Алекс Берестов - Курс или Точка невозвращения
— Зачем?
— Ну, ты ведь хотела узнать обо мне? Ну, так слушай. Мое имя Алексей Суворин — сын полковника ВКФ Виктора Суворина. Только если кто узнает, это мне будет только мешать во время учебы. Поэтому я и взял псевдоним. От отца я и узнал, что обучаться мы будем на космической станции. А сдавал под другой фамилией и, мало того, в другом районе, чтоб не пронюхали журналисты или папа. Хотя я случайно прокололся, как и с капитаном по поводу моей внешности — сильно на отца похож, и он случайно узнал, что я сдавал, впрочем, результаты моей сдачи его удовлетворили, поэтому он не возражал против моей учебы и службы. Кстати, кроме учебы мы будем одновременно и практиковаться, выполнять разные обязанности, нести вахты. В общем, будем дублирующим составом станции. — Прерывая разговор, раздался зуммер. — Ну, ладно. Остальное потом, хорошо?
Подойдя к встроенному коммуникатору, я поинтересовался — кто это.
— Распорядитель. Я, это, ширму принес.
Открыв дверь, я взял ширму.
— Спасибо. Что-то еще? — уточнил Алекс, видя замешательство распорядителя.
— Ну, из службы безопасности сообщили, что пропало видео- и аудио-наблюдение…
— Я отключил его. Не живи в комнате девушка, пожалуйста — пусть бы работало. А так — пусть не подглядывают. Данный тип лайнера оборудован единой системой службы безопасности. Было бы несколько пунктов — пожалуйста. Обычно в этой службе работают мужчины. Поэтому не думаю, что девушке приятно будет узнать, что за ней постоянно наблюдают.
— Но…
— Будь два раздельных центра — пожалуйста. Я бы включил. Они же не смогут. А при попытке взломать — проблемы будут них. Отчеты сети я буду просматривать регулярно. Любая попытка взлома выльется в судебный иск.
— Но парень и девушка…
— Она, как и я, совершеннолетняя и согласна проживать со мной. На что-то большее я не претендую. Тем более что, как считается, мы родственники. Еще вопросы?
— Нет, но у службы…
— А вот они должны хорошо подумать, прежде чем чем-то интересоваться у меня. Все? Все. — Сказав так, Алекс закрыл перед носом распорядителя двери.
— А ты страшный! — сказала она. — И бесстрашный. Со службой безопасности шутки плохи.
— А я ничего не нарушал. Я знаю все их правила, потому и обходить можно. А если сильно прихватят — ну, тут придется раскрыть инкогнито. Отец сам на этом настаивал. Хотя перед этим они должны дать подписку о неразглашении. Да, на всякий случай. Если хочешь — не отвечай. У тебя уже парни были? Ну, в этом плане…
Поняв, о чем Алекс спрашивает у нее, и, вспыхнув красной краской, она отрицательно покачала головой.
— Ну, в случае чего — сама природа будет доказательством, — пробубнил себе под нос парень, но Женя его услышала и еще больше заалела.
— А у тебя? — спросила девушка.
— Нет, — честно признался Алекс, и пояснил, — начиная с десяти лет, за мной постоянно следят репортеры в погоне за сенсацией. В таких условиях не то, что подругу — друзей завести трудно. Вот я и ушел с головой в учебу. Не так давно моей сестре исполнилось двенадцать — так они за ней теперь следят.
— Но ты говорил, что ей то ли пять, то ли шесть.
— У меня две сестры. Я же уточнил тогда возраст младшей. Сейчас фотографии покажу.
Тут опять раздался зуммер. На этот раз к коммуникатору подошла Женя.
— Кто там? — спросила она.
— Служба безопасности, — сказал оппонент. — Я — женщина. Мне нужно с тобой поговорить.
— Впусти, — сказал Алекс.
Открыв дверь, Женя пропустила женщину в комнату.
— Мне уйти? — спросил парень.
— Не далеко. У службы есть к тебе ряд вопросов.
— По какому поводу?
— Взлом компьютерной системы корабля.
— Пункт восемнадцать, часть третья, статья сорок седьмая Уложения "О работе Службы безопасности". Зачитать или открыть?
— Открой. И дай нам поговорить.
Открыв необходимую статью и заблокировав свой органайзер, Алекс покинул комнату. Впрочем, он мог и позже посмотреть, что происходило — запись с камер и жучков не прекращается. Просто она зашифрована.
* * *
Первым, что он почувствовал, придя в себя, было чувство потерянности, которое под писк приборов постепенно прошло. Оно и не удивительно — он провел в состоянии криогенного сна продолжительное время. За то, что он сделал — на короткий срок заморозки рассчитывать не приходится. Технология, о которой никто в мире знают все, но на практике осуществить не удавалось, потому что считалось, что восстановление из камер криогенного сна невозможно из-за разрушения клеточных мембран образовавшимися кристаллами льда. Но охранке известны препараты, которые изменяют структуру внутриклеточной жидкости в организме человека под воздействием холода на ту, которая не разрушает клеточную структуру. А при нагревании распадаются на необходимые для клеток питательные вещества. Впрочем он и сам не знал всего, что делали те препараты, но он жив после размораживания — и это факт.
Он знал, что при нагреве его тела до определенной температуры автоматика, встроенная в его холодильник, — вернула его к жизни, накачав затем разными препаратами. Вот чего он совершенно понять не мог — почему никто не подходит проверить его состояние.
Когда ему надоело ждать, он попытался сам освободиться и, на удивление, ему это удалось — электронные замки его камеры были открыты. А значит процедуру запустили дистанционно. Правда, кто это мог сделать, он не знал. Он еще не очень все понимал — память переносит такое хуже. Хотя благодаря тому мощному коктейлю препаратов — даже она восстановится быстро. Он уже помнил практически все. И что ему нужно было сделать — наверстать то время, что он пропустил. И в первую очередь — разобраться в теперешней ситуации.
Тут из такого же, как и у него холодильника вылез еще один узник.
— Стас? — хриплым голосом спросил тот.
Кивнув, Станислав Владимирович Пивоваров, агент СИБ — тогда еще Системы Имперской Безопасности и личный вассал Его Императорского Величества Александра-свет-Созидателя, взялся за голову, — от кивка все перед глазами пошло кругом.
— Не знаешь, какой сейчас год?
— Нет, — сказал Стас и закашлялся. — Я выбрался буквально перед тобой. Тебя долго ловили?
— Я еще три года от всей Системы бегал. Интересно, что там в Системе произошло?
— Кто его знает, Дмитрий. Про тебя сам Старик говорил, что ты — тот еще живчик.
— Ладно, давай посмотрим, что нам день этот принес.
— На всякий случай — пока нужно не светиться. А тот, кто нас вернул — сам найдется. Если жив еще.
Тот, которого назвали Дмитрием, горько улыбнулся. Что-что, а смерть в СИБ — обычное дело. Поэтому, обследовав помещение в поисках выхода, они аккуратно стал выбираться.
