Вернор Виндж - Конец радуг
03
МИННОЕ ПОЛЕ НЕБЕС
– Глаза… глаза пенятся!
– Это не должно быть больно. Вам разве больно?
– Нет… – Но свет был так ярок, что огненные цвета Роберт различал даже в тени. – Немного размыто, но так хорошо я не видел уже… – он не знал сколько, само время стало тьмой, – …долгие годы.
Женский голос отозвался у него за плечом:
– Вас неделю держали на медиаторах сетчатки, Роберт. Сегодня мы решили, что уже есть работающая популяция клеток, и потому их включили.
И другой женский голос:
– А размытость зрения мы еще легче можем вылечить. Рид?
– Да, доктор. – Этот голос донесся из пятна, похожего на человека, прямо перед Робертом. Пятно пододвинулось ближе. – Я вам надену это на глаза, Роберт. Будет небольшое онемение.
Большие осторожные руки надели Роберту на лицо очки. Хотя бы это знакомо, очки ему подбирали. Но тут лицо онемело, и невозможно стало закрыть глаза.
– Расслабьтесь и смотрите вперед.
Расслабиться, конечно, можно, а вот насчет смотреть вперед – просто другого выбора не остается. А потом… Бог ты мой, это было как смотреть картинку на по-настоящему медленном компьютере – размытые контуры собираются в линии, все более тонкие и четкие. Роберт готов был бы отдернуться, но онемение захватило шею и плечи.
– Карта клеток в сетчатке правого глаза выглядит прилично. Делаем левую.
Прошло несколько секунд, и произошло второе чудо. Человек, сидящий перед Робертом, снял «очки» с его головы. На пожилом лице играла улыбка. Одет он был в хлопчато-бумажную рубашку. На кармане вышивка: «Ассистент врача Рид Вебер». Я каждую нить вижу! Роберт посмотрел поверх плеча ассистента. Стены клиники были слегка не в фокусе – может быть, на улице придется носить очки. От этой мысли он засмеялся. А потом узнал картины на стенах. Это не клиника. На стенах висели каллиграфические надписи, которые покупала Лена для их общего дома в Пало-Альто.
Где я?
В комнате – камин, скользящая стеклянная дверь, открытая, за дверью лужайка. Ни одной книги не видно – здесь он никогда не жил. Онемение в плечах почти прошло. Роберт огляделся. Два женских голоса – они ни с чем видимым не сочетались. Но Рид Вебер был не единственным в комнате человеком. Еще один стоял слева – крупный такой, руки в боки, и улыбка во все лицо. Они с Робертом встретились взглядами, и улыбка исчезла. Человек кивнул и сказал:
– Привет, пап.
– Здравствуй, Боб.
Не то чтобы вдруг вернулась память, скорее он отметил очевидный факт. Боб вырос.
– Мы потом поговорим, па. Когда доктор Акино и ее команда с тобой закончат.
Он кивнул куда-то в воздух за правым плечом Роберта и вышел.
А воздух сказал:
– На самом деле, Роберт, мы, в общем, все сделали, что на сегодня намечали. В ближайшие недели вам еще многое предстоит, но это уже будет не так хаотично – станем продвигаться постепенно. И следить, не возникнут ли какие-нибудь проблемы.
Роберт притворился, будто что-то видит в воздухе.
– Хорошо. До встречи.
Он услышал дружелюбный смех.
– Вот именно! Рид вам поможет.
Рид Вебер кивнул, и у Роберта возникло чувство, что они с Вебером действительно в комнате одни. Ассистент врача паковал очки и прочее разбросанное оборудование. В основном – какие-то пластиковые коробочки, совершенно прозаические, если не считать чуда, которое они сотворили. Заметив взгляд Роберта, Вебер улыбнулся:
– Мои простенькие инструменты. По-настоящему интересны те медприборы и машины, что плавают у вас внутри. – Он сгрузил остатки своих кирпичиков и поднял глаза на Роберта. – А вы везунчик, вы это знаете?
Я теперь в свете дня, а раньше была сплошная ночь. Интересно, где Лена?
Но вслух он спросил другое:
– О чем вы?
– Вы подцепили именно те болезни, которые надо! – Вебер засмеялся. – Современная медицина – что-то вроде минного поля, созданного на небесах. Мы много чего умеем лечить: Альцгеймера, например, хотя здесь вы едва успели на поезд. Альцгеймер был и у вас, и у меня: у меня – обыкновенный, вылеченный на ранней стадии. Но многое другое столь же фатально или ведет к увечьям, как и раньше. Мы по-прежнему мало что можем сделать с инсультами. Есть неизлечимые виды рака. Есть формы остеопороза столь же грозные, как были всегда. Но ваши главные болезни оказались как раз те, которые мы умеем лечить на раз. Кости у вас теперь не хуже, чем у пятидесятилетнего. Сегодня мы вылечили глаза. Где-то через неделю укрепим периферическую нервную систему. – Вебер снова засмеялся. – Знаете, у вас даже кожа и жировая прослойка отзываются на лечение Венна-Курасавы. Разве что один из тысячи может вот так не нарваться на мину на этом небесном поле. Вы даже выглядеть будете намного моложе.
– В следующий раз, когда придете, я буду играть в видеоигры.
– А! – Вебер полез в мешок со своими инструментами и вытащил сложенную бумажку. – Чуть не забыл.
Роберт взял бумагу и развернул полностью. Оказалось, это целый лист. С фирменным штампом. Наверху – логотип и красиво написанные слова: «Клиника Крика, гериатрическое отделение». Дальше был многоуровневый список, и главные категории такие: «Microsoft Family», «Great Wall Linux» и «Epiphany Lite».
– В конце концов вы придете к «Epiphany Lite», но пока что укажите тип компьютера, с которым вы лучше всего знакомы.
Подпункты под «Microsoft Family» – названия майкрософтовских систем аж до самых восьмидесятых годов. Роберт неуверенно смотрел на список.
– Роберт? Вы… вы знаете, что такое компьютер?
– Да. – Стоило об этом подумать, память вернулась тут же. – Но я всегда сильно отставал. Свой первый компьютер я купил в 2000 году.
А то уже весь факультет английской литературы на него наезжал, что он е-мейлы не читает.
– Ух ты!. Ну ладно, с его помощью вы можете имитировать любой из старых стилей. Просто положите эту страничку на подлокотник кресла. Ваш сын установил в комнате проигрывание аудио, но почти всюду достаточно коснуться пальцами страницы, чтобы услышать выход.
Роберт наклонился, чтобы рассмотреть страницу поближе. Она не светилась, у нее не было даже стеклянного блеска компьютерного экрана. Просто обыкновенный лист бумаги высокого качества.
Рид показал на строки списка:
– Нажмите пункт меню, который соответствует вашей любимой системе.
Роберт пожал плечами. Факультет год от года модернизировал системы, но… но сейчас он нажал пальцем строчку, где было написано «WinME».
Никакой паузы, никакой задержки на загрузку, которая ему вспомнилась – просто в воздухе зазвенел надоедливый знакомый мотив. Казалось, звук идет отовсюду, а не от листа бумаги. Страница заиграла цветами, на ней появились значки. На Роберта накатила ностальгия от воспоминания о многих неприятных часах, проведенных перед светящимися экранами компьютеров.
