Джимми Гийо - Сферы Рапа-Нуи
— К тому же завтра, — добавил Христиан Денуае, — мы должны посетить остров Моту-Нуи, где вы высадились. Вечером доставим сюда вашу надувную лодку. Если будет желание, то можете поехать с нами.
Вместительный катер с «Мендозы» отвалил от борта судна и отправился в залив Ханга Роа. Хотя солнце уже было высоко в небе, казалось, что селение еще дремлет. Три из пяти гигантских статуй, стоявших на склоне у берега, оказались сброшенными. Одна была цела, другие — раскололись. Обломки голов лежали на песке, вперив в небо отрешенные лица. Сидя на скамье, опершись локтем на релинг, мэр Антонио Хореко огорченно рассматривал расколовшиеся статуи на пляже. С горьким упреком он шептал своим духам:
— Huri moai. Huri moai…
Справа от него три британских летчика выказывали вежливое любопытство, адресуясь к этнографу.
— На местном наречии, — перевел он, — Huri moai означает «время свержения статуй». Когда-то на острове жили два народа: длинноухие, или Hanau eepe, и короткоухие, или Hanau momoko, которые постоянно враждовали и воевали друг с другом. Сооруженные длинноухими moai были повержены короткоухими. Вот тогда-то и родилось выражение «Huri moai»note 15.
Мэр схватил руку этнографа и, сделав гримасу, сказал, обращаясь к нему:
— Я говорю о сегодняшнем дне, о нынешних, а не древних временах, Теснуае!
Привыкнув к неожиданным «всплескам юмора» у мэра, которые стали проявляться у него с момента появления призрачных сфер, названных им «людьми-птицами», Христиан насмешливо улыбнулся.
— Вчера, Тонио, как тебе известно, эти статуи были повержены землетрясением, и ни один из короткоухих не несет ответственности за этот достойный сожаления инцидент!
— Нет, Huri moai вернулись, — заупрямился тот. — Это «люди-птицы» свалили статуи. Они сердятся на нас… А может быть, и на вас…
— Ты же мой брат, не так ли? — невозмутимо спросил Денуае.
Мэр закивал головой в знак согласия.
— Хорошо. Тогда позволь мне сказать тебе, что ты упрямый козел!
Он указал пальцем в сторону полуюта и спросил, оживившись:
— Что это там за шум и стук?
— Это шум мотора! Gue te creo? — пробормотал тот. — Ты задаешь глупый вопрос!
— Если бы, Тонио, я задал этот «глупый» вопрос твоим длинноухим предкам, то, как ты думаешь, они бы ответили так же?
Мэр сразу ухватил подоплеку вопроса:
— Это не одно и то же. Мои предки не знали мотора. Они бы подумали, что… Что Бог или Moai Kava Kava выражают свое недовольство, скрываясь в брюхе корабля…
— Вот поэтому-то и не рассуждай, как они, не ищи привидений и «людей-птиц» из легенд, чтобы объяснить падение Моаи! Причина здесь — землетрясение, и ничего больше!
— Может, ты и прав, а может, и ошибаешься, — заявил мэр, сраженный, но не добитый. — Но если шары не «люди-птицы», так что же это такое?
— Я вижу нашу спасательную лодку там, где мы вчера высадились, — заявил О’Брайен.
Этнограф перестал спорить, замечание отвлекло внимание мэра, и его каверзный вопрос на время остался повисшим в воздухе.
Катер бросил якорь у природного пирса, где высадка не представляла никаких трудностей. Пассажиры — четверо археологов, Жанна Мансуа, летчики и мэр — высадились на берег, а за ними флотский старшина, рулевой с катера Алгорробо, который тащил мешок с продовольствием.
— Вчера вечером мы оставили здесь кое-какие продукты, прямо в пещере, сеньор Хореко. Не хотели бы вы принять их в дар от нас? — предложил О’Брайен. — Нам было бы приятно…
Это вежливое предложение было неожиданно встречено взрывом негодования. Разгневанный мэр завопил на своем чудовищном английском:
— Вы входить в мою пещеру?
Удивленный командан не знал даже, что ответить на столь тяжкое обвинение. Что же такое страшное совершил он, спрятавшись от дождя под скалистыми сводами?
А мэр, уже повернувшись к ним спиной, прыгал по скалам, как горный козел, удаляясь к югу.
— Что это с ним?! Куда он побежал?
— Полагаю, к своей фамильной пещере, командан, — улыбнулся этнограф.
— Но пещера, о которой я говорил, находится вовсе не на юге, а на западе!
— Ну-ка, ну-ка! — заинтересованно проговорил Христиан. — Мы были на этом острове две недели назад и не нашли никакой пещеры. Видно, вы наткнулись на одну из тех «фамильных пещер», которая была ранее хорошо замаскирована.
Летчики удивленно переглянулись.
— Мы наверняка говорим о разных вещах, Денуае, — вмешался О’Брайен. — Вы о каких-то тайных фамильных, хотя непонятно, почему они тайные и фамильные, а мы имеем в виду небольшую, ничем не замаскированную пещерку! Видите скопище скал метрах в ста отсюда? Так эта пещера находится прямо у их подножия.
Но тут появился мэр, бросавший на британских офицеров взгляды, полные подозрений.
— Тут какая-то ошибка, Тонио, — сразу предупредил этнограф. — Наши друзья прятались не в твоей пещере, а в совершенно другой, шагах в ста отсюда.
— В другой?.. — раскрыл рот мэр. — Но никто не знает о других пещерах на острове Моту-Нуи!
— Ладно, пошли. Доспорим после, — прервал их О’Брайен, направляясь в глубину островка. Все последовали за ним, а мэр, надувшись, семенил сбоку. Добравшись до основания скал, они остановились у полутораметрового сводчатого входа. Рядом лежали обвалившиеся кучки земли.
— Она… ее не было на прошлой неделе! — забормотал мэр.
— Это тебя удивляет? — спросил этнограф. — Просто вчерашний подземный толчок тряхнул скалы и осыпал землю. Вывалившийся кусок и образовал пещеру. И не стыдно тебе, что ты обвиняешь наших друзей в осквернении твоей пещеры?!
Мысль об извинении просто не пришла в голову полинезийцу, который стал утверждать:
— Это наверняка пещера одного из моих предков. Это докажут «фамильные» камни! Не входите, — серьезно заявил он.
На недоуменный вопрос англичан этнограф ответил, что «фамильные» камни — это скульптурки животных, луны, лодок из камыша с таинственными знаками и тому подобное.
В ответ на это офицер скорчил гримасу.
— Прячась вчера в этом гроте, мы не заметили ничего подобного.
Но тут изнутри донесся дикий вопль и шум, заставивший всех вздрогнуть. Археологи и летчики, схватив фонари, бросились в пещеру… Она была пуста…
— Идите-ка сюда, — пригласил О’Брайен, направляясь в дальний угол. — Там мы вчера видели что-то вроде колодца. Бедняга, должно быть, сломал себе шею…
— Ко мне! На помощь!
По тому, как жалобно звучали эти призывы, Тонио скорее испугался, чем пострадал. Направив фонари вниз, они осветили дико дергающиеся и извивающиеся ноги. Полетев головой вниз, мэр застрял в отверстии типа дымохода, через который когда-то, возможно, проходила лава.
