.
– Алло? – сказал Стикс в трубку.
– Алло? – ответил голос женщины средних лет на том конце провода.
– У вас есть на продажу «шевроле» семьдесят шестого года?
– Он покупает машину? – спросила я у Тэмворта.
– Не отвлекайтесь. Это происходит каждую неделю в одно и то же время. Как часы.
– У нее всего восемьдесят две тысячи миль пробега, – говорила дама, – работает хорошо. Налоги выплачены до конца года.
– Звучит просто замечательно, – ответил Стикс. – Я хотел бы заплатить наличными. Не придержите ее для меня? Я подъеду примерно через час. Вы ведь в Клепхеме находитесь, правильно?
Женщина согласилась подождать и продиктовала адрес, который Стикс даже не удосужился записать. Он подтвердил свою заинтересованность, повесил трубку, тут же набрал новый номер и стал расспрашивать про совершенно другую машину, в Хаунслоу. Я сняла наушники и включила динамик, чтобы мы оба могли слушать хрипловатый гнусавый голос Стикса.
– И сколько времени он будет этим заниматься?
– По отчетам Четырнадцатого – пока не надоест. Часов шесть-восемь. Он не один такой. Любой, кто занимается продажей машины, рано или поздно сталкивается с телефонным мерзавцем вроде Стикса, хотя бы раз. Вот, возьмите, это для вас.
Он протянул мне коробку с патронами, снаряженными высокоскоростными пулями с мягкими головками, предназначенными для того, чтобы наносить максимальные повреждения.
– Это на кого? На быка, что ли?
Тэмворт даже не улыбнулся.
– Четверг, мы имеем дело с чем-то принципиально отличным от всего, что вам известно. Молитесь Богу, чтобы вам никогда не пришлось пустить их в ход, но если придется – стреляйте не раздумывая. Наш клиент не дает второго шанса.
