М. Муркок - Небесный полководец
— Ризальдар! Джехаб Сах!
Тишина.
Я задрожал, начиная верить всему, что слышал о могуществе Шаран Канга. Потом, спотыкаясь, зашагал вперед, побежал, упал на каменные плиты, поднялся и снова побежал, обезумев от страха. Наконец, лишившись сил, рухнул на холодный как лед пол храма Грядущего Будды. Наверное, я ненадолго потерял сознание, поскольку следующее, что врезалось мне в память — это доносящиеся издали звуки. Несомненно, ’по был смех, но необычный, лязгающий. Шаран Каш? Пет.
Я попытался дотянуться до стены, но со всех сторон меня окружала пустота. «Это не коридор», — с дрожью подумал я. Наверное, я не заметил, как вбежал в зал. И снова этот жуткий смех!
Внезапно я увидел впереди крошечный огонек и, поднявшись, пошел к нему. Но он не увеличивался — видимо, находился слишком далеко.
Я остановился. Огонь двинулся навстречу!
По мере того, как он приближался, нечеловеческий смех звучал все громче. В конце концов мне пришлось вложить револьвер в кобуру и заткнуть уши. Огонь разгорался все ярче, и вскоре я зажмурился от рези в глазах. Под ногами вздрогнул и закачался пол. Землетрясение?
Я рискнул на мгновение поднять веки и в слепящем белом сиянии увидел резные изображения — не то фигуры чудовищ, не го чертежи необыкновенных, очень сложных механизмов, которые, могли быть созданы древними индийскими божествами.
А затем пол как будто раскололся подо мной, и я полетел вниз. Но вихрь, рванувшийся навстречу, подхватил меня, перевернул верх тормашками, закружил… Потом я опять провалился в бездну, и вскоре меня покинули все ощущения, кроме невыносимого холода.
В конце концов исчез даже холод. Я поверил, что умер. Меня погубили силы, таившиеся под храмом от сотворения мира, силы, которых боялся даже Шаран Канг, самый могущественный из колдунов Геку Бенга.
С этой мыслью я погрузился в небытие.
Глава III
ТЕНЬ
Сознание возвращалось чередой неясных картин. Я видел армии в миллионы солдат, марширующих на фоне серых и белых деревьев; черный дым пожаров; девушку в белом платье, пронзенную десятком длинных стрел. Подобных видений было не счесть, каждое последующее — все отчетливее и красочнее. Вскоре я начал ощущать собственное тело — оно было холоднее льда. Как ни странно, ни боли, ни страха я не испытывал.
Ничего вокруг себя не видя, я попытался шевельнуть правой рукой и подумал, что указательный палец, кажется, откололся.
Картины в моем мозгу сменились еще более ужасающими. Череп был наполнен образами трупов, расчлененных безжалостными палачами. Умирающие дети тянули ко мне ручонки, молк о помощи. Звероподобные солдаты в бесцветных мундирах насиловали женщин. И повсюду — огонь, черный дым и развалины. Необходимо было избавиться от этих видений, и я сосредоточил все внимание на правой руке.
Наконец мне с превеликим трудом удалось согнуть ее в локте. В тот же миг тело пронзила такая боль, что а закричал. Глаза мои широко раскрылись, но сначала я не видел ничего, кроме молочного тумана. Я пошевелил головой. Опять накатила боль, но кровавые образы начали таять. Я согнул ногу и захрипел: казалось, меня наполнило пламя, растопив лед в жилах. Я задергался всем телом, и мало-помалу боль отступила. Теперь я понимал, что лежу на спине, надо мной — синее небо, а кругом — отвесные стены. По-видимому, я находился на дне колодца.
Прошло очень много времени, прежде чем мне удалось сесть и как следует осмотреться. Действительно, я находился в неком подобии колодца, созданном, судя но резным изображениям на каменных стенах, человеческими руками. Изображения походили на мельком виденные мною в храме; в свете дня они выглядели неприятно, но не столь омерзительно.
Я улыбнулся, отметая страхи. Все кончено: храм Грядущего Будды разрушен землетрясением. Недавние видения, несомненно, были рождены наркотиком и паникой. Мне повезло: из ужасного землетрясения я вышел живым и сравнительно невредимым. Вряд ли Шаран Канг и его люди оказались столь же удачливы, но надо соблюдать осторожность, пока я не узнаю наверняка, что они не поджидают меня наверху. Очевидно, бедняга Сах и уланы погибли в подземелье, но Природа выполнила нашу миссию, «умиротворив» Шаран Канга. Даже, если он остался в живых, его авторитет подорван, так как в падении храма уцелевшие приверженцы колдуна обязательно усмотрят немилость богов.
Поднявшись на ноги, я оглядел свои руки, густо покрытые пылью, которая казалась вековой. Мой мундир превратился в лохмотья! Когда я стал отряхиваться, от него полетели клочья. Я пощупал материю — она рассыпалась. Тотчас нахлынул страх, — но я успокоил себя, предположив, что ткань подверглась воздействию какого-то газа, скопившегося в нижних помещениях храма. Возможно, мои необыкновенные галлюцинации вызваны не только наркотиком, но и этим газом.
Мало-помалу собравшись с силами, я осторожно полез наверх по стене колодца. Высотой он был футов тридцать, рыхлый камень крошился под носками сапог, от слабости и страха кружилась голова, но, превозмогая себя, используя в качестве ступенек и зацепок уродливые барельефы, я постепенно добрался до самого верха. Перевалившись через край колодца, я осторожно огляделся.
Шаран Канга и его подручных я не заметил, как не заметил вообще никаких признаков жизни. Из жилых домов в Теку Бенга не уцелел ни один, их судьба постигла многие храмы.
Я встал и побрел по растрескавшимся плитам мостовой, и вдруг застыл как вкопанный, сделав открытие, которое не укладывалось в моей голове.
Я не видел кругом трупов, а ведь землетрясения, разрушающие такие густонаселенные города, без жертв не обходятся. Хотя можно допустить, что населению удалось покинуть Теку Бенга.
Скрепя сердце я принял этот довод и двинулся дальше. И снова остановился. Но не пропасть преградила мне путь — трава, росшая из трещин в плитах мостовой.
Куда бы я теперь ни посмотрел, в глаза бросались вьющиеся растения, крошечные горные цветы, островки вереска. Прошел не один год с тех пор, как отсюда исчезли люди.
Я облизнул губы и попытался собраться с мыслями. Может быть, этот мертвый город — вовсе не Теку Бенга? Возможно, жрецы вынесли меня из дворца Шаран Канга и оставили среди развалин другого поселения?
Нет, это исключено. Приглядевшись, я узнал несколько зданий, которые видел прежде. Вряд ли у такого города может быть двойник, даже здесь, в таинственных Гималаях.
Кроме того, я узнал окружающие горы и дорогу, уходящую вдаль от останков городской стены. Несомненно, я стоял посреди центральной площади, над которой раньше высился храм Грядущего Будды.
