Наталья Баранова - Игры с судьбой. Книга третья
— Я не столь наивен, моя девочка! Я знаю Императора, знаю, чего он хочет! И знаю, за что он ненавидит тебя! И все же рискну! Может быть, все получится!
5
Может быть….
Все может быть, и ничего невозможного нет! Только все чаще неверие хватает за горло. Только все чаще жжет стыд презрением к самому себе. И нет сил верить, надеяться….
Только все чаще вечера пусты, а ночи бессонны. И пусть вечером из окон дома открывается вид на сияющие огни островов Архипелага — даже это сияние не радует. А ведь сколько было потрачено сил — восстановить разрушенные энергостанции планеты. Думал когда-то, оно само по себе утолит хоть часть боли.
Не утолило! В ярком свете прожекторов выступило все, что было тьмою благостно прикрыто. И гуляли, словно победители по улицам Амалгиры пираты Иллнуанари.
Стиснув в руках бокал полный вина, Да-Деган неторопливо подошел к высокому, во всю стену, окну. Напиться хотелось как никогда! После последнего визита к Императору на губах остался неприятный привкус, состоящий из понимания собственной подлости, бессилия и раскаянья.
Если б мог — отмотал бы время вспять. Искал бы какой-то другой выход. Другой, а не этот! Но только одно невозможно в мире, не отступает время, однажды нахлынув, подобно дыханию океана! И хочешь, не хочешь, но нужно доигрывать партию с теми картами, что на руках.
Вспугнул тишину тихий шаг, обернувшись на звук, Да-Деган приветливо улыбнулся.
— Добрый вечер, Рэй!
— Добрый, — отозвался юноша, подойдя, встал рядом — плечом к плечу.
Отступила тоска. Словно смыли ее водой, забилось сердце, словно оттаяв. Обернувшись, смотрел в лицо с тонкими чертами, и на губах играла улыбка.
— Опять ворожишь, Рэй?
— А с тобой иначе нельзя. Ворожить не буду, так придется приглядывать….
Улыбнувшись, Рейнар отошел от окна, опустился в излюбленное хозяйское кресло около массивного стола.
— Не нужно за мной приглядывать, Рэй. Я не маленький.
И против воли в голосе не лед, а тепло. Знал, что это обманчивое весеннее тепло не его, а морок. Знал, если б не мальчишка, и этих крох не выпало б на его долю. И не мог ответить резкостью и злостью.
Унималась тоска, отступало бессилие. Стоило мальчишке встать рядом, унималась стена огня меж ним и всем миром, и вновь как когда-то давно становился незлобивым и мягким. Словно не было в мире Империи, словно не его корабли рыскали по Галактике, высматривая добычу.
— Расскажи мне об Аюми, Дагги, — мягок голос, тих, но опять, словно морок наваливается на душу, унося светлым потоком в мир, где не бывало печалей. И так сладостно погрузиться в этот поток, хоть на пять минут воскресив себя, прежнего.
— Аюми, — прошептал Да-Деган. — не могу Рэй. Раньше я верил. А теперь….
— Не веришь?
— Теперь я знаю, что их нет. И мечтать о несбыточном….
— Но ведь Аторис видел их флот?
— Или чей-то еще! Мало ли в Галактике могло быть иных цивилизаций!
— Ты противоречишь сам себе, — мягко отозвался юноша. — Сколько раз мы натыкались в Галактике на Разум? И все это — люди. Вспомни….
— Я еще это не забыл, Рэй. Но возможно что-то погнало наших предков по миру. А рядом с человеком, боюсь… если на тех планетах и был когда-то разум иной, мы об этом не узнаем!
Усмехнулся юноша, поймал руку Да-Дегана в свою.
— Знаешь, чего тебе не хватает? — спросил внезапно Рейнар. — Надежды! Надежды, что все еще будет.
— Ничего не будет, Рэй.
Слова сорвались с губ, а в следующую секунду он сам не верил в то, что сказал. Против его воли, нежданно, негаданно…. Сколько лет запрещал себе надеяться и верить! А тут… подняла голову надежда, словно занялся сухой хворост, опалило душу теплом.
Повернувшись к Рейнару, смотрел в зеленые сияющие очи, и не мог отстраниться и отойти, не мог сорвать морок. Да и не хотел….
Ждала душа этого тепла, ждала света, легкости и сияния. Ждала! Дождалась!!!! И у воздуха такой, неповторимый, сладкий вкус! И кружится голова от сияния миллиардов звезд разбросанных в вышине! Кружит голову хмелем. Кружит…..
Не вырваться из круговерти наваждения. Только крепко стиснуть руку Рейнара. Улыбнуться и горько и славно.
— Спаси меня, Рэй, — тих голос, скребется железным когтем по стеклу. — Ты один знаешь, как я слаб.
— Ты просто устал верить в себя.
— Было б во что верить!
— А я верю….
И снова взгляд глаза в глаза! Сколько было уверенности в этом взгляде, сколько силы! И казалось, крылья росли за спиной благодаря упрямству мальчишки, благодаря вере его и преданности.
Закрыв глаза, впитывать и заново для себя открывать когда-то хорошо знакомое чувство. Уверенность, дерзость…. Как не хватало этой уверенности! Словно перекати-поле швыряла судьба. Что ж, теперь он иной, благодаря Рейнару — совсем иной, ни себе юному, ни вчерашнему незнакомый.
Улыбнувшись, притянуть голову Рэя к своему плечу, встрепать волосы на макушке.
— Ой, мальчишка, — проговорить, чувствуя, как разжимаются тиски, державшие сердце в оковах. — Спасибо тебе. За все. За то, что ты есть!!!!
— За это не мне, — усмехнулся юноша. — Это к маме и папе…..
Освободившись из объятий Да-Дегана, Рэй отошел на пару шагов, улыбнулся лукаво.
— Кто тебя этому учил? — спросил Да-Деган внезапно.
— Улыбаться?
— Заставить человека поверить в себя?
— Ты. И Элейдж.
Затуманилось вдруг…. Налетело холодным ветром….
— Элейдж, — произнес Да-Деган грустно….. — Чертов сукин сын!
Рейнар пожал плечами.
— Не начинай, Дагги, — тихо проговорил юноша, — я все думаю о том нашем с тобой разговоре, и не могу поверить, что б Элейдж предал Лигу. Он в нее влюблен, словно б это его ребенок. Ты б знал, как он переживал, если где-то что-то шло не так.
— Но тогда я не понимаю его, Рэй, просто не понимаю!
— А себя? — и снова лукавство плещется в глазах, — если ты ненавидишь Императора, какого черта мотаешься на Эрмэ так часто? Я же вижу, каким ты возвращаешься! Ты словно сжигаешь себя. Разве так можно?
— Только так и можно, Рэй…..
Вздохнув, юноша подошел совсем близко, положил руки на плечи, посмотрел слегка снизу вверх.
— Забудь об этом, — проговорил задушевно. — Я понимаю, тебя мучает то, что ты делаешь. Но ведь это единственная возможность, которую ты нашел? Если да, то забудь о сомнениях!
— Не хочу, Рэй….
— Забудь! Не мучь себя понапрасну, делай, что должен, и когда-нибудь ты сам скажешь — «это было нелегко, но необходимо».
Как хотелось избежать прямого взгляда юноши, отвернуться, и не посмел. Не смог. Словно сам не властен был над собой. Единственное, что смог, снял руки юноши с плеч, сжав их в своих.
