Лора Андерсен - Союз времен
— Почему? — Генри вопросительно посмотрел на Строггорна.
— Потому что его нельзя было снять — он составлял единое целое с рукой вашей дочери, у вас тоже такой, и тем не менее он был снят.
— Не понял? — Генри побледнел.
— Вы же не дослушали запись, Генри. Его пытались снять, но это не получилось, и тогда ей отрубили руку, а ведь Джулия была еще жива. Строггорн не спускал глаз с Директора, тот стал бедный как мел. — Значит, были четкие указания снять его, чтобы при ее смерти он не сработал, а кто вообще, кроме аль-ришадовцев, знает про такие тонкости? Не учли одну мелочь — тот браслет несъемный, срабатывает как при снятии, так и при смерти человека, в любом случае. Тебе помочь?
— Нет, как-нибудь справлюсь. — Генри закрыл глаза, стараясь взять себя в руки. Он успокаивал себя тем, что видел Джулию и рука была на месте.
— Как же на них выйти? — Строггорн быстро прокручивал варианты в мозгу. — Вы проверили этих людей — с кем общались последнее время, на кого работали и так далее?
— Все, можно сказать, случайные, — ответил человек в черном. Говорили, что подвернулось выгодное дельце, ну, а теперь у них уже ничего не узнаешь, мертвых не прослушаешь.
— Инквизитор… — Генри опустил глаза и не смотрел на Строггорна.
— Знаю, думаешь, что это все-таки кто-то из наших. — Строггорн кивнул. — Я и сам уже это проиграл. Не стыкуется. Обычный телепат и убийства в таких количествах — для Аль-Ришада это нереально. Его бы сразу арестовали, как только он выйдет на улицу. А если это Вард — он бы утащил тебя через Многомерность и никуда бы ты от него не делся. Тогда ему бы Джулия была не нужна. Думаю, наш человек исключен, Директор. Да и просто наших телепатов в абсолюте почти нет, а ведь нужно руководить. Те, кто здесь, подчиняются непосредственно мне и Лингану и, если ты заметил, мы с ним имеем одну плохую привычку влезать без спроса в мозги при малейшем подозрении, что что-то не так. Я не знаю, кто это. Просто фантастика! — Строггорн заложил ногу на ногу и откинулся в кресле.
— Инквизитор, вы не разрешите еще раз прослушать запись? — спросил человек в черном. Строггорн кивнул, человек взял прибор, снова приложив его к руке и несколько раз прокручивая одно и то же место. Сверху прибора была сенсорная панель, трудноразличимая на взгляд, но Вард безошибочно находил нужные клавиши. Закончив прослушивание и отключив руку, он посмотрел на Строггорна. — Здесь есть одно место, только сначала скажите, Директор запись уже слушал? — Строггорн кивнул. — Хорошо. Когда этот здоровый, их руководитель, насиловал Джулию, из-за боли она влезла в его голову, там смутно, но достаточно четко это видно. Она же никак не хотела говорить им то, что они просили, и пыталась понять, зачем им это нужно, ну, и что они дальше собираются с ней делать. В тот она момент четко поняла: первое — что ее хотят убить, второе — что охотятся за отцом, это все довольно хорошо видно в записи, а вот где-то на грани восприятия она видела одну тень, какой-то человек, который вызывал у насильника жуткий страх, только его восприятие, тем более в записи, да это еще двойное телепатическое отражение, очень нечеткое.
Строггорн взял прибор и также почти полчаса гонял запись, а потом еще некоторое время сидел, закрыв глаза. Когда он посмотрел на Генри совершенно ледяным взглядом, тому стало безумно страшно.
— Мне одну жаль, Директор. — По глазам Строггорна никак нельзя было бы догадаться о его жалости. — Подготовь текст согласия на повторную запись, приказал Строггорн человеку в черном, и тот сразу вышел.
— Нет. — Генри закрыл глаза. — Я ни за что не дам на это согласия. Хватит уже того, что с ней сделали, этого более чем достаточно, мне объяснил Креил, это то же самое, как если бы с ней проделали все это еще раз.
— Это неправда, Генри. Часто это даже хуже, чем в действительности. Когда с человеком происходят такие жуткие, непостижимые события, мозг имеет способность как бы отключаться от реальности, приглушая восприятие. Реакция обычно начинается потом, когда воспоминания начинают в полном объеме просачиваться в сознание, потихоньку перестраивая психику и, в конечном счете, изменяя личность. Это как иммунитет, только психический. Можно сказать, что при этом человек «черствеет». Да вы наверняка сталкивались в своей жизни с этим и не один раз.
— Зачем вы мне это рассказываете? Чтобы я еще больше за нее переживал?
— Нет, вы ее отец и должны представлять, что ее ждет.
— Первый раз вы мне вообще ничего не объяснили, — обиженно посмотрел на Строггорна Генри. — Почему я ничего не подписывал?
— Я всегда стараюсь действовать в соответствии с законом. Девочка подверглась жестокому насилию, была убита. Психозапись является необходимым документом для фиксации этого события и возможности дальнейшего расследования. Кстати, это же освободило бы Джулию от присутствия на судебных заседаниях. В нашей стране приговор был бы вынесен и без ее присутствия и показаний. Считается, что запись и есть самые точные ее показания. Закон обязывает Вард-Хирурга в данной ситуации делать такую запись, — жестко объяснял Строггорн.
— А сейчас зачем мое разрешение?
— Повтор. Ей уже проводится лечение, запись может привести к тяжелым последствиям для ее психики, не говоря о самой процедуре.
— Я не дам согласия, — Генри сказал это совершенно категорически.
— Вы не знаете наших законов. В случае вашего отказа, я подам официальное прошение в Высший Совет Вардов, Лингану ван Стоилу. Сейчас на Земле присутствует всего пять Советников, один из них — я сам. Как вы думаете, какое будет принято решение? — Строггорн сказал это совершенно спокойно. — Другого выхода нет, Генри. Мне очень жаль, но в любом случае с ней это сделают, хотя никому из нас это не доставит никакого удовольствия.
— Джулия не гражданин вашей страны. Я вообще не понимаю, как вы можете распоряжаться ее судьбой?
— Кто об этом знает, Генри? В вашей стране она уже мертва, мы ее оживили, теперь Джулия автоматически получила гражданство нашей страны только лишь потому, что ей понадобилось лечение такого рода и длительное наблюдение Вард-Хирургов. Вы что, серьезно думаете, что она выйдет через полгода или год из клиники и это все? На протяжении одну многих лет ее обяжут проходить регулярные обследования по поводу возможного разрушения психики, а если Джулия откажется от них, а у нее есть такое право, то во всех сложных случаях — будь то замужество или рождение ребенка, правда, рождение ребенка ей уже не грозит, будет ставиться вопрос о ее дееспособности.
— Инквизитор, я понимаю, что вы не собираетесь ее возвращать в семью? совсем тихо спросил Генри.
