Филип Дик - Солнечная лотерея
— Вы должны выслушать то, что скажет вам Мур. Это биохимик высокой квалификации, гений в своем роде. Он руководит исследованиями в Фарбене. Он не появлялся здесь целые годы. Мы пытались как-нибудь разобраться в его работах, но, честно говоря, для нас это слишком сложно.
Один из двух других ТП, маленький белокурый франтоватый человек с большими усами, включился в разговор.
— Хотел бы я знать, не мыслит ли Мур на техническом жаргоне специально для того, чтобы нас сбить?
— Позвольте представить вам Питера Вейкмана, — сказал Шеффер.
Два человека пожали друг другу руки.
Пальцы ТП были тонкими и хрупкими, пожатие его руки — неуверенным, в отличие от крепких рукопожатий, к которым Картрайт привык, общаясь с неклассифицированными. Трудно было поверить, что этот человек руководит Группой, и что в критический момент он сумел отойти от Веррика.
— Спасибо, — поблагодарил его Картрайт.
— Всегда к вашим услугам. Но это не имеет к вам никакого отношения.
ТП проявлял явный интерес к своему собеседнику.
— А как становятся престонистами? Я не читал ни одной из его книг. У него их три, не таки ли?
— Четыре.
— Престон был немного странным астрономом, которому удалось привлечь внимание обсерваторий к своей планете. Впрочем, они ничего не нашли. Престон отправился на поиски ее и нашел смерть в своем корабле. Да, я даже пролистывал «Диск пламени». Давший мне эту книгу человек был совершенно забитым. Я хотел взять его ТП-грамму, но получил только хаотический набор чувств.
— А что вы можете получить от меня? — в упор спросил Картрайт.
На мгновение установилась полнейшая тишина. Трое ТП трудились над ним. Он сконцентрировал свое внимание на комплексной установке и старался не обращать внимания на них.
— Немного похоже, — сказал, наконец, Вейкман, — вы странным образом помешаны на этом обществе. Игра в Минимакс придает первостепенную важность Аристотелям в Золотой Середине. Итак, вы полностью сосредоточены на вашем корабле. Лачуга это или дворец, но если он будет разрушен, вам придет конец.
— Он не будет разрушен, — свирепо сказал Картрайт.
Трем ТП это показалось забавным.
— В этом мире, управляемом случаем, — сказал Шеффер, — никто ничего не может предвидеть. Есть вероятность, что корабль будет разрушен, но с таким же успехом он может достичь цели.
— Интересно, будете ли вы еще верить в успех после разговора с Муром, — проговорил Вейкман.
Увидев входящих Картрайта и Вейкмана, Херб Мур поднялся.
— Сидите, — сказал ему Вейкман. — Будем разговаривать здесь.
Мур остался стоять.
— Я вас долго не задержу, месье Картрайт. Я знаю, у вас много работы.
Вейкман что-то недовольно пробормотал.
— Чего вы хотите? — спросил Картрайт.
— Обрисуем ситуацию. Вы на месте. Веррик смещен. Вы занимаете высший пост в системе. Так? Его стратегия, — серьезно сказал Вейкман, — состоит в том, чтобы убедить вас, что вы лишь любитель. Мы это точно перехватили. Он хочет дать вам понять, что вы подобны привратнику, занявшему место патрона на время, пока тот уехал по важным делам.
Мур, красный от возбуждения, и все более распаляясь, принялся ходить взад и вперед, размахивая руками и извергая целый поток слов.
— Риз Веррик был Ведущим Игру в течение десяти лет. Он представал перед Вызовом каждый день, и каждый день он устранял Вызов. Прежде всего, он умел обращаться с людьми. У него было больше таланта и знаний, чем у всех его предшественников, вместе взятых.
— Кроме Мак-Рея, — вмешался Шеффер, входя. — Не забывайте доброго старого Мак-Рея.
Картрайту стало нехорошо. Он плюхнулся в глубокое кресло и подождал, когда оно приспособится к фигуре и весу.
Спор продолжался без него, быстрый обмен словами между двумя телепатами и блестящим посланником Веррика казался далеким, как во сне. Он постарался уловить нить разговора, но это оказалось нереальным.
Во многом Херб Мур был прав. Он действительно занял место другого, взялся за чужие проблемы, влез в чужую шкуру. Ему хотелось бы знать, где сейчас астролет: если все шло хорошо, он сейчас должен двигаться где-то между Марсом и поясом астероидов. Интересно, он уже миновал таможню? По идее, именно сейчас корабль летит с ускорением.
Возбужденный голос Мура вернул его к действительности.
— Как хотите! — воскликнул он. — Новость уже передана инквиком. Вне всякого сомнения, Конвент соберется в Холме Вестингауз, поскольку там просто с гостиницами.
— На самом деле, — сухо парировал Вейкман, — это обычное место встречи убийц: там сдается много дешевых комнат.
Вейкман и Мур обсуждали Конвент Вызова.
Картрайт поднялся, слегка пошатываясь на ногах.
— Я хочу поговорить с Муром. Вы оба оставьте нас.
Шеффер и Вейкман тихо посовещались и направились к дверям.
— Спокойнее, — предупредил Вейкман. — Вы и так сегодня уже имели немало эмоциональных потрясений. Ваш телемический индекс очень высок.
Картрайт закрыл за ним дверь и повернулся к Муру.
— Итак, раз и навсегда поставим точки над «и».
Мур самоуверенно улыбнулся.
— Я в вашем распоряжении, месье Картрайт. Вы патрон.
— Я не являюсь вашим патроном.
— Да, это так. Я из тех, кто остался верен Ризу и не дам ему упасть.
— Похоже, вы о нем высокого мнения.
— Риз Веррик имеет большой вес в Обществе, месье Картрайт. Он сделал массу великих дел. Он работает с большим размахом. — На его лице заиграло счастливое выражение. — Он полностью рационален.
— Что вы хотите от меня? Чтобы я уступил ему место? — Картрайт почувствовал, что его голос дрожит от волнения. — Может быть, это и неразумно, но я не оставлю это место. И вам не удастся меня запугать! Вам не удастся сделать из меня посмешище!
Звук его голоса гремел в комнате. Он кричал.
Он постарался успокоиться. Картрайт вдруг с изумлением подумал, что по возрасту Мур мог бы быть его сыном. Ему не более тридцати, — рассуждал Картрайт. — А мне шестьдесят три. Большой мальчик, чудесный ребенок. Он тщетно старался заставить свои руки не дрожать. Он был слишком взволнован и раздражен. Он с трудом мог говорить. И ему было страшно.
— Вы не сможете двигать всем этим. Это не ваша область, — сказал спокойно Мур. — Кто вы? Я посмотрел архивы. Вы родились пятого октября две тысячи сто сорокового года неподалеку от Имперского Холма. Там протекала вся ваша жизнь. Сейчас вы впервые прибыли в это полушарие, и никто никогда не слышал, чтобы вы бывали на других планетах. Департаментская благотворительность Имперского Холма дала вам возможность номинально получить за десять лет образование. Вам ни разу и ни в чем не удалось блеснуть. По завершении среднего образования вы перестали интересоваться всем, что заключало в себе символизацию, и занялись практическими видами типа починки электронной аппаратуры, паянием и тому подобным. Кроме того, некоторое время вы интересовались типографским делом. По окончании школы вы начали работать механиком на башенном заводе. Вы выдвинули несколько проектов усовершенствований в цепи сигнальных табло, но Директория нашла их несущественными и внедрять не стала.
