Артем Колчанов - Путь к Золотистой
Серёжка немного поворочался, а потом сел, привалившись спиной к стене:
– Мне приснилось, что будто бы мы летим на "Игле". И капитан говорит нам, что завтра мы будем на Земле. Что, мол, сегодня уснешь, а когда проснешься, то будешь уже на Земле, и всё будет хорошо. Я засыпаю и долго-долго сплю, очень долго, а когда просыпаюсь, то никого вокруг нет, ни единого человека. Я слышу, что где-то далеко звучат голоса, бегу туда, но никого не нахожу. Потом и голоса пропадают. Я иду по кораблю и слышу только свои шаги и эхо от них. И вдруг я замечаю, что вокруг уже и не корабль, а наш посёлок. Всё как всегда, но ни одного человека вокруг. Я кричу, зову хоть кого-нибудь, но всё без результата. И я понимаю, что все улетели, а меня почему-то забыли и оставили. Такой ужас подкатывает, что даже и кричать я уже не могу. Я иду, куда ноги несут, оказываюсь в вашей квартире и снова засыпаю. А просыпаюсь от того, что меня будит какой-то старый и очень нервный человек в капитанской форме. Он говорит мне, что будто бы он - это ты и что я проспал сто лет. Что он собирается умирать, а я должен буду занять его место и так же, как и он, стариться сто лет. Я вскакиваю и бегу от него. Бегу, а он смеется мне вслед и кричит, что, мол, от своей судьбы ещё никто и никогда не смог убежать, сколько бы ни старался… Такой вот сон.
– Странный сон, даже очень странный, хотя и интересный, - сказал я, хотя для себя посчитал всё это обыкновенной ерундой.
– Не интересный, а страшный… Вик, сейчас уже вечер?
– Ага, ты поспал от души. Сейчас уже начался наш последний вечер на Дивере. Завтра утром все мы отбываем с Дивера на посудине капитана Рикста.
– Как, уже завтра? - искренне удивился Серёжка.
– Ага. Капитан не намерен здесь задерживаться, у него свои дела и свои приказы.
– Но тогда же нужно собираться.
– Твоя мама и так уже наверно всё, что нужно, собрала. А моя уже давненько ушла ей помогать. Так что оставайся, они там и без тебя справятся.
– Откуда им знать, что я собираюсь взять с собой. Ты-то у себя уже всё собрал?
– Всё, что нужно, собрал.
– Тогда идём к нам.
– Не могу, я же обещал не выходить из квартиры.
– Ой, - спохватился Серёжка, - я ведь тоже обещал. И что мне сейчас делать?
– Подтверждаю, что тебе разрешили выйти отсюда, а обо мне папа просто-напросто забыл.
– Вик, извини, но я пойду.
– Иди.
– А что ты тут один делать собираешься?
– Ничего не собираюсь… Спать завалюсь, ты-то уже выспался, а я ещё нет.
– Никому бы таких снов не пожелал.
– Да брось ты, Серёг, если хочешь - оставайся, не хочешь - иди и собирай свои вещи.
– Вик, ты что, обиделся что ли?
– Я спать хочу.
– Я только соберусь и снова приду.
– Если тебя отпустят.
Серёжку всё же не отпустили. Я его недолго подождал, а потом, как и собирался, лёг спать. Сам не знаю почему, но я ожидал увидеть во сне живой и зелёный мир, Дивер, мою Родину. Но никаких снов ко мне сегодня не пришло, одна только мрачная бесплотная темнота, словно бы это и не сон, а забытьё. А посреди ночи меня разбудил папа. Он держал в руках тусклый фонарь из служебного комплекта:
– Витя, поднимайся и собирайся, через двадцать минут мы отправляемся на погрузку.
Я пожалел, что мой фонарь остался в зале одиночества, но не бежать же за ним, когда и так времени нет. На ощупь я нашёл и натянул на себя рубашку и брюки. Потом наскоро умылся - вода ещё бежала из крана, хоть и тонкой струйкой. Но света уже не было по всему посёлку, потому что энергостанция была остановлена и законсервирована. Я слышал, как папа объяснял всё это маме, которая, суетясь, готовила на кухне завтрак для нас.
– Вик, иди завтракать, - позвала она.
– Сейчас, - ответил я.
– Не сейчас, а иди, времени и так в обрез, - добавил папа.
Завтрак не отнял у нас много времени. Я быстро сжевал пару бутербродов, запивая их холодным компотом, и сказал, что больше кушать не хочу. Мама не стала как обычно настаивать, чтобы я позавтракал поплотнее, а только тяжело и с каким-то надрывом вздохнула. А папа сказал:
– Надевай на себя свой скафандр, мы пойдём наверх.
– Сейчас там не жарко, - ответил я, но скафандр всё же надел, его в любом случае следовало вернуть на корабль.
Тут же к нам, с фонариком в руке, влетел Серёжка:
– За скафандром? - спросил я.
– Ага, - последовал ответ.
– На, одевайся.
Серёжка попытался побыстрее натянуть его на себя, но запутался ногами в штанинах и, не поддержи я его, то растянулся бы на полу.
– Не спеши, Серёга, никто без нас не улетит.
Он гневно стрельнул в меня глазами, молча и аккуратно надел на себя скафандр и сразу же убежал к себе. Я даже не попытался задержать его и извиниться, хотя и почувствовал себя перед ним виноватым. Всё-таки посмеялся над ним, хоть и обещал не смеяться. Ну, да ничего, успею ещё извиниться. До Земли нам ещё целых три месяца лететь, десять раз успеем и поссориться, и помириться.
– Ну, всё, пора, - сказал папа и направился к выходу.
Я взял в руки пару сумок и пошел за ним. Но он заметил это и остановил меня:
– Вик, всё это нужно оставить, мы уходим налегке. Там есть всё необходимое для нас.
– Но почему? - вырвалось у меня.
– Все вопросы по дороге, идём быстрее.
Но задать ему вопросы я не успел. Он встретил Председателя, и они начали о чем-то вполголоса говорить. Я увидел идущего немного впереди Серёжку и, конечно же, догнал его.
– Серёж, ты меня извини.
– Ты о чем, Вик?
– Получается, что я над тобой посмеялся.
– Ты же не специально. И я на тебя ничуть даже не обиделся.
– Спасибо, - сказал я, и на душе у меня всё-таки отлегло, - Серёж, ты не знаешь, почему мы уходим налегке?
– Откуда? Никто ничего не хочет объяснять. Я с собой только это и взял, - он протянул мне узкий футляр из прозрачного пластика, в котором лежала тонкая каменная пластинка.
– Что это?
– Не узнал что ли, это же диверит, камень, найдённый только здесь, на Дивере.
– На память?
– Можно и так сказать. Но вообще-то я эту плитку разломлю, половинку оставлю здесь, а вторую возьму с собой.
– Как талисман?
– Нет, как надежду на то, что хоть кто-то из нас потом вернется сюда и сложит половинки в целое. Правильно?
– Если ты так считаешь, то наверно правильно.
– Только тогда надо, чтобы из посёлка мы вышли последними. Чтобы никто нам не помешал.
– Притормаживаем.
Мы начали пропускать вперед тех, кто шёл позади нас, и на площадку перед лестницей вышли последними. Здесь стоял сам капитан Рикст:
– Поторапливайтесь, ребята, скоро старт, - улыбнулся он нам.
– Мы быстро, дядя Артур, - сказал Серёжка.
