Олег Клинков - Госпиталь
- Еще не знаю. Думаю, справимся до вечера. Вы на Остров не прилетите?
- Нет-нет... Надо уточнить кое-что здесь, на материке...
Был уже вечер, когда с Острова прилетел вертолет с техниками.
- Ну что? - спросил Синцов, встретив Гостюжева у трапа.
- Все в порядке. - Было видно, что Гостюжев устал. - Когда стемнеет, ее можно будет увидеть.
- Так далеко? - Синцов невольно оглянулся, но горизонт был пуст.
Вы сейчас не увидите, - сказал Гостюжев. - Когда стемнеет.
- С Острова всех вывезли?
- Всех.
- Логов, Кнорре?
- Логов здесь, в вертолете. Ушел последним, облазил все и только после этого ушел. Очень дотошный товарищ.
- А Кнорре?
- Он улетел раньше... Вас Кочешев искал. Несколько раз звонил на Остров.
- Чего хотел?
- Не говорил.
- Хорошо, спасибо.
Синцов подошел к вертолету и через бортовой видеофон связался с Кочешевым.
- Никак не могу вас поймать, Аркадий Сергеевич, - сокрушенно сказал тот, почти сразу же появившись на экране. - Звонили из Отдела охраны особых объектов. Там у них просится на Остров некий Ершов Игорь Дмитриевич. Что им ответить?
- Ершов? - быстро переспросил Синцов. - Он не некто, Сережа, задумчиво сказал он и помолчал. - Я приказал закрыть Остров. Да ты ведь это должен знать.
Кочешев потупился.
- Я чего-то не понимаю, Аркадий Сергеевич, - глухо сказал он. - Я уверен...
- Не торопись, Сережа, - остановил его Синцов. Он хотел добавить что-то такое, что тут же рассеяло бы сомнения Кочешева, но вдруг понял, что этого чего-то нет. - Не торопись... - Только и смог повторить он и, погасив экран со все еще растерянным лицом Кочешева на нем, спустился из вертолета.
С моря дул пронизывающий ветер. Синцов запахнул плащ и, подойдя к самому краю вертолетной площадки, далеко выдававшейся в море, остановился у заграждения.
Жестокое напряжение, владевшее им весь этот долгий день спало, и он стоял, опершись о перила и уже спокойно ожидая возвращения мыслей и видений прошлой ночи, в сущности не оставлявших его все это время, и лишь запертых, загнанных вглубь сознания. Он стоял, глядя, как на горизонте, в той стороне, где был Остров, разгорается в густеющей темноте зеленоватое зарево Защиты, и чувствовал, как вырастают, поднимаются в его сознании ночные видения, захватывая весь его мозг. Но теперь он не сопротивлялся.
Вскоре в его мозгу не осталось ничего, кроме ужаса и удивительно ясного и холодного рядом с этим почти животным ужасом анализа возможных способов уничтожения Госпиталя.
Гостюжев что-то ему кричал от вертолета, пытаясь перекричать шум ветра, но Синцов не слышал.
- Что я наделал? - бормотал он, словно в бреду. - Что я наделал?..
