Сергей Щеглов - Идентификация Спрута
Макаров повернулся к Руби Руту и обнаружил, что тот бесцеремонно рассматривает Ями Хилла. Когаленский адмирал, в свою очередь, подпирал голову обеими верхними щупальцами и мрачно взирал на лучшего адвоката Галактики.
– Так это же Ями Хилл, – затараторил Рут, забавно закатывая глаза при каждой фразе, – живой и в добром здравии! Если мы сможем убедить его снять свою часть обвинений, цена судебной сделки сократиться на несколько процентов!
– На несколько процентов?! – опешил Макаров. – Всего-то навсего?!
До этого момента Макаров предполагал, что похищение Ями Хилла и Звездного Пророка являются его основными прегрешениями против галактических законов. Однако из слов шарообразного адвоката следовало, что о большей части своих преступлений Макаров мог даже и не подозревать.
– Простите меня, – опустил глаза Рут, – простите! Я же до сих пор не познакомил вас с вашим делом! Садитесь поудобнее, и как только мы уладим необходимые формальности, я тотчас же все объясню.
– Формальности? – переспросил Макаров. – Я должен подписать какие-то бумаги?
– Бумаги, – мечтательно повторил Руби Рут, – бумаги… добрые старые бумаги… Да, – затараторил он с удвоенной силой, – именно подписать, поставить свою электронную подпись под сетевой версией нашего контракта! Условия совершенно стандартные, а виртуальную ладонь нужно приложить вот сюда!
Руби Рут подкатился к Макарову, развел глаза в разные стороны. На макушке пушистого шара появился розовый квадрат с надписью «Контракт на адвокатские услуги. Условия стандартные. Место для подписи».
Интересно, что это за стандартные условия, подумал Макаров, прикладывая к квадрату свою правую ладонь. «Двести страниц мелким шрифтом, – ответил звездолет, – на ознакомление уйдет от шести до сорока часов, в зависимости от мощности подгружаемого интеллекта».
– Достаточно? – спросил Макаров, убирая ладонь. Подумав, он подышал на нее и тщательно вытер об комбинезон.
– Да, благодарю вас! – запрыгал над полом Руби Рут. – Итак, ваше дело, клиент Мак-Ар, содержит в себе шесть пунктов обвинения. Первый. Незаконное присвоение имущества Звездной России в составе: боевой звездолет – один, белковое тело – одно. Второй: похищение эрэса Ями Хилла с целью выкупа. Третий: вооруженное сопротивление когаленской полиции. Четвертое: умышленное уничтожение имущества Когаленской Империи. Пятое: незаконное проникновение в околозвездное пространство Бадарамхаз-Карамха. Шестое: похищение с целью выкупа эрэса Артема Калашникова, известного также под именем Звездного Пророка.
– Насколько я знаю, – заметил Макаров, – Звездная Россия и Калашников уже сняли свои обвинения. А с Когаленом я договорился о компенсации расходов.
– Этот факт приобщен к материалам дела, – согласился Руби Рут, – однако поскольку обвинения уже были предъявлены, их последующее аннулирование не освобождает вас от поражений в правах, предусмотренных законом для лиц, признанных виновными в аналогичных преступлениях. Конечно, в том случае, если суд сочтет вас виновным по соответствующим пунктам, но на этот счет можете не сомневаться. Таким образом, снятие обвинений само по себе не решает ваши проблемы, дорогой мой Мак-Ар; оно позволяет вам избежать наказания, но не последующего поражения в правах, которое для лиц нашей с вами специальности намного хуже самого наказания.
– А какое мне будет поражение в правах? – полюбопытствовал Макаров.
– Пожизненный запрет на владение, распоряжение и пользование межзвездными транспортными средствами, – затараторил Рут, – запрет на появление в околозвездном пространстве цивилизаций – членов ООП без предварительного согласования целей и сроков визита, запрет…
– Хватит, хватит, – замахал руками Макаров. – Да это же просто тюрьма получается!
– Точно так, – охотно согласился Руби Рут, – поэтому я и надеюсь на вашу полную поддержку моих планов по возвращению вам доброго имени.
– Но если вы говорите, что я уже фактически признан виновным, – нахмурился Макаров, – то как же вы рассчитываете меня оправдать?
– Как это обычно и делается, – ответил Руби Рут, – заключив судебную сделку. Вы признаете себя виновным в преступлении, которого не совершали, дадите показание на нескольких совершенно вам незнакомых эрэсов, и в обмен на это получите оправдание по всем пунктам обвинения. С учетом уже аннулированных обвинений вы можете рассчитывать на совершенно пустяковое основное преступление!
– На какое же? – без обиняков спросил Макаров.
– Вы будто первый раз в Галактике, – игриво заметил Руби Рут, – да на убийство, конечно же!
3.
Макаров икнул от неожиданности.
– Шутите? – спросил он и по вытянувшимся в струнку губам Руби Рута понял, что шутки кончились. Началась привычная адвокатская работа.
– Нет, не шучу, – ответил Руби Рут. – Убийство без экономического мотива и отягчающих обстоятельств карается одним пожизненным заключением без последующего поражения в правах. Я подыскал вам просто замечательное двойное убийство по неосторожности, так что можете быть уверены…
– Стоп, стоп, – замахал руками Макаров. – Какое пожизненное заключение?! Какое двойное убийство?! Что вы несете?!
– Дайте мне договорить, – взмолился Руби Рут, – я же на вашей стороне, господин Мак-Ар! Разве вы не знаете, что с пятьсот семьдесят третьего сеза все сроки заключения, в том числе и пожизненные, отбываются осужденными в специальных камерах с ускоренным течением времени? По глазам вижу, не знаете; ах, что бы вы без меня делали! Тюрьмы, знакомые вам по отсталым планетам вроде Звездной России, давно ушли в прошлое; в цивилизованной части Галактики отбытие наказания является личным делом осужденного, никак не затрагивающим интересы остального общества. В настоящее время приговоры приводятся в исполнение прямо в зале суда, и осужденный выходит на свободу одновременно с расходящимися после процесса зрителями. Вот только для самого осужденного все выглядит несколько иначе: попав в быстрючку – позвольте мне употребить это жаргонное словечко, обозначающее камеру с ускоренным временем, – эрэс оказывается в искусственной среде, создающей полную иллюзию длительного одиночного заключения. То, что для внешнего наблюдателя длится секунды – вошел в камеру и тут же вышел – для самого осужденного оборачивается годами самоанализа и раскаяния. Как правило, даже трехмесячного срока хватает, чтобы обратить на путь добра самых закоренелых преступников… – Рут неожиданно подмигнул Макарову, – если, конечно, они не пользуются поддержкой Гильдии. Пожизненное же заключение, то есть заключение на срок, оставшийся осужденному до конца его биологической жизни, приводит к полному изменению личности преступника и потому не требует дополнительного поражения в правах. Уважаемый господин Мак-Ар! Пожизненное заключение – именно то, что вам нужно!
