Василий Соловьев - Триста миллионов лет спустя
- Куда? - лукаво смеется сам Бахарев.
- Действительно, куда? - повторяет президент.
- В болото надо положить, голубчики! В болото надо положить шар! Бросить в болото! - смеется радостно Бахарев.
- Почему именно в болото? - запальчиво спрашивает Забродин.
- Очень просто! - отвечает Бахарев, увлеченный ходом своей мысли. - Пока произойдут люди, на месте болота будет каменный уголь. А может цивилизация развиваться без каменного угля?
- Нет, не может! - подхватывает президент. - Техника, производство на определенном этапе не могут развиваться без каменного угля!
- Гости знали это на примере своей цивилизации! - продолжает Бахарев. - И они рассчитали просто: люди будут искать уголь и найдут в угле нашу почту, наш привет! И мы нашли...
- Убедительно? - спрашивает президент Забродина.
- У профессора Бахарева всегда была великолепная фантазия, - отвечает Забродин.
- Но шар найден именно в каменном угле! - напоминает президент.
- Даже школьники умеют подогнать задачку под ответ, - раздраженно отвечает Забродин. - А впрочем, все это слова, разговоры, а важны только факты. Посмотрим, что окажется в шаре...
Мы вновь переносимся в комнату Бахарева, где профессор вспоминает события прошлого. Он в полосатой пижаме, заложив руки за спину, вышагивает по своему кабинету.
Кто-то стучит в дверь, но старый профессор, погруженный в свои мысли, не слышит. Он подходит к диктофону, включает его и говорит:
- В тот же вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар дальше, чтобы открыть вторую оболочку шара и поглядеть, что же нам прислали гости Земли...
Дверь кабинета открывается, и на пороге - Мажид с кожаной папкой в руках.
Бахарев выключает диктофон и устремляется навстречу Мажиду:
- Ну, что там? Как там? Где ракета?
- Не подходите ко мне, я холодный! - смеется Мажид, протягивая папку профессору.
- Там холодно, у них наверху?
- Везде холодно, Алексей Павлович. Первый снег выпал.
Бахарев подходит к окну. За окном весело пляшут пушистые белые мухи и, касаясь черной земли, исчезают.
- Уже зима! - изумляется Бахарев. - Зима... а она летит там. Все дальше и дальше... И только ниточка радиоволн связывает ее с Землей, с нами... И эта ниточка все тоньше, тоньше... Она скоро начнет рваться.
Бахарев раскрывает папку и выкладывает на стол груду записок и фотографий, привезенных Мажидом.
Большой снимок огромного серпа Венеры. Бахарев склоняется над ним.
- И загадочная стыдливая красавица все ближе, ближе! - бормочет он. Скоро мы узнаем, что скрываешь ты под своим облачным покрывалом. Скоро станет ясно, применимой ли на практике окажется моя догадка...
Мажид тихонько выходит, осторожно прикрыв за собою дверь.
А Бахарев опять погружается в воспоминанья... Он подходит к диктофону, включает его.
Вертятся бобины, протягивая ленту. Слышен голос Бахарева:
- Итак, в тот вечер мы собрались, чтобы исследовать загадочный шар дальше...
"Глобус" в руках старичка "тектониста". Он прижимает его к себе и через две пары очков рассматривает материки, моря, реки и плоскогорья.
- В музей! - восклицает ученый. - В музей, на самое почетное место!
- Надо сначала раскрыть "глобус", - замечает Забродин.
- Я могу немедленно разрезать шар на две половинки! - выходит вперед Графов. - Хотите - электроискровым способом, хотите - ультразвуковой пилой.
- Можно попробовать мощное нейтронное поле в урановом реакторе. Можно попробовать синхрофазотрон на сто миллиардов электрон-вольт... - начинает обстоятельно перечислять молодой ученый.
- Как, товарищи?- спрашивает президент.
- Нет, его нельзя резать, - говорит Бахарев и забирает шар в свои руки. Мы обязаны ПОНЯТЬ его. НАШЕМУ поколению адресовано это послание. НАМ оказано доверие...
- Почему именно нам адресовано? - улыбается Забродин.
- Чтобы открыть внешнюю оболочку шара, был нужен вот этот ключик, отвечает Бахарев, указывая на громаду ускорителя. - Даже пятьдесят лет назад люди не имели такой вещи. А мы имеем. Значит, адресовано нам. Мы получили послание. Мы открыли его и теперь обязаны исследовать и ПОНЯТЬ!
Проговорив это, Бахарев отходит в сторонку, садится на диван и думает, ревниво прижимая шар к груди. К нему подходит Забродин и шепчет:
- Мы идем ВСЛЕПУЮ, и неизвестно, когда мы натолкнемся на способ открыть вторую оболочку. Ведь мы НЕ МОЖЕМ УГАДАТЬ! ХОДА МЫСЛИ РАЗУМНЫХ СУЩЕСТВ ДРУГОЙ ПЛАНЕТЫ!..
- Вторая оболочка должна открываться просто, очень просто! - говорит Бахарев громко, заставив всех повернуться к себе. - Может быть, даже руками! Какой смысл - подумайте сами! - какой смысл делать две одинаковые оболочки? Если первую мы открыли с таким трудом, вторая не нуждается в ускорителях. Может быть, руками... простыми человеческими руками... но человеческими!..
Бахарев трет ладонью экваториальную часть "глобуса". И, словно в доказательство его слов, на блестящем металле обнажается чуть приметная полоска, опоясывающая весь шар. В ту же секунду из северного полюса шара выскакивает чуть заметный стерженек, Бахарев, оглядев присутствующих восторженным взглядом, надавливает его. Стерженек проваливается, но на южном полюса выскакивает второй.
Президент кивает оператору, и тот начинает снимать Бахарева. Теперь все, затаив дыхание, наблюдают за стариком. Бахарев надавливает второй стерженек, торчащий из южного полюса. Раздался звук, какой бывает, когда захлопывают холодильник, и "ГЛОБУС" вдруг РАСПАДАЕТСЯ НА ДВЕ ПОЛОВИНКИ!
- Пожалуйста! - в сердцах восклицает Бахарев.
У него в руках предмет, выпавший из недр "глобуса".
- А шарик просто открывался! - смеется "тектонист".
Вокруг Бахарева сгрудились все.
Профессор показывает присутствующим черный блестящий предмет. Он похож на короткоствольный пистолет, фотоаппарат или миниатюрную кинокамеру.
- Что это, Алексей Павлович? - спрашивает Градов, не спуская завороженного взгляда с загадочного предмета.
Забродин стоит словно в столбняке, ошеломленный происшедшим. Сквозь толпу проталкивается Лешка.
- Пустите... пустите поглядеть! Это я шарик нашел, я! - приговаривает он.
Бахарев между тем протягивает загадочный предмет Градову:
- По вашей части, Иван Митрофаныч: электроника, автоматика, телемеханика.
Градов трепетными руками тянется к загадочному предмету. ...И вновь вереница машин мчится по вечерним улицам города.
Градов не выпускает из рук вещи, извлеченной из шара.
- Вы оставьте меня на часик одного. Я не могу работать, когда стоят у меня над головой, когда заглядывают мне через плечо. Я пойму, что это такое. Обязательно пойму! Как профессор Бахарев, - просит Градов.
