Гордон Диксон - Некромансер
Пол отскочил от машины. На противоположной стороне улицы находился эскалатор. Он добежал до него. Эскалатор, покачиваясь, вынес его на улицу как раз над той, где он только что был. Теперь пение слышалось более отчетливо. Не слова, а звуки:
"Хей, хей! Хей, хей! Хей, хей!"
В замешательстве он сошел с лестницы и посмотрел вниз через парапет. Там, около поворота на улицу, где стояла машина. Пол увидел людей. Они шли сюда. Движение было спокойным, по двадцать человек в ряд. Улица непрерывно заполнялась, цепочка за цепочкой.
Они шли быстро. Молодые мужчины и женщины в большинстве были одеты в широкие голубые спортивные брюки, белые рубашки и серые широкие шляпы, украшенные перьями.
Они бежали, держась за руки, в ритм своего пения.
Пол вдруг понял. Они представляли, видимо, одно из так называемых "марширующих обществ". Подобные группы собирались для одной цели раза два в месяц - пробежаться по улицам. Это был вид контролируемой истерии. Пол об этом читал. Подобные упражнения "выпускали пар", как сказали научные защитники. Тем не менее группа бежала. Им никто не мешал, и они тоже.
Они приблизились, и Пол увидел их глаза, устремленные прямо вперед. Но их взоры не были тусклыми, как у перебравших или наркоманов. Они были ясными, но застывшими, как у людей в момент восторга или неистовства. Теперь они были почти под ним, у перекрестка.
Одноместный автомобиль стоял на их пути. Практически они были рядом с ним. Мерное движение шагов сотрясало лестницу, где стоял Пол. Казалось, они заставляли всю структуру Комплекса, уровень за уровнем, вибрировать вместе с высокими звуками пения. Вдруг волна раздражения коснулась их атакующих тел, и громкий визг ударил по ушам, подобно неестественному нервному возбуждению.
В водовороте шума и визга Пол увидел, что первые ряды налетели на пустую машину и без остановки, словно лавина обезумевшего скота, смели ее, откатывая все дальше и дальше, пока не сбросили на нижний уровень. Пол видел, как она взгромоздилась на перила и исчезла из вида. Звук удара потонул в шуме бегущей толпы.
Он оглянулся на дорогу, туда, откуда они появились. Казалось, потоку не будет конца. Но теперь, насколько он мог видеть, ряды стали реже, свободней. Наконец, послышались высокие сирены сопровождавших толпу автомашин.
Пол поднялся на верхний уровень, нашел пустую двухместную машину и направился к отелю.
Дверь его комнаты оказалась открытой. Когда он вошел, маленький человек невзрачного вида в деловом костюме поднялся из кресла и показал удостоверение.
- Секретариат отеля, мистер Форман, - сказал коротышка. Меня зовут Джеймс Батлер.
- Ну, и что же? - спросил Пол. Усталость обволакивала.
- Обычное дело, мистер Форман. Обслуга обнаружила в вашей комнате вазу, которую привели в негодное состояние.
- Запишите на мой счет, - ответил Пол. - А теперь, если вы не возражаете...
- Дело не в вазе, мистер Форман. Вы посещали психиатра?
- Доктора Элизабет Уильямс. Сегодня. А что?
- В порядке вещей, что наш отель опрашивает и берет под контроль тех гостей, кто постоянно находится под наблюдением психиатра. Публичный Центр Здоровья Комплекса Чикаго разрешает нам отказывать в местах гостям, которые могут нанести ущерб отелю. Конечно, подобного отказа в отношении вас не последует, мистер Форман.
- Утром я уезжаю, - сказал Пол.
- Жаль это слышать, - произнес спокойно Джеймс Батлер. - Я уверяю, не имел намерения обидеть вас. Это одно из правил. Мы обязаны информировать гостей, что наводим о них справки.
- В любом случае я уезжаю, - сказал Пол. Он посмотрел на безучастное лицо, неподвижное тело и вдруг ясно понял эту личность. Батлер был опасен. Квалифицированный небольшой механизм подозрительности и контроля, хотя в глубине что-то сдавливало, сдерживалось внутренним страхом.
- Сейчас я должен лечь спать. Итак, если вы не возражаете...
Батлер медленно наклонил голову:
- Конечно, если здесь нет ничего другого.
- Ничего.
- Спасибо. - Батлер повернулся и пошел к двери ровной походкой. Чувствуйте себя свободно. Можете вызывать обслугу в любое время, - сказал он и вышел, закрыв за собой дверь.
Пол нахмурился. Но усталость взяла свое. Он разделся и упал в постель. Сон укутал, как большие серые крылья.
Ему снилось, что он идет по дороге, вымощенной булыжником, один в ночи. Булыжники вырастали, превращаясь в огромные камни перед ним. Приходилось через них перелезать. Затем это видение исчезло, и появилось новое. Плутая по ночным улицам Комплекса Чикаго, он был парализован. Он как бы плыл над землей и вскоре очутился перед аркой. Она постепенно превращалась в чудовищный сладкий леденец. А за ней фасады магазинов из пластика становились ледяными и таяли.
Утром он проснулся с ощущением, будто проспал часов четырнадцать, а может, и больше. Пол запаковал вещи и спустился вниз к главному администратору заплатить по счету.
По пути ему пришлось пересечь бар. В этот ранний час он был пуст, если не считать одиноко сидящего мужчины средних лет с рюмкой в форме тюльпана. Жидкость в ней отливала пурпуром. Полу в какой-то миг показалось, что человек пьян. Но потом он уловил запах корицы и увидел, что расширенные зрачки его глаз были устремлены в одну точку.
Проходя по залу, он поймал на себе взгляд Батлера. Тот сидел позади человека, в темном углу, наблюдая.
- За наркоманами вы тоже наблюдаете? - спросил Пол.
- Наши бары имеют в продаже синтетические средства, не формирующие вредных привычек. Это вполне законно.
- Вы не ответили на мой вопрос, - сказал Пол.
- Отель несет определенную, ответственность за определенных гостей, он взглянул на Пола. - Это законно тоже. И любые меры вполне обоснованы. Если вы еще не надумали уезжать, мистер Форман, то я мог бы рассказать более подробно об имеющихся услугах.
Пол повернулся и вышел. На конечной остановке он нашел одноместный автомобиль и, сев в него, отправился к Варрену. Первое требование, которое предъявил Маг к своему ученику - Полу следует перебраться к нему, чтобы быть под постоянным наблюдением.
Варрен уже ждал. Маг открыл одну из спальных комнат для Пола и оставил его там для обустройства. До конца недели он редко видел этого сильного молодого человека.
Через пять дней одиночество довольно наскучило ему. И тут вдруг он заметил пластинку, которую Варрен оставил в комнате.
"В яблоневом утешении..." вокал. Исполняет Кантеле.
Кантеле...
Неожиданно возникла связь. В списке местных членов Певческого Союза было такое имя. КАНТЕЛЕ МАКИ. И он сообразил теперь, что это имя девушки, которая профессионально пела. Именно она была в лифте с книгой, в передаче новостей и позже в Директории. Он нажал небольшую черную кнопку против названия песни.
![Гордон Диксон - Некромант [Некромансер; Нет места человеку]](/uploads/posts/books/72823/72823.jpg)