Даниэль Дакар - Фабрика героев
– Итак, сегодня мы поговорим о том, как и когда наши предки пришли на Бельтайн. В конце тридцатых годов двадцать первого века русский физик Свиридов сформулировал теоретические основы подпространственного перехода. Человечество получило, наконец, возможность добраться до звезд и немедленно этой возможностью воспользовалось. Каждая страна стремилась направить в космос хотя бы один поисковый корабль, программа свободного поиска стала последним общим для всех землян делом. У наших предков были более чем веские причины найти подходящую для колонизации планету К 2052 году положение на Британских островах Земли крайне обострилось. Большое количество выходцев из бывших имперских колоний сделало жизнь европейского населения исключительно трудной. Перенаселенность центральных английских графств выходила за все мыслимые границы, в сороковых годах в стране начались массовые беспорядки. Этим воспользовалась Ирландия, до конца ассимилировать оттяпанную когда-то часть которой англичане так и не смогли. Сильные католические традиции позволяли не допускать совсем уж нестерпимого засилья мусульман, к Ирландии де-факто присоединились Шотландия и Уэльс, образовав так называемый Кельтский союз. На основе гэльского и валлийского языков в сочетании с шотландским вариантом английского стремительно формировался кельтик – язык, на котором говорим мы с вами, но было очевидно, что долго этот островок наконец-то обретенной независимости не продержится. Извечное стремление человека к звездам приобретало для представителей европейской расы черты насущной необходимости искать новый дом. И если русские летели в космос потому, что им так хотелось, то у остальных европейцев на выбор было два варианта: раствориться в потоках переселенцев из Азии и Африки или найти место, где их не будет. Первый корабль, принадлежавший Кельтскому союзу, получил название «Гринленд» и стартовал с космодрома на мысе Канаверал на северном американском континенте 18 января 2052 года, будучи последним из всех европейских поисковиков. Командование принял капитан Пол Дженкинс, первым помощником стал Кристофер Гамильтон – ваш предок, мисс! Вы гордитесь им? – Робин Макдугал нашел глазами Мэри, сидящую по своему обыкновению позади всех. Чем она там занималась, сказать было трудно, но училась так, словно поставила себе целью окончить Корпус не за двенадцать лет, а за девять-десять. Шансы у нее на это были, и недурные.
– Горжусь, сэр. Но я надеюсь, что когда-нибудь смогу гордиться не только предками, но и собой.
– Я тоже надеюсь на это, мисс. Более того, я в этом совершенно уверен. Однако продолжим. Как вам уже известно, существовавшие в то время двигательные системы не позволяли кораблям развить высокую скорость, поэтому обследование звезд, вблизи которых имелись зоны перехода, занимало не один десяток дней – особенно, если в системе имелась планета, представлявшая интерес в плане возможной колонизации. Быстро разбирались только с пустыми системами… Сейчас от Зоны Сигма до Бельтайна можно дойти на маршевых – за сколько, О'Нил?
– За десять-двенадцать часов в зависимости от конкретного вектора перехода и положения планеты на орбите, это если не задевать кромку пояса астероидов. От Зоны Тэта за четырнадцать-шестнадцать. Но это цифры для военных кораблей. Баржу с рудой вы так не разгоните.
– Разумеется. Благодарю вас. Я заговорил о возможностях тогдашних двигателей для того, чтобы вы отчетливо представили себе, какой труд, какое самопожертвование потребовалось от экипажа «Гринленда». По сути, тогда корабли вроде «Гринленда» уходили в поиск, надеясь лишь на удачу, а она далеко не всегда была благосклонна к ищущим. Учтите, что в обязанности поисковиков входило обследование ВСЕХ систем, в которые им довелось попасть. Каждый корабль нес на себе несколько маяков, обычно их было шесть, которые размещали вблизи зон перехода, создавая таким образом первую систему межзвездной навигации. По сути дела, поиск заключался в том, чтобы войти в подпространство и задать компьютеру выход в любой выбранной случайным образом зоне перехода, еще не отмеченной маяком. Когда маяки заканчивались, корабль возвращался к Земле за новой партией, а зачастую и за новой командой – если еще мог вернуться. Не выдерживали нервы. Не выдерживали организмы… Всякое бывало. Полу Дженкинсу повезло. Двенадцатого марта две тысячи пятьдесят третьего года по корабельному времени, имея на борту один, последний, маяк, «Гринленд» прошел через то, что сейчас мы называем Зоной Сигма и оказался в пространстве звезды, которую капитан Дженкинс назвал Тариссой. Кто-нибудь скажет мне, почему он выбрал такое название? Макартур?
– Это было имя его жены.
– Верно. Тарисса Дженкинс была школьной учительницей, и когда ее муж ушел в поиск, осталась ждать его на Земле. А капитан Дженкинс всерьез вознамерился выполнить обещание, которое до него бессчетное количество мужчин давало своим возлюбленным – подарить звезду с неба. Увы, Тарисса Дженкинс так и не получила этот подарок: за несколько месяцев до триумфального возвращения Пола Дженкинса на Землю она была найдена убитой на заднем дворе школы, в которой преподавала. На ее проломленную голову был натянут хиджаб – головной убор мусульманских женщин. Именно эта смерть – не первая и не последняя в ряду таких же, ставших повседневными, трагедий – вызвала бурю общественного возмущения и дала партии экспансионистов необходимые полномочия. Средства на строительство кораблей-маток потекли рекой, в частности, о своих ирландских корнях вспомнил богатый и влиятельный американский клан Кеннеди. К моменту возвращения экспедиции Дженкинса «Дублин» уже сошел со стапелей компании Мамонтова, «Эдинбург» заканчивали обшивать, переговоры о закладке «Белфаста» были в самом разгаре и Пол Дженкинс (судя по его мемуарам – с ужасом) понял, что у него больше нет жены, зато есть флот. Да, О'Нил?
– А почему Кельтский союз обратился в русскую судостроительную компанию? Разве отношения стран не были натянутыми?
– Как вам сказать, О'Нил… Не думаю, что Россия вообще хоть как-то интересовалась Кельтским союзом. Если вы посмотрите на политическую карту Земли и сравните площади государств, вы, несомненно, поймете – почему. Хотя надо заметить, что создание союза ослабило Англию, с которой у России на протяжении нескольких веков время от времени возникали трения по тому или иному поводу. Так что, полагаю, Россия относилась к союзу равнодушно-доброжелательно. А почему не выбрали европейского, китайского или американского подрядчика – на этот вопрос вы мне ответите на следующем занятии. Подготовьте подробный доклад. Даю подсказку: посмотрите историю русских изобретений первой половины двадцать первого века и с точки зрения бортинженера прикиньте, за право использования какого количества патентов русским НЕ приходилось платить, поскольку эти патенты и так принадлежали России. Но вернемся к тому моменту, когда «Гринленд» вышел из подпространства в Зоне Сигма. Немедленно стало очевидно, что на долю ирландского поисковика выпала невероятная удача: звезда класса G5 имела две планеты и обширный астероидный пояс, причем одна из планет казалась весьма перспективной.
